Приходите за счастьем вчера (СИ)

- Ты заговариваешься, – напомнил Элайджа, глядя на неё из-под тяжёлых век. Кетрин и сама поняла, что может наговорить лишней ерунды. Стоит придержать коней, а завтра уже решать.

Опять завтра, черти его разбери…

Она понимала логику ситуации, более того – принимала, и внутренне была согласна с мужем, но быть настолько чьей-то пешкой... От злости хотелось выть. А потом пришла ещё одна мысль. Воздух словно выбили из лёгких, перед глазами потемнело, у неё перехватило дыхание, голова закружилась. – Ты знал?! Ты всё знал…

- Что знал? – Элайджа вполне ожидал гневной реакции – кому понравится, что пользуются его именем и оказанным когда-то доверием, – но точно не того, что лицо Кетрин станет оттенка савана, а губы начнут трястись.

- Ты меня выгнал тогда. Унизил…

- Я тебя никогда не выгонял! – рявкнул Майклсон, невольно привлекая к ним внимание. Но ему уже здорово надоело переливать из пустого в порожнее.

- Твоя секретарь по-моему выразилась чётко. – Как и всегда после вспышек сильных эмоций, её лицо обрело маску равнодушия, а повышенный тон мужа Кет имела привычку пропускать мимо ушей, если хотела. – Ну да сейчас уже неважно…

- Неважно. – Подхватив с пола смокинг, он поднялся, рассерженный её непонятными обвинениями. – Я тебя не видел шесть лет, исключая фото. Как я мог тебя выгнать?

- Я приходила к тебе, – тихо пояснила Катерина, надевая туфли. – Твой секретарь сказала, что ты занят и примешь только через неделю по предварительному звонку.

Элайджа собирался было возразить, что всё ерунда, но по её лицу понял – она искренне верит в то, о чём говорит. Заблуждается. Он не мог не помнить единственной женщины, которую когда-либо любил, а миссис Кендрик… Она была чересчур классный специалист, чтобы допустить подобный ляп. Но и Кет уже всё поняла.

- Столько всего из-за пустяка. – Шёпот, сорвавшийся с губ брюнетки, наполнился горечью. – Почему, – что уж её дёрнуло это спросить, Кет и сама не знала – они оба слишком устали, чтобы быть в настроении выяснять отношения, – но вопрос сам сорвался с губ, – ты не веришь мне, когда я говорю, что люблю?

- Это не любовь, а... мм… Назови как-нибудь по-другому, – почти весело протянул Элайджа, поняв, что неприятный вопрос исчерпан и подавая руку. –– Благодарность, желание, может быть, уважение…

- Вероятно, ты прав, – легко согласилась Кетрин. – А что мы будем делать, когда я и впрямь полюблю? – Она склонила голову, оправляя платье и не глядя ему в лицо. Кет захотелось укусить побольнее, сопоставимо с его непринуждённо-жестокими словами, и она поплыла на волне интуиции. Но Элайджа как всегда молчал, бесстрастно разглядывая сквозь широкие французские окна панораму ночного города, тем самым подливая масла в огонь. – Женщины легко могут разлюбить, натура у нас в большинстве такая бл*дская. А уж если и этого не требуется, то влюбиться в кого-нибудь – норма. Извращение, если наоборот… – насмешливо протянула брюнетка, наконец, самостоятельно поднимаясь с лестницы и вскидывая голову.

Если она ожидала неконтролируемой ярости, то получила с лихвой. Он, наконец, удосужился смерить её оценивающим взглядом.

- Милая, это уже твои проблемы, – медленно произнёс мужчина, присев, чтобы поднять смокинг, но после его пальцы скользнули от щиколотки к колену женщины, сжали его. – Меня интересует только, чтобы моё лежало в моей постели, не гуляло и не заливало меня потоками соплей на предмет своих воздыханий. Достаточно ясно?

Элайджа в крайней степени бешенства никогда не орал, но в ярости сделать мог, что угодно – «милейшая» черта, доставшаяся всем детям семейства Майклсонов, – и оценив ситуацию, девушка было попятилась, но споткнулась о ступеньку. Быстро поднявшись и без особой нежности стиснув талию заваливавшейся жены, он потащил её к выходу из ресторана, не обращая внимания на то, что каблуки не позволяли идти ему в шаг.

- Куда? – Катерина испугалась не за себя, конечно, а неизбежного разрушения того, что так осторожно строилось последние месяцы.

- Спать, – раздался лаконичный ответ.

Элайджа дорожил личным пространством и, если бывал недоволен, предпочитал оставаться один и подумать, вот и сейчас Кетрин не вмешивалась, разглядывая ночной Сан-Франциско. Хмель постепенно сходил, и брюнетка начала осознавать, что зацепила действительно больное место.

- Входи, – со второй попытки открыв дверь, мужчина пропустил её вперёд, кинул одежду и ключи на ближайший стул и, не дожидаясь, прошёл в квартиру. Стянув пальто, Катерина направилась в терявшуюся в полумраке спальню. Воцарившаяся в комнатах тишина действовала ей на нервы, заставляя пальцы дёргать зацепившейся замок платья, но начинать спор первой она не собиралась. Элайджу же это молчание мало смущало, открыв холодильник, он изучал его содержимое на предмет пива на завтрашнее утро. Пива не было.

Порывшись в сумке и отыскав таблетки от похмелья, Катерина подошла, не глядя шлёпнула их на столешницу. Уже развернувшись, чтобы снова отправиться снимать наполовину стянутое платье, случайно перехватила мимолётный, но от этого не менее голодный взгляд, направленный на её голые бёдра. Последние дни им никак не удавалось побыть вместе – обоим приходилось работать в убийственном режиме, чтобы создать хоть какой-то задел на время поездки и, если Кет возвращалась поздней ночью, чтобы поспать несколько часов и переодеться, то Элайджа и вовсе оставался ночевать в офисе корпорации. Неудивительно, что после едва ли не недельного перерыва, секса в лимузине было явно недостаточно, несмотря на усталость.

Губы Кет тронула мягкая понимающая улыбка и, не став дожидаться приглашения к действию, брюнетка подошла вплотную, прильнув к губам мужа в поцелуе. Свою власть над ним Кетрин уже научилась осознавать, и понимала, что он не может быть с ней так уж суров после секса. Обязательно расслабится, улыбнётся, а там... Они обычно не разговаривали – Эл мало чем отличался от большинства мужчин, предпочитавших хорошо отдохнуть, то есть поспать, да и сама Кетрин далека была от привычки поболтать в постели без нужды, – но по тому, как осторожно он устраивал её на подушке, поправлял её волосы, обнимал и укрывал… В такие минуты её муж превращался в податливый воск, и стоит только захотеть... Только Элайджа, не хуже неё зная за собой эту слабость, не собирался подыгрывать и не отвечал, позволяя себя целовать, – не более того. Однако алкоголь и вынужденное воздержание своё дело сделали – надолго его не хватило, и через минуту никак не поддававшаяся молния платья коротким взвизгом сообщила о капитуляции. Хаотично отвечая на поцелуи и расстёгивая пуговицы рубашки Элайджи, Кет почувствовала, как земля уходит из-под ног и её начинает… тошнить.

Элайджа понял, что дверь в ванную комнату захлопнулась перед его носом, только услышав щелчок замка. Кетрин же, порадовав фаянсового друга изысками, состоящими из вина и закусок, изумлённо смотрела на себя в зеркало и слушала шум воды. Полоская рот, брюнетка едва не застонала, сообразив, какого мнения будет Эл о случившемся – она была любительница подразнить его, но в этот раз он вряд ли к такому склонен. Сунув в рот зубную щётку и сбросив бельё, Кет нырнула под душ и, наскоро поплескавшись в едва ли не кипятке, накинула на плечи короткий халат из тонкого кружева, брошенный здесь же по прилёте. Улыбнулась сама себе. За эти месяцы девушка похорошела – если раньше она была ярче, но по свежести уступала старшей сестре – хронический стресс, недосып из-за сочетания предвыборной гонки Майкла и работы, скорые обеды при отсутствии завтрака и прочие «прелести» жизни в мегалополисе вряд ли кого-то украсят, – то теперь на щёки вернулся здоровый румянец, заблестели глаза, ушла дёрганность движений.

- Даже я готова в себя влюбиться, – оценила отражение Кетрин. Косметики на её вкус недоставало, но их с Элайджей представления различались – тот в восторге от вкуса помады, пудры и теней на сон грядущий обычно не бывал, предпочитая первую съесть с самого начала, поэтому практически идеально. Напоследок скорчив себе умилённо-надменную рожицу, Кет выпорхнула из комнаты. Плавной походкой, не глядя по сторонам, продефилировала на кухню; открыв холодильник, налила себе молока, и уже вытянула скрещенные ноги на стуле, раздумывая, успеет ли она включить электронную книгу, когда услышала этот звук. Кружка застыла в руке, через мгновение на столе образовалась лужица.