Герой не твоего романа (СИ)

— Ну да, ты говорил, у меня не получится. — Ючон даже засиял. Рано. — Не надо всяких извращений, просто чтобы горячий такой трах получился.

Майор ободрительно похлопал Кюхёна по плечу. Тот, отойдя от него на пару шагов, многозначительно поднял руку.

— Позволь прояснить кое-что, Пак Ючон, — сказал он. — Я не могу создать иллюзию красивой ночи любви. Я не знаю, как это происходит.

— Да я ж говорю — не надо извращаться, — настаивал майор. — Пусть все обычно будет. Ну, романтики там напихай. Су такое нравится. Уж это ты сможешь?

— Просто романтику — да, — кивнул Кюхён. — Во время совокупления — едва ли.

— Стесняешься? — печально предположил Ючон.

— Не совсем. Видишь ли, я не просто девственник, который на досуге смотрит эротическое кино и мечтает испытать то же самое. Я монах, который всю жизнь провел в монастыре со строгим уставом. Как думаешь, много срамных картинок мы разглядываем по ночам? Часто ли ведем с другими братьями разговоры наподобие тех, которые идут у оборотня за светскую беседу?

До Ючона наконец начал доходить смысл слов Кюхёна.

— То есть ты… вообще слабо представляешь себе, как люди трахаются? — произнес он с вытянувшимся от удивления лицом. — Может, еще и женские половые органы никогда не видел?

— Именно! — Кюхён улыбнулся и щелкнул пальцами. Ючон смотрел на него, как на инопланетянина, хотя, разумеется, им был он сам. — А теперь подумай, какие образы я могу послать Джунсу.

— Не, стой, стой. — Ючон подошел к Кюхёну вплотную и сосредоточенно заглянул ему в глаза. — Ну, ты же знаешь, что вставляют?

— Безусловно. Я дал обет безбрачия, а не слабоумия.

— Зашибись. Идем дальше. Знаешь, куда вставляют?

— Да, если речь идет о двоих мужчинах, то тут не нужно быть семи пядей во лбу: им больше некуда. — Кюхён отвечал с прежними достоинством и спокойствием, однако его щеки при этом чуть покраснели.

— Да прям некуда, — усмехнулся Ючон, — орал-то еще никто не отменял. — Вот теперь Кюхён, догадавшись о значении этого слова, стал действительно красным. А когда представил себе Хичоля и Юно в подобной ситуации, то вообще едва не самовозгорелся. Пришлось прибегать к проверенному средству — прятаться в ванной и засовывать голову под холодную воду. Ючон поплелся за ним, глядя, как пес, выпрашивающий еду с хозяйского стола. — Ну так чего? Поможешь? Пусть все будет просто: туда-сюда-обратно…

— О боги, да, согласен, оставь меня! — Кюхён вышвырнул Ючона из ванной и стал отчаянно топиться в раковине.

Как раз в тот момент, когда монах выключил воду, вернулся Джунсу. Он принес немного еды из ближайшего супермаркета, чтобы можно было скрасить вечер «с дурачком и придурком», как он теперь мысленно называл Ючона и Кюхёна. Майор почти на пороге, отняв у Джунсу пакеты, обнял его и поцеловал. Целовался он, надо заметить, не лучше, чем спрятавшийся в ванной монах, хотя имел значительно больше опыта. Просто как-то не придавал этому акту особого значения. Обслюнявил губы, язык в рот сунул — и готово, можно двигаться дальше.

— Где Кюхён? — спросил Джунсу, стараясь как можно скорее разорвать физический контакт с Ючоном. Он чувствовал себя виноватым и от этого раздражался.

— К Дже с Мином пошел, — ответил майор, неуверенно гладя Джунсу по спине. — Это я его попросил. Может, мы… ну… это самое? Пока никого нет?

— Он может вернуться в любой момент.

— Вернется, когда я попрошу.

Джунсу повернулся к Ючону и любовно, но с откровенной жалостью погладил его по щеке.

— Малыш, не надо делать этого, если страшно. Я готов ждать. Для меня главное — чтобы тебе было комфортно.

Джунсу самому стало противно от своей лжи. Как же, готов он. Почти полторы недели не вылезал из постели горячего латиноамериканца!

— Все в норме, я уже не боюсь. Давай, не катай вату. — Ючон наклонился и призывно похлопал ладонью по кровати. Соблазнять он никогда не умел, даже женщин. Наверное, поэтому у него было меньше любовных трофеев, чем у остальных членов отряда.

«Он чувствует, что может меня потерять, — решил, в свою очередь, Джунсу. Жалость к Ючону достигла предела. — Может быть, он все-таки не чокнулся, это просто стресс… Черт, да у меня самого был бы нервный срыв, переживи я такое!»

И Джунсу, прижав к себе Ючона, стал неспешно, словно пробуя на вкус некое новое лакомство, целовать его. Помог снять рубашку, расстегнул джинсы, быстро разделся сам. Уложив майора на кровать, он, стараясь перебить сострадание нежностью, начал свои умелые ласки. Джунсу пытался поцеловать или погладить каждый сантиметр тела Ючона, помочь ему расслабиться, забыть о своих страхах. Он даже сам поверил, что после этой ночи все наладится и любимый вновь превратится в забавного и трогательного, хотя немного ершистого юношу. Главное — вернуть их близость.

— Полагаю, пора уже избавиться от лишних вещей, — с нотками озорства в голосе предложил Джунсу, хватаясь за трусы Ючона.

Майор взволнованно поглядывал на дверь в ванную. Монах вообще собирался оттуда появиться?

— Что это? Как? — оторопел Джунсу, когда стащил с одеревеневшего Ючона нижнее белье.

Тут нужно пояснить один момент. В прошлый раз, забираясь в трусы майора, Джунсу был бессовестно пьян. Он не заметил, что достоинство его возлюбленного изменило и форму, и размер. Теперь же странная трансформация была налицо.

Кюхён наконец соизволил выйти из своего укрытия и швырнуть листок с заклинанием, который немедленно прилип к Джунсу и ввел того в состояние ступора, а затем, исчезнув, позволил обнаженному художнику умиротворенно лечь на кровать.

— Фу-у, Кю, меня чуть не выебали, — облегченно вздохнул Ючон, надевая свои трусы. — Ты вовремя, но кто-то все равно получит по верующей морде. Су, кажись, успел заметить, что мы с тем парнем ниже пояса разные.

— Он забудет все, что было перед началом действия морока, — сказал Кюхён. Используя магию, монах снова стал тем уравновешенным и уверенным в своих силах колдуном, какого все впервые увидели на российской трассе. К сожалению для него, это было ненадолго. — Сейчас он доволен, у вас все идет к «самому главному».

Ючон надел джинсы, потом кое-как натянул боксеры на Джунсу и пристроился рядом с художником, положив его голову себе на плечо.

— Красивый, — с простодушным восхищением сказал он, перебирая пальцами пряди осветленных волос. — Откуда такие берутся, а?

— Хичоль говорил, что многие корейцы делают операции по изменению внешности, — безжалостно сообщил Кюхён, садясь на свою кровать и открывая толстую книгу — сборник трудов Спинозы.

— Иди ты полем, Су от природы такой классный, — твердо сказал Ючон. Он с неуклюжей нежностью погладил бесчувственного Джунсу по голове и щеке. — Все-таки мы все разные. Наш Су — обычный мужик. А этот — такой офигенный…

— Любовь сводит с ума и создает иллюзии, — заметил Кюхён. — Уверен, лица у них одинаковые.

— Не-е, вообще не похожи… — Ючон переложил Джунсу так, что тот стал практически полностью лежать на нем, и с блаженным видом обнял. — Слышь, Кю, а почему он как тряпка? Мужики на границе продолжали двигаться и говорить.

— У них был кратковременный морок, и они действовали в соответствии с ним, — ответил Кюхён. — Мне позволить Джунсу совокупляться с воображаемым любовником?

— Не надо, не хочу над ним ржать, — улыбнулся Ючон. — А чего мы, кстати, сейчас делаем?

— Занимаетесь любовью, — безразлично отозвался Кюхён. — Он что-то делает — я не слежу, мне это неважно — а ты тихо лежишь.

Ючон пригляделся к мирно посапывающему Джунсу. Можно еще было предположить, что ему снятся волшебные пони, прыгающие по сахарным облакам, но чистой воды эротика…

— Кю, так не пойдет. — Ючон аккуратно отложил Джунсу и поднялся с кровати. — Ну че это такое — «тихо лежишь»?

— Ты исполняешь роль девицы, — немного смутился Кюхён. — Тебе надлежит быть скромным, чтобы не прослыть распутником.

— Брехня, сейчас это никому не надо. — Ючон отобрал у Кюхёна Спинозу и захлопнул его, не позаботившись о закладке. — Давай чего-нибудь покруче. А то он решит, что я заснул или сдох. — Кюхён открыл рот, чтобы возразить, но Ючон перебил его: — Помню-помню, ты не знаешь, чего в постели делают. Ну, так давай развиваться. — Майор взял свой ноутбук и стал там что-то искать. Через несколько минут он усадил Кюхёна перед экраном и радостно объявил: — Вот, я скачал какое-то гей-порно. Пролистай, глянь, чего там, и пусть у нас с Су то же самое произойдет.