Второй шанс (СИ)

Рассеянно смотрит на кучки почти лишенного запаха сублимированного кофе, рассыпанного по всему полу, и выходит.

Стоит ему только скрыться в комнате, как мышонок, подхватив с пола водолазку, направляется следом. Ну уж хрен.

Кто-то же должен объяснить мне, что тут происходит и какие таинственные заговоры строятся.

Хватаю за острый локоть.

- Куда это ты намылился? Мы еще не закончили. И что это за секреты у вас, девочек?

- Почему бы тебе не спросить у Рина?

- Я спрашиваю тебя.

- Это не моя тайна. Да как тайна, так… тайночка. Он не хочет, чтобы ты голосил раньше времени.

- Что бы это ни было - мне оно не понравится. Замечательно.

- Тебе вообще что-то нравится?

- Ну, как сказать, - хмыкаю я, наступая на парня и отбирая у него скомканный свитер. Еще немного - и его лопатки упрутся в дверной косяк.

Отлично.

Некуда тебе бежать, рыбка.

Да и не хочешь ты убегать. Я вижу это по глазам, по губам. Ну и, конечно, сложно не заметить узкое бедро, которое так и норовит вклиниться между моих ног.

Запираю его в клетке из собственных рук, упираясь ими в дверной проем по обе стороны от его головы.

Не уйдешь. А если и уйдешь, то огребешь и вернешься.

Мне нравится, как ты дышишь, когда я близко.

Частые рваные вздохи и хрипы до свиста.

Борьба взглядов.

Ну что же, поиграем в гляделки. Я не против.

Шаги за спиной.

Шкуру спущу и из нее же подтяжек нарежу. И еще носить их заставлю.

Мелкое, взъерошенное, озабоченное чем-то недоразумение и долговязый придурок, бросающий на голый торс Акиры заинтересованные взгляды. Смотри, мне не жалко. Надеюсь, ты успеешь разглядеть все багровые метки на его теле.

- Пойдем, Кеске. Нам явно нужно прогуляться. Заодно проверим кое-что.

- Но…

- Моя детская психика не выдержит еще одного приватного представления. Шевели задницей!

- Акира, ты тоже идешь?

- Нет, Акира не идет. Потому что тогда попрется и мой братик. И их обоих сожрут, пока они будут увлеченно трахаться.

- А нас не сожрут?

- Еще одно слово - и я лично откушу тебе ухо. Топай давай.

Все также, не сказав ни слова, взглядом провожаю эту несуразную парочку, а потом снова поворачиваюсь к своей маленькой вкусной жертве.

- Рин нас явно неправильно оценивает.

- Это почему же?

- То есть ты тоже думаешь, что стоит только двери закрыться, как мы упадем на пол и будем трахаться, как два оголтелых кролика? Эй! Что это ты так смотришь?

***

О, дьявол, да!

Давно было пора посадить тебя сверху и заставить так раскачиваться, пошло постанывая, закусывая губы.

Мой хороший, мой вкусный…

Тварь в груди довольно урчит, захлебываясь теми чудесными звуками, что ты издаешь. Грудь горит, плавится как-то странно, словно изнутри, как будто сердце раскалилось, а ребра растекаются, как дешевый пластик, нагретый над конфоркой.

- Ах-ха… М-м-м… - тянешь ты, старательно облизывая губы, кончиком языка собирая нити прозрачной слюны, которая тянется по подбородку. И я тоже хочу сделать это, коснуться твоей кожи, рта. Так близко… Но не достать.

Дразнит.

Могу лишь сильнее стиснуть худые бедра, заставляя двигаться еще медленнее, останавливая, приглушая.

Мне нравится выражение твоего лица, особенно покрасневшие, залитые румянцем скулы. Тебе хорошо. Так блядски хорошо, что ты каждый раз заливаешься краской стыда от того, что эйфория наступает именно от моего члена в твоей заднице. Именно на мне ты сейчас тихонько стонешь, покусывая губы. Именно для меня ты будешь кричать и выгибаться.

Потом, чуть позже.

А ты так и хочешь сорваться.

А я хочу отпустить тебя.

Но тогда все закончится слишком быстро.

Не будет этой зажигательной ламбады, мучительной в своем наслаждении.

И твоих тихих полустонов-полушепотов тоже не будет.

А я хочу их не меньше сводящих с ума криков, а после - хрипа сорванного голоса.

Поэтому мне остается лишь медленно плавиться и следить, чтобы тлеющие угли не разгорелись в самый настоящий пожар.

Сейчас особенно красивый.

Сильное, проворное тело с литыми, перекатывающимися под бледной кожей мышцами.

Его хочется касаться, гладить, ласкать… брать.

Вот дьявол.

Не оторвать взгляда от тонких изящных пальцев, которыми он не спеша, сдерживаясь, начинает ласкать себя. Едва, словно чувствительность повысилась в разы. Касается одними подушечками, невесомо нажимая, и затем так же осторожно обхватывает себя всей ладонью.

А прозрачные капли вязкой смазки медленно стекают вниз по головке и дальше, пачкая ладонь.

Внутри меня давно стало пусто, и что-то вибрирует в той полости. Расходится едва ощутимыми волнами, оседая внизу живота.

- Нравится то, что ты видишь? - хрипло, делая большие паузы, спрашивает меня мышка. Спрашивает и пристально, насколько позволяет затуманенный взор, вглядывается в мое лицо.

Что ты надеешься там разглядеть?

Ответ на свой вопрос?

- Неплохо. Три балла из пяти. Амплитуда тебя явно подводит. - Горло как землей забили. Голос хриплый, подводит, выдает меня, предатель.

- Так покажи мне, как надо.

Закусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы немного отвлечься, переключиться на незначительную алую вспышку в сознании.

Ладонь, стискивающая его бедро, скользит выше, сжимает ягодицу, проходится по выступающим костям таза, очерчивает впалый живот.

Предвкушающий стон музыкой отдается в голове, все больше гася и без того едва тлеющий рыжеватый огонек моего терпения.

Язык касается сухого нёба. Сглатываю. Слишком шумно, как теперь кажется.