Второй шанс (СИ)

- Что там у тебя? - Раздраженно перехватывает ладонь и разворачивает ее к себе, взглядом выискивая предмет моего повышенного внимания.

Закатывает глаза и оглядывает кухоньку, выглядывая из-за моего плеча. Рассматривает раскуроченную спинку стула.

Молча качает головой и подушечкой большого пальца проходится по моему указательному, слегка надавливая, подгоняя кусок деревяшки к краю ранки.

Откидывает мешающуюся челку с лица.

Бросает на меня еще один быстрый взгляд и, зацепившись им за мои глаза, осторожно обхватывает пострадавший палец губами.

И даже не теплое влажное кольцо губ… а сам взгляд из-под длинных полуопущенных ресниц заводит куда больше.

Сердце стучит где-то под желудком, отдаваясь приятной тяжестью в животе.

Кончик языка старательно зализывает ранку, а зубы смыкаются чуть ниже, на фаланге.

В голове восхитительно пусто - все мысли разом вылетели.

Только потемневшие серые глаза, должно быть, сейчас отражающиеся в моих.

Свои я вижу в его.

Осторожно, безумно медленно, все также продолжая сжимать зубами, тянет кисть вниз.

Импровизированные тиски касаются кусочка дерева под кожей, выдавливают его, а после, подцепив за показавшийся край, и вовсе вытягивают из ранки.

Продолжая удерживать кисть, пару секунд разглядывает трофей.

Хмыкает и, выбросив ненужную уже деревяшку куда-то за спину, возвращается к покинутой ею ранке.

Так же старательно зализывает ее, выдавливая пару капель крови.

Наблюдаю слишком уж пристально, втайне надеясь на то, что от довольного урчания этого недоразумения мне не разорвет голову прилившей к ней кровью.

Ну, не только и не столько голову. Сейчас совсем не она управляет этим чертовым телом, изнывающим от желания так, что пальцы на ногах поджимаются.

Вот же, дрянь…

Отдергиваю руку и ей же стискиваю пряди волос на его макушке, запрокидывая голову.

Острый подбородок на уровне моих губ и беззащитная, открытая шея.

Сейчас мне совсем не хочется медлить, но продолжаю наказывать себя.

Ладонь ложится на горло, цепляет пальцами ворот, скользит ниже, по груди, чуть нажимает на живот, чтобы лучше прочувствовать скрытые под тканью тугие мышцы.

Замирает.

Кровь стучит в висках, а я, вместо того чтобы избавиться от блядских тряпок и наконец-то получить уже желаемое, тупо пялюсь на его пальцы, стиснутые до побелевших костяшек.

Сглатываю, прикрыв глаза, прекращая терзать его волосы.

- Ты разрешения ждешь? Или забыл, как это делается? Так ты не стесняйся, обращайся - я тебе схемку нарисую!

В глазах потухает разгоревшееся было пламя, шипит, гаснет, щедро посыпанное ледяными крошками раздражения.

- Так не терпится?

- Как и тебе, - спокойно кивает в ответ.

Все именно так, мышонок. Только вот ты упускаешь кое-что из виду - уже прожравшее во мне сквозную дыру чувство вины. И плевать ему абсолютно, хочешь ты или нет.

- Только посмотрите. Даже у такой твари, как ты, есть совесть. Или ее зачатки, по крайней мере.

Ну уж черта с два я позволю так над собой издеваться. Можешь дать мне в морду, но это… Это больно, в разы больнее затрещины или тяжелого апперкота.

- Замолчи… - даже не приказываю, а прошу я.

Ноги как стекловатой набили. Ни на один ничтожный шажок не сдвинуться.

Взгляд все также изучает сжатые кулаки и вышарканные белые пятна на его джинсах.

- Замолчи? А может, ты хочешь криков?

Вскидываюсь, едва сдерживая перекосившую лицо судорогу.

Смотрит на меня, а в глазах цвета расплавленного свинца ни единой эмоции. Каменная непроницаемая маска. Я никогда еще не видел его таким взрослым.

Отвожу взгляд - не могу, прожигает.

Та самая кровожадная тварь внутри воет, мечется в своей клетке, потому что ей больно, ее разрывает на сотни частиц разом и тут же склеивает воедино.

И это чудовище - моя душа.

Я многое за свою жизнь наворотил. Но ни за что и никогда мне не хотелось отгрызть себе голову. И это чувство, это ебаное чувство… как маленьким пинцетом отщипывает от меня кусок за куском.

- Чтобы забыть это, мне пришлось увидеть тебя мертвым.

Теперь уже совсем ничего не понимаю, но все еще не рискую поднять глаза выше кончика его носа.

- Не понимаю.

- А тебе и не нужно, - со спокойной уверенностью в голосе отвечает он, словно именно ему и досталось все мое былое хладнокровие.

Тыльная сторона ладони касается моего подбородка, слегка нажимает, поднимая лицо.

Заставляет смотреть. Снова.

Выдыхает.

- Идиот. Ненавижу тебя.

Вот и сердце снова забилось. Как будто сняли наконец-то с плеч пыльный рюкзак, набитый тяжелыми камнями.

Простил?

Глазные яблоки жжет, моргаю, ненадолго смыкая веки.

Это уж точно то, что я никогда не спрошу вслух. Но, кажется, уже и не надо.

Ерзает, пододвигаясь ближе к краю, чтобы наклониться и своим лбом прижаться к моему.

Вот уж не знаю. К богу я не обращаюсь, а дьявола в таких случаях явно не благодарят.

Не открывая глаз, на ощупь глажу напряженную прямую спину, чувствую даже через тонкий свитер, как теплые ладони стискивают мои локти.

- Слушай, я, конечно, понимаю: трогательное примирение, закон жанра и все такое. Но может…?

Вот же сученыш.

Едва сдерживаю истерические, нервные смешки, оглаживая узкое бедро, а после забрасываю его на свою талию, стягивая вертлявое тело на самый край столешницы. С готовностью прижимается ближе, просто липнет ко мне, увлеченно шаря ручонками по торсу.

- Скучал по всему этому? - томно, дразня, выдыхает в мои приоткрытые губы. О, еще бы. Но как не поиграть немного?

- По твоему нытью, вредный гаденыш?

- Может, еще по чему-нибудь? - Тонкие пальчики проворно цепляют пуговицу на моих джинсах. Визг молнии.