Я, мой фамильяр и жизнь в Нью-Йорке (СИ)

— Эверетт, — хрипло позвал человек сквозь завесу сознания, — Эверетт.

Росс дернулся, повернув голову к чародею. Даже пребывая в забытье он звал его в своих снах. Проглотив ком в горле, волк мягко коснулся чужой щеки, и мужчина тут же прижался к ней, морщась.

— Я здесь, я здесь, — утешающе говорил фамильяр, поглаживая чужие щеки.

Он жалобно всхлипывал, прикрывая глаза и облизывал губы. Стивен плотно прижался к чужим рукам, перехватывая одну, и тихо вздохнул.

— Снег, в Ирландии идет снег, — забормотал снова человек.

— Верно, Стивен, — он ласково улыбнулся, зарывшись пальцами свободной кисти в волосы, — Зимой там снега так много, что он достает колен. Холодный и чистый. Тебе бы без теплой куртки было бы там холодно. Я жил в маленьком домике и пил вересковый мед, когда было так холодно что ветер выл не хуже волков. Тогда все вокруг заметало белыми хлопьями и не было видно ничего дальше собственного носа, а иногда он медленно падал, когда ветра не было вовсе. Это было самое красивое что я видел. Снег.

— Снег, — повторил в забытье мужчина.

Эверетт ощутил, как щеки касается что-то холодное и не веряще посмотрел вверх, на потолок. Оттуда крупными хлопьями сыпались белые снежинки, они падали по всему номеру, медленно кружась и опускаясь на пол, столы и их кровать. Эверетт невольно улыбнулся. Сила Стивена без контроля разума становилась полностью отдана на власть его чувствам и ощущениям.

— Очень красиво, Стивен, — блондин погладил его по волосам, — Спасибо.

Кажется, чародей начал понемногу успокаиваться, от историй, которые рассказывал ему фамильяр. Он перестал дрожать и дышал уже ровнее, поэтому блондин, усевшись в изголовье, положил его голову себе на колени, продолжая поглаживать по волосам.

— Я раньше играл на флейте, как и многие из моей деревни, — он улыбнулся, — Это поперечная ирландская флейта, ее еще прикладывают сбоку от губ, ты скорее всего видел ее множество раз.

Стивен нахмурился и забормотал. Росс перевел взгляд на соседнюю подушку: рядом уже покоился инструмент. Темная, длинная на конце она была более вытянутой, а вот к центру расширялась.

Он взял знакомый инструмент и погладил дерево пальцами одной руки.

— Если ты хочешь, чтобы я сыграл тебе, то тебе придется отпустить мою руку, Стивен, — улыбнулся фамильяр, — Иначе я не смогу играть.

Маг тихо заворчал и уткнулся щекой в колено, все же отпустив его. Блондин даже начал умиляться такой нежности. Он прикрыл глаза и прижал флейту к губам, сначала играя мягкую, медленную мелодию колыбельной, но Стивен недовольно насупился. Его воспаленный мозг не желал сейчас колыбельных.

— Что же тогда ты хочешь? — Росс приподнял бровь, так и не удостоенный ответом.

Мужчина прижал инструмент к губам снова и на сей раз заиграл веселую мелодию, под которую он и его предки танцевали у костров. Вот это пришлось по душе охваченному лихорадкой Стрэнджу, потому что в воздухе засветились сначала желтые искры, а потом из этих искр появились люди, они кружились в хороводе под веселый мотив. Эверетт очередной раз удивился и чуть улыбнулся, наблюдая и за этими плясками, и за тем, как Стивен чуть улыбался во сне.

К несчастью, радостные настроения мага сменились новым приступом лихорадки. Он судорожно дернулся, охваченный кошмарами своего прошлого. Мужчина задрожал всем телом, нервно вздрагивая и тяжело дыша. Комнату сначала наводнили призрачные темные воды из которых лезли разные твари, они хватались за кровать своими руками и тянули простыню вниз. Стрэндж заскулил во сне. Самой устрашающей фигурой среди всех, кто был в комнате, пожалуй, являлся Шума-Горат. Существо тянуло к ним свои щупальца и обвивалось кольцами вокруг кровати как огромный кракен, перехватило Стивена за щиколотку и открыло напичканный острыми клиньями зубов пасть. В комнате гремели барабаны и Эверетту взаправду стало страшно от силы переживаемых им ужасов, которые целым скопом решили набросится на него, не давая покоя.

— Успокойся Стивен, — волк погладил мужчину по щеке, — Это всего лишь кошмары, не более того.

Однако реальное передвижение кровати по комнате, говорило, что это нечто большее чем просто кошмары. Они имели определённую силу и власть над разумом Стрэнджа, а это было плохо.

— Кто по-твоему способен был бы отразить все твои ночные ужасы, кто может тебе помочь? — он нахмурился, — Кому ты доверяешь, Стивен?

Мужчина сглотнул и нахмурился, тихо выдохнув. Перед кроватью появился сам Стрэндж, правда это был не тот, кого Эверетт знал. Этот человек был сердит и полон решимости. Глаза его как-то подозрительно сверкали в темноте, но это не умоляло одного ужасающего факта. Человек этот сек и рубил свои собственные кошмары с такой легкостью, что в пору было начать бояться. Он вонзил короткий клинок в глаз Шума-Гората и когда существо дернулось и исчезло, при этом громко вереща, чародей повернулся к Эверетту лицом. В нем не было ни той мягкости, не уж тем более дружелюбия. Это создание похоже олицетворяло собой все то зло, что скрывал Стрэндж, потому что посмотрев на Росса призрак опасно сузил глаза, приставив к его горлу топор. Росс вполне реально ощутил холодное прикосновение оружия и чуть отклонился назад, защищая руками голову Стивена. Маг снова глянул на фамильяра и хитро, даже озлобленно улыбнулся, убрав топор.

— Ты доверяешь только себе? — спросил блондин у этого фантома.

Призрак показал пальцем на Росса, а потом на спящего Стивена.

— Он доверяет мне? Тогда почему появился ты, а не фантом меня?

Существо довольно оскалилось. Ответ был очевиден, просто вопрос был задан неправильно.

— Ты считаешь, что только ты способен спасти себя, больше никто?

На сей раз призрак кивнул и еще злее ощерился, стирая рукой кровь с лезвия топора, он приложил пальцы в офицерском жесте и исчез.

У него появилась масса вопросов, на которые он хотел получить ответы. Мужчина облизнул губы.

— Стивен, что произошло с твоим учителем?

Однако маг уже крепко спал, его больше не мучали ни фантомы его прошлого, ни кошмары, ни виденья. Он в очередной раз спас себя сам, а потому мог теперь тихонько отдохнуть на краю мира, когда чаша весов колебалась в его душе.

— Вот ты какой, Стивен Стрэндж, — улыбнулся Росс, — ты единственный, кто может тебя спасти.

Часть 2.

Он сонно разлепил глаза, осматриваясь по сторонам и недовольно замычал, укрывшись одеялом с головой, когда яркий солнечный свет начал слепить его.

— Чай? — Эверетт присел на край постели.

— Лучше уж виски.

— Нет, виски тебе сейчас лучше не пить.

— Тогда прибей меня, — он перевернулся на другой бок, — Потому что чувствую я себя просто отвратительно.

— Ну еще бы, — фамильяр отодвинул одеяло, убирая уже растаявшие компрессы и самым наглым образом улегся в одежде рядом с магом.

Росс схватив человека в охапку, прижал к себе. Контракт тут же начал подсвечиваться, и брюнет почувствовал некоторое облегчение, мышцы перестали ныть и спадала головная боль, он крепко сжатый в объятиях забормотал, уткнувшись в яремную ямку носом:

— Что было ночью?

— Ну, — Эверетт улыбнулся, — Тут был снег, танцевали люди, я играл тебе на флейте, и странная тварь с щупальцами пыталась утащить нас в паркет.

— Почему я всегда пропускаю все самое веселое? — он цокнул языком.

Волк тихо засмеялся и покачал головой. Этот мужчина был просто невозможен. Невозможнее всех, кого он когда-либо знал. Стивен поднялся на локтях вместе с обнимающим его Россом.

— Нам нужно идти.

— Я еще не закончил, — волк нахмурился и сжал его в своих объятиях сильнее.

— Эверетт, дело, ты помнишь?

Спорить фамильяр не стал, он просто повалил человека обратно в кровать и придавил своим весом. Огромная тушка волка очень удобно свернулась вокруг него калачиком. Животное прижало его огромными лапами ближе к себе и тихо выдохнуло, опустив уши.

Стивен тоже вздохнул, приняв свою участь и закинул ноги на круп фамильяра, он прикрыл глаза и просто расслабился.