Не без греха (СИ)

— В восьмидесятые тут пряталась больничка для уголовников, скосивших срок за счёт невменяемости, но финансирование закрыли, — с видом знатока рассказывал Юнги. — Потом здесь был бордель, в центральном зале сломали все стены процедурных, чтобы замутить стрип-клуб. Дело тоже прогорело: главного застрелили, и власть перешла к отбросу, который открыл наркопритон, продержавшийся до той поры, пока он не обнаглел и его не прикрыла полиция. Поэтому кое-где до сих пор воняет трупами, ну и ремонта подвал не знал давненько. Между прочим, есть ещё нижний уровень, там получше. В целом, выглядит здорово, правда?

Он резко развернулся на носочках, и застал неописуемый ужас в глазах Чимина, уставшего потеть. Кажется, Юнги ситуация немало забавляла.

— Иногда я возвращаюсь сюда ночами, старые страсти - страсти навсегда, — развёл руками Юнги и, уловив в лице Чонгука насмешку, исправился: — Ладно, возвращаюсь часто, — он тыкнул Чонгука в живот, и Чимин заметил, что о тамошний пресс можно стирать. — Ты вообще не бузи, потому что я работаю и встал на праведный путь. Но надо понимать, что я всего лишь простой смертный и избавиться от всех соблазнов нереально.

Чонгук скривил рот, и Чимин осмелился спросить, что с ним не так.

— Очевидно, что он немой, идиот, — нахмурился Юнги, его это задевало. — Но Гуки всё слышит и понимает. Детская травма, сечёшь?

Не сечь Чимин никоим образом не посмел. Они дошли до одной из однотипных дверей, Юнги нажал на ручку и пригласил войти, отвесив трагический поклон. Зашёл он первым. В жёлто-зеленоватой комнате кожаная софа кофейного цвета, старый гардероб и боксёрская груша, а так же огромное зеркало на всю стену. Чимин оцепенел за порогом, по-видимому, всё ещё предполагая, что не проснулся после обеда. Вместо закономерной краски на щеках, он стоял бледный, как смерть.

— Сюда иди, — скомандовал Юнги, и Чонгук легонько пихнул Чимина в спину. — Давай-давай, заходи, не стесняйся. Никто не собирается причинять тебе вред, уясни. Но такие случаи были, когда кто-то пытался проболтаться, да, Гуки?

Чонгук намеренно сделал страшные глаза, Юнги расхохотался, а Чимин почувствовал, что близок к падению в обморок. Тем не менее, он досчитал до десяти и опустился на софу, заняв добрую её половину.

— Скажите, пожалуйста… — Чимин с радостью принял стакан воды, протянутый Чонгуком. — Вы знаете парня по имени Хосок?

Напряжённо молчание продлилось пару секунд, пока Чимин жадно пил воду. После он смял стаканчик и кинул в урну, на удивление - попал с первого раза.

— Знаем, конечно, — простодушно ответил Юнги и, задумавшись, просиял. — О, я понял. Так ты за ним увязался. Удивительно, как такое мясо не заметили местные собаки.

Чимин съежился, а Юнги равнодушно взглянул на наручные часы.

— Кстати, да, можешь на него посмотреть. На Хосока.

— Правда? — обрадовался Чим, но тут же угас, представив, что его в тёмном углу задушит этот самый Чонгук, который до этого расправился с Хосоком. Он так и не понял, что это за чёртово место.

Юнги пощёлкал пальцами перед глазами Чимина, вызволяя из оцепенения.

— Идём.

Основная дверь располагалась на северной стороне, и чем ближе они подходили, тем свирепее казалось наводнение толпы внутри, и тем ужаснее чувствовал себя Чимин. Наконец, дверь отъехала в сторону, и его буквально впихнули в огромный душный зал, в самом центре которого возвышался здоровенный огражденный ринг, где под софитами дрались двое мужчин. Ликующая масса вокруг разъяренно размахивала руками и сотрясала воздух возгласами, призывами. Чимин и подумать не смел, что подвал настолько близок к аду.

— Что это такое…? — он растерянно взглянул на сопроводителей, пришлось прикрикнуть, чтобы быть услышанным.

— Бои без правил, — пояснил Юнги, кладя руку Чимину на плечо. — Такие как я, делают здесь ставки, такие, как Чонгук, например, за эти ставки дерутся.

— Но где Хосок…?

Тогда Чонгук поднял пухлую руку Чимина и, воспользовавшись его пальцем, указал на фигуру в синем, отскакивающую от противника пружинкой. Быть того не могло. Это же его бабочка.

Бабочка, потерявшая крылья.

От изумления Чимин так и остался стоять с приоткрытым ртом. Для него перевернулась вся сущность бытия.

========== Глава 6. С больших гор - большие камни. ==========

В перерывах Тэхён больше не сидел с друзьями, стремился избавиться от их общества, ссылаясь на скуку. Никто не осмеливался пойти за ним следом или предложить вопреки всему составить компанию. Тэхён ни в ком не нуждался и мог открыто заявить об этом.

Местечко на крыше приватизировано давно, претендовать на него никому в голову не приходит, поскольку Тэхён за немалую сумму купил у завхоза ключ и сразу заметил, что посещение крыши не будет бесплатным для остальных. Поразительно, как легко достаются вещи, если ты владеешь парой лишних бумажек. На некоторых обеспеченных ребятах Тэхён ещё и неплохо заработал.

Усевшись на парапет и прижавшись к тёплой стенке, он достал сигарету и с наслаждением затянулся. Боковым зрением заметил мельтешение поодаль: копошилась небольшая точка, обычный рабочий человек. Нет, необычный.

Тэхён разглядывал его ленные движения, наблюдал за тем, как он справляется с мусором, а затем поливает площадку со шланга и выметает жёсткой метлой грязь, чистит бордюры. Ему явно было на что пожаловаться, но как расслышать? Всё, что Тэхён знал о нём - имя и тело. Тело, которого он сторонился и лавировал по коридорам и лестницам, не желая попадаться, но неизбежно наткнуться на него в кабинках туалета или под лестницей, в подвале или открытой поздним вечером аудитории. Такое не впервой, и Тэхён ставил целью изучить омут. А какой в том толк, когда уже прилёг на дно?

Оглядев вскипающий под солнцем город, затенённую площадку сада, пустующую после прогремевшего звонка, Тэхён позволил себе вздремнуть. Остаток первого семестра слишком жаркий для учёбы, повседневности и даже для грядущих каникул.

…Он проснулся, почувствовав сомкнувшиеся на щиколотке чужие пальцы. Под униформой землистого цвета скопилось много бледного, и Тэхён смотрел на оголившуюся грудь по вине двух расстёгнутых сверху пуговиц.

Напротив него затаился подуставший зверь. Последовал обмен пытливыми взглядами. Тэхёну не стало яснее, что с ними не так. Почему всё развивалось так быстро, и стоило ли пытаться затормозить падающую гильотину.

А Юнги безразлично, он вёл пальцы выше, спотыкаясь о коленную чашечку, оставляя на ткани штанины белые царапинки, раскрытой ладонью упёрся в ширинку и придвинулся теснее. С губ Тэхёна слетел стон, он зацепился за воротник и, задрав подбородок, поинтересовался:

— Что ты делаешь?

Спросил не потому, что не знал или боялся, ему хотелось послушать иную версию.

— Понятия не имею, — нараспев ответил ему Юнги и лизнул родинку на нижней губе.

Они целовались изнурительно долго, волнующе, похабно. Юнги обхватил член Тэхёна, разрешил толкаться и вскоре поймал его прогиб, губами - стон, довёл до оргазма, искусав шею, велел слизать сперму с пальцев. Тэхён исполнил. Отстраняясь, он поймал страшную истину: в жестокости Юнги его превосходит.

Тэхён выяснил, что вечера Юнги проводил в другом месте. Из любопытства он как-то зашёл в его мастерскую, вдохнул запах плавленых проводов и прокашлялся, а затем деловито уселся на табурет. Юнги вник в его присутствие, когда закончил менять видеокарту, поднял рабочие очки на лоб и, присвистнув, спросил:

— Ого, какие люди. Что-нибудь сломалось? Кроме тебя, конечно.

Меткий выстрел. Тэхёна подкупала эта уверенность. Такому, как Юнги, вроде бы плевать, что между ними что-то бывает. Двойственная взаимность не давала им схлестнуться снова, но дразнила постоянно.

— Не знаешь, что у нас общего? — Тэхён согнул пальцами подхваченную со стола леску.

— Знаю. Ничего.

Как-то странно не сообразить, о чём завести разговор, не знать его корней, нолей в кошельке, не интересоваться происхождением, предпочтениями. Им приятнее оставаться в ролях виртуальных партнёров.