Не без греха (СИ)

«Он зашёл туда уже таким, но я не успел разглядеть, потому что шёл он слишком быстро. Значит, пытался скрыться?».

Переминаясь с ноги на ногу, Чимин отступил назад, его бордовое лицо ни с того, ни с сего напомнило Хосоку вино. Послышался неуместный смешок.

— Как поживаешь, парень с кошмарами? — попытка изобразить улыбку вышла у Хосока отвратительно.

В таких случаях заметить побои - правильно или наоборот бестактно? Чимин с ума сходил, не зная, как реагировать.

— Э-эм… Неплохо. Меня зовут Чимин, если что, — сочувствие в его глазах перешло всякие границы.

— Не пугайся, — пришёл на подмогу Хосок и натянул маску обратно, голос его затух, — это я так с велосипеда неудачно упал, ничего фатального. Выгляжу отстойно, знаю, но пропускать тренировки не могу.

Повреждения вовсе не похожи на те, какие бывают от падений, уж Чимин знает не понаслышке: потерпел достаточно неудач от позднего освоения двухколёсного друга. Но приставать с расспросами к едва знакомому человеку не походило на приличный жест, и Чимин замялся.

— Занимаешься спортом? Это похвально, правда, — Хосок вновь спас диалог от провала, но не стремился продолжать.

Перебрав всевозможные варианты, Чимин выдал самый глупый из них:

— Ты домой на метро?

— Да.

— Пробегусь с тобой рядом, не возражаешь?

Казалось, Хосок из тех, кто часто поступает так, как и ожидается от типа радушных людей, но он настойчиво отказал.

— Извини, но я бы хотел пройтись в одиночку. Без обид, ладно, Чимин?

Чимин поймал себя на том, что выглядит наглым прилипалой. Кто в здравом уме вообще согласится, чтобы рядом бежала и пыхтела потная гора? Господи, какой же он наивный идиот!

Стыдливо опустив глаза, Чим отошёл, чтобы пропустить Хосока и осторожно поднял руку в знак прощания. Он хотя бы смог ненадолго его увидеть и убедиться, что остаётся по-прежнему невзрачным жирным пятном.

Но отказаться от мысли проводить Хосока на расстоянии Чимин так и не сумел, подождал, пока между ними наплывёт побольше народа и взял на примету красную полоску на чёрном капюшоне толстовки.

Странно, но Хосок двигался в противоположную от метро сторону. Разобрался даже Чимин, не настолько уж и мастер картографии, зато человек с неплохой памятью. За две недели он столько раз исходил эту дорогу в обоих направлениях, что мог безошибочно пройти её вслепую. Не те указатели, дома, витрины. Путь Хосока пролегал дальше, нырял проулком в другой квартал. Возможно, его дом в другой стороне, и он солгал? Против версии играл тот факт, что Чимин целых четыре раза (случайно) шёл следом за Хосоком, исчезающим после танцев в метро. Другое важное дело, в которое Чимину лучше не совать нос, обрастало налётом таинственности.

Чимину предстояло осторожничать: толпа редела, и между ним и Хосоком исчезали преграды. Один оборот - и Чимин попался бы на раз-два. Единожды Хосок приостановился, напугав преследователя до мурашек, но, кажется, он всего-навсего проверял телефон. Выдохнув, Чимин продолжил слежку, сбавив шаг и накинув ветровку, какую на всякий случай всегда держал в рюкзаке. Мысленно он очень сильно себя ругал за любопытство и не акцентировал внимания на том, что перестал заботиться о том, как на него смотрят другие и что думают.

У Ким Тэхёна есть тайны, и у Хосока тоже. Чимин с некоторым приливом гордости вообразил себя участником неведомой ролевой игры, где попался ядреный квест.

Сколько они шли так, Чимин не засекал, но небо стемнело. Улицы сужались, чернели, надписи на вывесках становились безобразнее и небрежнее, с людьми тоже происходили необъяснимые перемены. Чистые улыбки кривились ухмылками, ласковые взгляды становились откровенно пошлыми. Законопослушные граждане оставались где-то вовне, а здесь кружили люди безликие, пропадающие, проходящие мимо и свободные, они словно вырастали из-под земли и тут же пропадали в нужных им домах. Вульгарно раскрашенные проститутки шушукались и смеялись, что нимфы. О, им было всё равно, как выглядит Чимин, и их воркование почти успокаивало, придавая так не хватавшей уверенности. Взрослые мужчины говорили и курили, стоя в компаниях у баров, демонстрируя новые бампера на машинах или тиская женщин. Несколько улиц дозволенного произвола, многократного приумноженного в невинных глазах.

«Это же тот самый…», — запоздало подумал Чимин.

Район, в котором организованная преступность живёт припеваючи. Чимин ощутил, как дрожат коленки, хотя до того совсем не боялся того, что делает. Более того, он не отвлекался от красной полосы впереди. Хосок ещё раз свернул и исчез под вывеской над подвалом вроде безвкусного паба, а вроде и нет. На площадке скопились люди, говорившие оживлённо, отчаянно жестикулирующие, некоторые из них, взглянув на Чимина, даже не задерживали взгляда. Позднее Чимин поймёт, что под действием наркотиков и алкоголя или просто под дозой адреналина люди видят саму красоту и не сосредотачиваются на недостатках.

Тем не менее, вздрогнув, Чимин направился ко входу, налёг на тяжеленную дверь. В коридоре, где в углублениях между выпуклых колонн сгущались тени, горела одна лампа, по правую и левые стороны пустовали столы со включенными ноутбуками. Ноги Чимина одумались быстрее, чем он, и направились обратно, однако, не успел он хватиться за ручку, как был оттащен назад.

Человек, внезапно припёрший Чимина к стенке и до боли стянувший глотку, объявился бесшумно. Накачанный брюнет с неприветливой миной. Чимин захрипел и воззвал о пощаде, с натугой назвал имя Хосока.

Молодой мужчина в чёрном отпустил его и посмотрел почти удивлённо, расслабился. Чимин смог разглядеть его и назвал бы симпатичным, если бы только не врезавшаяся во взгляд нелюдимая суровость. Левую скулу уродовал (а то и украшал) шрам, похожий на маленькую скобку. Парень немногим старше Чимина, но выглядел настолько мужественно и авторитетно, что у того по спине прокатились мурашки.

Впереди приоткрылась дверь, и в коридор пахнуло неприятными запахами, послышались глухие крики. Кто-то вышел и обратился к «охраннику» (Чимин сомневался в его должности).

— Чонгук, ты не собираешься возвращаться?

Тот указал на Чимина.

— Что там? Неужели большой босс не распорядился о новом сменщике, и Кён сегодня один? Куда-то отлучился и попросил вход покараулить, а ты поймал нарушителя?

Тот, чьё имя Чонгук, на всё ответил кивком.

Чимин нашёл силы подняться, осторожно выглянул из-за колонны, чтобы посмотреть на собеседника. Опешили оба.

— Э, пацан?

На Чимина таращился уборщик, затем ошарашенно взглянул на Чонгука, который скрестил руки на груди. Подойдя, Мин Юнги (именно так гласил его бейджик, если Чимин ничего не путает), оказался по плечо высокому спутнику и приятельски похлопал его по спине.

— Мы не знакомы, Чонгук. Но я трахаюсь с его одногруппником, поэтому дадим парню шанс посмотреть, что такое мир настоящих мужиков. Ему пойдёт на пользу.

Разум не выходил на связь с Чимином, а потому он послушно двинулся вслед за Юнги, Чонгук молча закрепил позицию в арьергарде. Войдя, Чимин почувствовал себя загнанной в ловушку овцой. Масштабы подвала впечатляли. Беглым взглядом оценив обстановку в ноль баллов, Чимин втянул воздух, чтобы поглубже вдохнуть, поморщился. Он и сам, конечно, воняет после тяжёлой физической нагрузки, но тут намешано что-то запредельное, убойный дух так и не выветрившейся помойки или заплесневелого притона. Серые стены с облупившейся краской утыканы железными дверьми с закрытыми решётками, в коридоре пусто. Настенные бра выглядели настолько жутко и резали тусклым светом по глазам, что Чимину пришлось довольствоваться видом мысков собственных кроссовок.

Не имея острых углов, коридор должен был быть овальным, а значит, огибал некое здоровое помещение, у которого, предполагал Чимин, должно иметься специальное предназначение. Именно оттуда доносились дикие вопли и шум. Для чего Чимину устраивали экскурсию, он не особенно понимал, но был не против отвлечься от мысли, что его не собираются прикончить за то, что он влез, куда не следовало.