Игры богов (СИ)

Луис содрогнулся, едва не лишившись сознания от острой волны удовольствия. Он не сразу понял, что кончил, обычно этого не случалось, пока он сам не доводил себя до пика, и даже в такие моменты оргазм был куда слабее и граничил с болью. Но сейчас хватило того, что Левассер лежал на нем и ласкал его. Он почувствовал чужую руку, протиснувшуюся между их мокрыми от пота телами, и в следующий миг Левассер коротко взрыкнул, уткнувшись ему в плечо, а по животу потекло теплое и вязкое. Затем пират перекатился на спину и прикрыл глаза, видимо, приходя в себя. Луис подобрался. Неожиданно его накрыл отчаянный, рвущий душу страх. Вот сейчас Левассер встанет, усмехнется и уйдет. Уйдет так же, как уходил отец, получив свое, как ушла сеньорита Морено, узнавшая правду о его прошлом. Ужас накатил удушливой тяжелой волной, заставив Луиса съежиться в комок в жалкой попытке защититься.

– Ты кончил… – в голосе Левассера была глубокая нежность. И этих двух слов, этой теплоты, с которой они были сказаны, хватило, чтобы разломать кокон боли и отчаяния, в котором Луис пребывал долгие годы. Он уткнулся лицом в грудь пирата, задыхаясь от беззвучного стона. Сильная рука осторожно прижала его голову. Левассер повернулся на бок и обнял Луиса. Он ничего не говорил, ни о чем не спрашивал, просто обнимал. И это было для Луиса драгоценнее всего.

– От твоей одежды почти ничего не осталось, – сказал пират спустя какое-то время, – ты пока тут побудь, а я принесу чистую. Есть хочешь?

Живот Луиса, видимо, услышав о еде, голодно буркнул. Левассер рассмеялся, наклонился и поцеловал любовника.

– Я скоро вернусь, Лу. Поспи пока. Ночью я тебя порядком загонял. Да и сейчас…

Луис сел, пытаясь собраться с мыслями, отогнать вновь нахлынувшую панику. Подобрал жалкие обрывки одежды, брошенные у кровати.

– Ну, чего ты? – Левассер присел рядом, удивленно глядя на его побледневшее лицо.

Луис принялся молча натягивать штаны. Пальцы его заметно подрагивали.

– Ты боишься, что я не вернусь? – дошло, наконец, до пирата. – Мать честная, да что ж за люди были вокруг тебя? Слепые, что ли?

Луис покачал головой.

– Этот чертов Зорро… или как его там…

– Дело не в Зорро! – Луис с трудом заставил себя взглянуть в лицо любовнику.

– Тогда в чем? Во мне?

– О Боже, нет, конечно! – Луис покраснел и опустил глаза. – С тобой мне было хорошо… спокойно. Никогда и ни с кем не было так…

– Тогда в чем дело, Лу? – мягко спросил Левассер, поднимая его лицо навстречу своему.

Луис не ответил, не шли слова. Он смог только обнять любовника, уткнувшись лицом ему в шею. Он ненавидел себя в это мгновение, ненавидел свою слабость, но ничего не мог поделать. Так велико было искушение, ведь он и без того слишком долго держал в себе свою боль. И с невыразимым наслаждением ощутил ответное объятие.

– Ладно, пойдешь со мной, – Левассер подобрал разорванную рубашку и помог ему одеться. – Я знаю про мальчишку из таверны и про твою запасную одежду там. Но сейчас не хочу туда возвращаться.

– По… почему? – сглотнул Луис.

– Там Мэгги, – Левассер пожал плечами, – обязательно начнет липнуть. А я сейчас не в состоянии думать ни о ком, кроме тебя. Ну, давай, иди, умойся, а я пока поищу, чего бы перекусить.

Они шли по узким улочкам Тортуги, мимо увеселительных заведений, грязных харчевен и веселых домов. Луис молча обдумывал сказанное Левассером. Слов у него не было. Он мог лишь молча плестись за пиратом, пытаясь держаться спокойно и независимо. Навстречу то и дело попадались знакомые Левассера, иногда он останавливался переброситься парой слов или обсудить какую-нибудь новость. Луис в такие мгновения стоял молча, озираясь по сторонам. Всё здесь было странным, несущим печать древности и дикости. По сравнению с этим грязным городом пиратов даже Лос-Анджелес казался ему вполне приятным местом. Хотя сейчас, во власти нового чувства, бывший алькальд готов был мириться с мерзкими узкими улочками, пропахшими рыбой и запахом человеческих отправлений. Сердце его готово было вырваться из груди при мысли о том, что, возможно, Левассер и правда испытывает к нему чувства. Даже при мысли об этом внутри становилось тепло и сладко, и к горлу подкатывал горячий комок.

– …а Каузак трепался, что теперь он капитан «Ла Фудр», потому что Питер Блад тебя прикончил, – донеслось до мутящегося рассудка Луиса. Бывший алькальд прогнал сладостные мысли, вернувшись на зловонную землю. Левассер задумчиво слушал какого-то оборванного, лысого и сплошь татуированного парня самой что ни есть пиратской наружности. Правая рука незнакомца была покрыта чудовищными шрамами почти до самого плеча, а кое-где кожа была грубо прихвачена и сшита почти у самой кости. Зрелище было до того тошнотворным, что Луис отвел взгляд, уставившись в алое кровоточащее небо.

– И где сейчас МОЙ корабль? – Левассер подчеркнул слово «мой», и произнес остальную фразу таким тоном, что Луис не позавидовал тому самому Каузаку, что занял место капитана.

– Он вышел в море вместе с «Арабеллой», – татуированный пират сделал неопределенный жест, – ещё неделю назад.

Левассер стиснул кулаки и заскрипел зубами.

– Ладно, рано или поздно он вернется, как и Ле Сан. А тогда уже мы потолкуем. Слушай, Кейдж, – обратился он к татуированному пирату, – сделай одолжение, как бы невзначай упомяни в «Утопленнике», что я собираю новую команду. Пусть приходят к дому Сейши Адриенн, беру всех, кто есть.

– Всех? – хмыкнул Кейдж, почесывая лысый череп. – Ну тогда пиши и меня в реестр.

– А ты разве не на «Эринии»? – слегка удивился Левассер. Кейдж пожал плечами, подняв изувеченную конечность.

– Капитан списал меня на берег после ранения. Оно, конечно, понятно, и правая рука у меня не ахти. Но есть ведь и левая ещё, и зубы имеются.

– Ну и болван, – Левассер пожал плечами, – себе же сделал хуже. Насколько я знаю, одна твоя левая рука стоит троих здоровых молодцев.

– Что правда, то правда, – зубасто ухмыльнулся Кейдж, – кстати, а как у тебя с кораблем?

– «Кельтика» всё ещё принадлежит мне, – Левассер медленно выдохнул, явно собираясь с мыслями, – там всего-то пару дыр в обшивке залатать и мачту поставить. Работы меньше, чем на неделю. Просто руки никак не доходили, пока у меня была «Ла Фудр».

– Неплохой корабль, – кивнул Кейдж, – даже жаль было, что он простаивает. Но теперь он снова будет на ходу. Надо бы зазвать Дика Крюгера, он лучший из мастеров, что остались.

– Твоя правда. Если будешь рядом с его берлогой, передай, что я бы хотел его видеть.

Они ещё немного поговорили, обсуждая достоинства «Кельтики», но морские термины были непонятны Луису, и он снова отвлекся, на сей раз на пробегавшего мимо мальчишку.

– Кайл? – припомнил он имя сорванца.

– О, это вы, сударь, – паренёк подбежал, глядя на него с ухмылкой, – мы уж думали, что вы не вернетесь.

– Так и есть, – сказал Луис, бросив быстрый взгляд на Левассера, – послушай, не мог бы ты принести мою одежду в домик на отшибе?

– К Сейше, что ль? – уточнил мальчишка.

– К ней самой, – кивнул Луис, – принесешь?

– Конечно, – кивнул Кайл, – Сейша иногда дает мне сладостей. Добрая она девчонка, хоть и шлюха.

Он ускакал вприпрыжку. Луис проводил его взглядом и повернулся к Левассеру. Француз казался несколько удрученным, задумчивым.

– Трудновато будет с новой командой, – вздохнул он, когда они снова двинулись по грязным улочкам, – кроме того, я не знаю, что делать с тобой, Лу. Не брать же тебя в море.

Луис поежился, но гордо вскинул голову.

– Я, конечно, не очень сильный боец, но вполне могу научиться, – сказал он, переступая через канаву, по которой тек зловонный ручеек, – я не хочу тут оставаться без тебя.

– Ладно, что-нибудь придумаем, – Левассер, к его удивлению, не стал спорить, – в конце концов, ты спас мне жизнь, малыш.

– Не зови меня так, – дернулся Луис, – если уж на то пошло, то мне побольше лет, чем тебе.

– А сколько тебе? – полюбопытствовал Левассер, помогая ему подняться по крутому склону.