Песочные часы перевёрнуты вновь (СИ)

- Давай на «ты». Ты ведь не боишься меня, верно? Так что просто расскажи.

Принц кивнул и немного расслабился, хотя явно ещё чувствовал себя крайне неуютно.

- Меня обучали всему, что положено знать принцу Лируэлла: истории, этикету и так далее. Я люблю бои на мечах, люблю охоту...

- Любишь своего телохранителя, - подсказал Кейне, усмехнувшись.

Юэн побледнел и прошептал:

- Откуда ты...

- Я же эктос, я могу видеть такие сильные эмоциональные связи, как у вас... А ещё я вижу, что эти связи не помешают тебе быть со мной, если я этого захочу, - Кейне подошёл к принцу близко-близко, так, что мог различить рисунок радужки в его небесного цвета глазах. - Ты ведь готов оставить всё и поехать со мной в Эрисхайн? Быть со мной, править со мной, спать со мной?

Юэн, побледнев практически до синевы, кивнул. Кейне видел, как сильно он дрожит, как тяжело ему и как борется внутри него то чувство, которое когда-то связывало его самого с Люце. Это было жестоко.

- Мой долг - делать всё для блага моего народа. Наш союз подарит Лируэллу мир на многие годы, - севшим голосом произнёс Юэн, набравшись решимости.

Кейне эти слова позабавили. Коротко рассмеявшись, он посмотрел на принца и сказал:

- Ты и правда похож...

Юэн не смог найти в себе сил спросить, на кого именно.

- Знаешь... не жертвуй любовью, - сказал некромант. - Никогда и не ради чего. Потом будешь жалеть.

Пока принц пытался понять, что же ему на это ответить, Кейне взял его руку и тихо прошептал:

- Я готов подписать с твоим королевством договор о мире, я готов не нападать на вас и помогать во всём... если только ты простишь мне то, что я сделаю сейчас. Решай сам.

Разноцветные глаза мелькнули перед лицом Юэна, красные волосы мазнули по скулам, а в следующую секунду он почувствовал горячие жадные губы на своих и совершенно потерялся в чувствах. Он подумал о том, что ему нельзя, потом о том, что это должно было быть с Трианом, а никак не с некромантом. Затем он вспомнил, что сказал ему король Эрисхайна и что в любом случае он должен его простить за подобное чудовищное нарушение всех традиций. И вдруг тогда, когда некромант неожиданно осторожно, мягко коснулся его губ языком, Юэн почувствовал, сколько в этом поцелуе горечи, боли, отчаяния и тоски. Он не мог на него ответить, но и оттолкнуть некроманта тоже не мог. Даже если бы тот не обещал за это его королевству всех названных благ.

Кейне прервал поцелуй сам, отстранившись от Юэна и тут же отвернувшись. Несколько секунд они молчали, а потом сухим, совершенно лишённым эмоций голосом эктос произнёс:

- Я поговорю с твоим отцом и намекну ему о том, что твою судьбу нужно связать с кем-то из Лируэлла. Будем считать, что я настаиваю на этом из боязни формирования новых союзов против меня.

А затем некромант ушёл, оставив застывшего Юэна посреди сада с душой, наполненной самыми противоречивыми чувствами, среди которых острее всего саднила жалость. Она была необоснованной и вообще казалась неуместной, но почему-то принц чувствовал именно её, а вовсе не радость от того, что он теперь будет с Трианом. Нет, он любил своего телохранителя, любил по-настоящему. Но сердце короля Эрисхайна было изранено гораздо глубже, чем можно было подумать. Гораздо глубже, чем он сам готов был признать. И сочувствие мешало сосредоточиться на собственном счастье, которое пришло к нему так внезапно после той самой встречи, которой он до дрожи боялся раньше.

Алрис это отчаянно отрицал, но он ждал возвращения Кейне. Меряя шагами просторную комнату, смотря в окно, застыв около него статуей, сидя на кровати, переплетая пальцы рук и сверля взглядом одну точку. Ему почему-то никак не давало покоя выражение лица некроманта, то, как тот смотрел на наследника Лируэлла, и та странная просьба, с которой он обратился к королю.

Кейне потом вернулся в зал один, сказал, что ему нужно поговорить с отцом Юэна, и что сам принц остался в парке. Монарх был, мягко говоря, удивлён, а телохранитель, бросив на Кейне испепеляющий взгляд, торопливо вышел, не сказав никому ни слова. Алрис же просто топтался на месте, не зная, что ему делать, пока эктос вежливо, но весьма настойчиво не выпроводил его вон. Лицо спокойное, а в глазах такая бездна, что пробирало до дрожи. Алрис, вспомнив об этом, тяжело вздохнул.

Он сам не подозревал об этом, но на самом деле он проходил через то же самое, через что в своё время прошёл Нэй Халлрон: начинал видеть в Кейне человека. Всё это время он намеренно был сосредоточен лишь на его магических качествах, думал  о нём лишь как о некроманте и отказывался обращать внимание на его личность. И эта поездка, те дни, который они провели друг с другом, просто не оставляли выбора: Алрис узнавал Кейне, хотел он этого или нет. Все его задумчивые взгляды, ехидный тон, попытки шутить или долгое и гнетущее молчание. Его исчезновения по ночам, в конце концов! Алрис ведь не дурак и замечает такие вещи. Куда можно исчезнуть ночью, если карета или постоялый двор находится практически в чаще леса?

А ещё в Кейне было то, что было и в Алрисе. То самое, что объединяло их, причём некромант это понимал и принимал, а вот маг из Совельдейма упорно игнорировал. Это было одиночество. У эктоса был учитель, но тёплыми их отношения сложно было назвать. У него была магическая пара, но они, большей частью, были заняты собой, даже внимательный и очень чувствительный к чужим проблемам Алисандр Лаур. О Кае, Кристофере и Алеит даже речи идти не могло, как и об Алане Роване и прочих любовниках: они все мало интересовались жизнью Кейне, им он был не интересен сам по себе, поскольку они видели в нём лишь короля. А вот Алрис, изначально отвергавший всей душой именно эту сторону некроманта, умудрился увидеть в нём гораздо больше, хотя до сегодняшнего дня мысли об этом даже не посещали его голову. А тут вдруг... и почему-то именно сейчас.

Кейне вошёл в комнату тихо, бесшумно прикрыв дверь, видимо рассчитывая на то, что Алрис спит.

- Это было долго, - нарушая безмолвие, произнёс Алрис, и эктос вздрогнул.

- Да... - медленно сказал он, оборачиваясь. - Просто отец Юэна не маг, поэтому пришлось обойтись стандартным договором, а это всегда занимает больше времени, чем любая клятва.

Алрис до сих пор не знал, станет ли Кейне связывать жизнь с наследником Лируэлла.

- Что вы решили? - тихо спросил парень.

Некромант хмыкнул, оценивающе посмотрев на него, а потом произнёс туманно:

- Юэн влюблён в своего телохранителя.

- В этого мрачного типа? - недоверчиво спросил Алрис.

- Думаю, что-то в нём есть.

Они замолчали на некоторое время. Кейне подошёл к своей кровати и, сняв с косы удерживающий её шнур, принялся расплетать волосы, которые растекались по его плечам тёмно-кровавым водопадом.

- И телохранитель его тоже любит, - не поворачиваясь, сказал Кейне.

Эктос привычным движением перекинул волосы за спину и, тяжело вздохнув, упал на кровать, не снимая обуви. За день он вымотался так, что сил не оставалось абсолютно ни на что.

- Так ты что, решил не связывать себя с наследником Лируэлла? - Алрису нужен был конкретный ответ.

- А зачем? Они друг друга любят, я помог им быть вместе, так что их благодарность мне гарантирует гораздо больше, чем брак. Кроме того, меня не интересуют руномаги.

- Что?! - Алрис, охнув, резко встал.

- Юэн — руномаг. Правда, не тренированный и не раскрытый. Похоже, его семья считает, что дара в нём быть не может.

- Ты сказал ему?

- Нет, потому что он сам всё поймёт со временем. Так что сегодня мы ночуем здесь, потом выступим перед народом с небольшой речью, а послезавтра уедем обратно в Эрисхайн. Надеюсь, ты не хотел задержаться?

Алрис поймал насмешливый взгляд некроманта, по-прежнему пронзительный, даже в тускло освещённой луной комнате.

- Мне неважно, где мы. У меня всё равно нет никакой свободы, - с горечью ответил парень.

- Почему же? У тебя есть свобода. Пока ты рядом со мной, ты можешь делать что угодно.