Замок в крови (СИ)

Девочка из Финляндии (господи, дай сил запомнить её такое обычное имя) повернулась к нему и сказала:

— Привыкай, здесь первые полгода посвящены повторению предыдущего последнего полугодия.

И, наконец распутавшись в своём мысленном переводчике, Тони поёжился. Все те работы, которые ему дали для срочного перевода, сейчас будут растянуты на полгода в невообразимой форме. Всё это будет подслащаться тычками в спину, косыми взглядами и непониманием, что говорят люди вокруг.

Определённо, Рудольф стоил гораздо больше этих мелких неудобств.

Тони лениво записывал что-то в тетрадь с доски, прикрывая телефон пеналом и наслаждаясь обновлениями в инстаграме. В замке интернет был ни к чёрту, поэтому сейчас он наконец мог потвитить со старыми друзьями из родного городка и со всеми теми, с кем он встречался во время путешествия с родителями.

Он даже выложил их общую с Рудом фотку, подписав это как #best_friend. Кто-то из друзей шутканул про #thebestfirstlove в комментариях, Тони справедливо возмутился, и дальше пошла перепалка о том, что лучше — безалкогольный мохито или пепси. Тони твёрдо был готов отстаивать пепси, потому что не было ничего лучше (потому что скучно).

На переменке их всех выгнали на улицу, подышать свежим воздухом. Никто особо не хотел с ним разговаривать, поэтому Тони даже нашёл свой профиль на фейсбуке, понимая, насколько отчаянное положение.

С ним в принципе никто не хотел разговаривать, даже в кафе сдачу дали неохотно. Тони заметил, насколько со скрытой неприязнью относились к людям с акцентом — это не зависело от национальности, это зависело от акцента, — что правда бесило. В его прежней школе хотя бы издевались в открытую.

Пролистывая ленту в телефоне, один из парней, которые были за чистоту их языка, недовольно сказал:

— Er sieht wie ein Schwül.

Итак, стоило заметить, что Тони далеко не дурак. Он научился быть наблюдательным. Заметив край своей ленты в инсте и незаметное хихиканье девочек, Томпсон осознал — ему нужны были люди. Не сколько для социализации, сколько для того, чтобы понимать, как именно его обзывали.

Что он знал? Он был на кого-то похож. На кого — загадка. Толком не запомнив слово, он записал его транскрипцией в заметках, потом попробовав загуглить или в крайний случай спросить у Руда.

Девочки продолжали общаться с ним, как и парни, но последние вмиг стали отстранённее, чем были до этого, если пару переброшенных слов можно было так назвать.

Два часа унижения на немецком, обед-ужин в кафе и озарение — ему нельзя добраться до дома до наступления темноты. Он просидел в кафешке час, вызывая подозрение у одного-единственного владельца, что противный американец лишь хотел на халяву вай-фая или скрыть отсутствие денег.

Путь обратно был отвратительным, и в голову пришла мысль, что времена года всегда сменяют друг друга. А ещё существуют снег, ветер, дождь.

Прилетев домой примерно к полночи и попав в объятья Рудольфа и успокаивающие поглаживания по спине Анны, Тони понял, насколько сильно устал. Они не требовали от него каких-то подробностей, отвели к домовладельцам, которые с радостью накормили бедного мальчика, а затем к собственным родителям. Те придирчиво осмотрели вверенного им человека на повреждение и эмоциональное состояние, остались не очень довольны, но отпустили со словами “Ему надо поспать”.

— С тобой точно всё в порядке? — Анна облетела его с ног до головы, постоянно прикасаясь кончиками холодных пальцев к голове, словно могла прощупать боль. Это было достаточно мило, чтобы заставить улыбнуться. По крайней мере, он ощущал себя в относительной безопасности по сравнению со школой, где на него пялились.

Надо было поговорить с мамой по поводу домашнего обучения. Наверняка есть такая возможность. Типа ездить в школу, только пару раз ради контрольных или вроде того.

— Я просто чертовски устал, — простонал Тони, плюхнувшись наконец в свою кровать и утаскивая за собой Рудольфа, не замечая недовольно поджатые губы Анны. — А ещё они все такие скучные, что просто засыпаешь, глядя на них.

Тони попялился в потолок, пока от него ожидали продолжения, и дополнил:

— А ещё я так сдохну. Мне нужно немного поспать.

Рудольф понятно хмыкнул, не ожидая, что кто-то из людишек действительно мог бы сильно заинтересовать их Тони, и уже поднялся, но был остановлен чужой рукой. Томпсон уже с закрытыми глазами похлопал по постели рядом с собой, отвернувшись на другой бок.

— Не люблю человеческие кровати, — недовольно сказал Рудольф, практически оскалившись. Анна хихикнула и прилегла с другой стороны.

— Зато я готова потерпеть, честно-честно.

— Сам же будешь потом дуться, что у нас мало времени вместе, так что лежи, — пробормотал Тони и пихнул руки под подушку.

Тони проснулся в четыре часа ночи злой и недовольный, потому что Рудольф практически душил его. Анна уже куда-то улетела, не смирившись с тем, что надо было ютиться с самого края.

— Тебе не надо было бы ходить в школу, если бы ты был одним из нас, — недовольно пробормотал Рудольф, перехватывая чужие запястья и смотря на синие вены.

Тони вздохнул и решил сделать вид, что ничего не слышал. Серьёзно, эта тема начинала напрягать. Вместо этого он взял телефон с зарядки, пролистал заметки и спросил, сонно моргая и тыча экран прямо в лицо вампира:

— Знаешь, что за слово?

Рудольф тут же встрепенулся, рассматривая незнакомое слово, и человек вспомнил, с каким трудом вампир переварил “чёрт” и “круто”, а последнее вообще до сих пор путал, принимаясь ощупывать свою кожу. Это было плохой идеей, наверное.

— Я вижу по тебе, что ты хочешь сказать. И, несмотря, по твоему мнению, мою отсталость от жизни, — Рудольф обиженно фыркнул, — точно могу сказать, что это либо написано неправильно, либо это “душно”, в чём я сильно сомневаюсь.

Тони рассмеялся, заблокировав телефон.

— Окей, понял. Я плохой мальчик, который попёрся в немецкую школу, толком не зная языка, и это было глупо с моей стороны. Всё будет в порядке, и ты должен признавать мои потребности в общении с обычными людьми, — Тони успокаивающе помахал ладонью, словно отмахивался от проблемы.

— Мы волнуемся за тебя, — внезапно признался Рудольф.

Тони внезапно застыл на месте с открытым ртом, держа один из немногих учебников в руке и не зная, что должен был сказать.

— Эм, спасибо, наверное.

— Ты не можешь ездить на большие расстояния на ней, — так же внезапно перескочил на другую тему вампир, критично рассматривая потёртые джинсы, словно зная, насколько это было больно. — Когда вернёшься, будем учить тебя основам верховой езды.

Мальчик посмотрел на друга как-то немного по-другому, замечая, что куртка немного задралась, а косточки на щиколотках слишком выглядывали из-под штанов. Это было странно.

— Ладно-ладно, только дай поспать пару часов.

— Я могу отвезти тебя? Ты уверен, что не хочешь угнать машину или нечто вроде этого?

Тони снова открыл рот, чтобы сказать нечто возмущённое, но это было так мило и так веселило, что он не сдержал улыбки. Так просто говорить про угон машины, чтобы можно было побольше поспать. За что ему такой лучший друг?

Господи, как он его любит.

— Всё будет нормально, я уже собрался, сейчас поем и полечу, а ты можешь спать.

Они вместе пошли в столовую, когда их перехватил один из старших вампиров клана, довольно грубо и больно дёргая за локоть.

— Окно. Ты забыл оставить то окно открытым.

Рудольф зашипел, и вампир отпустил локоть, но готов был в любой момент схватиться за красный капюшон толстовки и задушить человека.

— Я начал ходить в школу, поэтому есть некоторые трудности…

— В следующий раз не облажайся, — прошептал он, угрожающе блеснув глазами, и скрылся за углом коридора.

Тони, почему-то, боялся оборачиваться и смотреть на Рудольфа.

— И часто так?

— Не то чтобы часто…

— Я поговорю с отцом.

Это звучало как настоящая угроза, и человек не мог определиться, сказать спасибо или “нет, не надо”, поэтому просто заткнулся, ощущая, как настроение понизилось на градусов двести вниз.