Ты - мой омега (СИ)

Поэтому все надежды были на приезд Лэйна. Но и они себя не оправдали.

Глядя на бегающего по лужайке Сэмми, я думал, случайно ли все так получилось или нет.

Когда Лэйн приехал, в пятницу, Донна тут же увела его знакомиться с достопримечательностями города, в котором столько лет жил его покойный муж. Я даже толком не успел пообщаться ни с ним, ни с будущим братиком, как он уже исчез за входной дверью.

Дэн был от него в восторге, в первый раз за несколько дней заговорив со мной.

- Он такой красивый… Не удивительно, что отец выбрал его, - сказал он восхищенно, стоя посреди гостиной и прижимая к себе сверток с подарком, который ему привез Лэйн из Нью Йорка.

- Ты его не осуждаешь? – спросил я, встав напротив него.

- Кого?

- Их обоих. Лэйн знал, что у отца уже есть семья и двое детей, а отец бросил тебя ради него. Ты их не осуждаешь? – повторил я вопрос, скрестив руки на груди.

- Нет, - неожиданно твердо ответил Дэн. – Он сделал отца счастливым. Он и тебя сделал. Кто я такой, чтобы осуждать тех, кто просто хотел быть счастливым? Да и… я не могу судить того, кого я даже не знал, - закончил он, опустив взгляд, и как-то разом погрустнев.

Я только кивнул на это, подумав, почему тогда он не дал шанса нам? И будет ли он осуждать меня, если я дам нам шанс быть счастливыми? Если это сделаю я?

Я решил отложить решение этой проблемы на потом, когда Лэйн уедет назад в Нью Йорк, и посвятить пока что ему все свое свободное время.

Он и Донна вернулись домой только поздно вечером, когда Дэн уже видел десятый сон, а я уже немного сонный играл в приставку.

На следующий день за завтраком, любовно приготовленным Дэном, я узнал, что к нам на обед придут Эвансы. Сначала я искренне был рад, что снова увижу их – они мне нравились, особенно Кевин, он мне чем-то напоминал отца. Отдаленно, но все же.

Но как только Ричард переступил порог, придерживая мужа за руку, и увидел Лэйна, инстинктивно прикрывающего живот, я понял, что это было плохая идея, и лучше бы Эвансам не приходить.

Поначалу все друг другу любезно улыбались, Лэйн охотно выслушивал рассказы о прошлом Кевина и моего отца, Ричарда и Донны, даже иногда задавал вопросы. Ричард спрашивал о жизни в Нью Йорке, вспоминал что-то свое, рассказывал о старшем сыне, живущем там.

Все изменилось, когда все темы для разговоров были исчерпаны, и Ричард Эванс вдруг задал Лэйну вопрос:

- Вам, наверное, тяжело сейчас без альфы? Что-то вы поздно решились.

Лэйн вздохнул, отпив сока. Было видно, что вопрос его задел.

- Так получилось. Сначала мы не хотели торопиться, у нас был Дин, моя карьера, к тому же, Дилан все время пропадал на работе. Когда Дину исполнилось пятнадцать, мы подумали, что тянуть смысла не было, да и мы не молодели.

- Карьера, значит, - сказал едва слышно Ричард, хмыкнув.

- Ну да, я был молод, и мне хотелось взять от жизни все, - пожал плечами Лэйн.

Я сильнее сжал вилку, опустив глаза в тарелку. Атмосфера между нами стала напряженной.

- Когда у нас родился старший сын, Стивен, мне было семнадцать, как и моему мужу. Но тем не менее, мы успели взять от жизни все.

- У нас были разные обстоятельства, - попытался оправдаться Лэйн, - вам ведь пришлось, насколько я знаю. Я в курсе, что вы встречались с Диланом, когда вас повязал Кевин, - разговор его уже не напрягал, а откровенно злил.

Между ними с самого начала обеда чувствовалась некая неприязнь – Ричард уже больше нисколько не любил моего отца, он был счастлив в браке с Кевином, но забыть совсем те чувства, то, что между ним и Диланом происходило, совсем не мог. И, глядя на Лэйна, на человека, кто прожил с его бывшим альфой столько лет и сделал того счастливым, он чувствовал и ревность, и зависть, и, возможно, даже презрение.

Лэйн Ричарду тоже не слишком симпатизировал – он знал, что если бы не Кевин, решивший все за троих, он никогда бы не встретил своего мужа и не стал бы носить его ребенка. Ему было неприятно видеть омегу, которого так любил мой отец в прошлом.

Я чувствовал, что к этому все шло, но не мог ничего поделать. Я не мог вмешиваться в разговор этих двоих, я не имел права.

- Я к тому, мистер Атчесон, что дети ни сколько не мешают, ни карьере, ни получению от жизни все, - сказал Ричард насмешливо, будто неразумному ребенку, сделав вид, что совсем не слышал реплики Лэйна, - даже наоборот.

- Моя фамилия Бьянки, - поправил его Лэйн, сжав губы в тонкую полоску, - и я с вами полностью согласен. Правда, у нас с Диланом были и другие причины, помимо наших работ.

- Ну да, - легко согласился Ричард, - может, он просто не хотел, как в случае с Донной… впрочем, не важно.

Щеки Лэйна порозовели, он инстинктивно прижал руку к животу.

- О чем это вы? – холодно произнес он. – Намекаете, что Дилан…

- Я ни на что не намекаю, - грубо перебил его Ричард, - трудно на что-то намекать, Дилана уже нет с нами, так что… - он неопределенно помахал рукой, подцепил вилкой кусочек лазаньи, давая понять, что разговор исчерпан.

Между нами повисла напряженная тишина. Я поднял взгляд на Лэйна, который смотрел куда-то в стену с окаменевшим лицом, взглянул на Кевина, что-то печатающего на смартфоне, с залегшей складкой между бровей. Мне было неприятно быть свидетелем этой глупой перепалки, затеянной Ричардом, чтобы просто задеть Лэйна, придираясь непонятно к чему. А ему было каково? Каково было мистеру Эвансу знать, что в сердце его омеги все еще есть место для его покойного друга?

Поэтому мне захотелось сбежать.

*

- Как дела у твоего пса? – услышал я спустя минут пять, как вышел с Сэмми во двор.

Кевин Эванс стоял на крыльце, тяжело опираясь на перила, в распахнутой куртке. Сейчас он выглядел старее лет на десять.

- Хорошо, - ответил я, - это не мой пес, к слову. Я подарил его Дэну. Вам плохо?

Лицо мистера Эванса скривилось на секунду, будто он хотел ответить – да, мне плохо, но он быстро взял себя в руки, сказав:

- Все в порядке. Таблетки еще не подействовали.

- Тоже не смогли больше там находиться? – набравшись смелости, спросил я.

Я подошел к нему, отпустив Сэмми с поводка, который тут же радостно протявкав что-то на своем, убежал обнюхивать изгородь.

Кевин устало улыбнулся.

- Ричард замечательный человек. Он добрый, терпеливый, дружелюбный. Он никогда не притворялся лучше, чем есть. Наверное, поэтому я его и полюбил – он всегда оставался самим собой. Но сегодня я его не узнаю, - покачал он головой, опустившись на заледенелые ступеньки. Я сел рядом с ним. – Извини его за это, он сам не свой. Я… - он глубоко вздохнул, будто слова давались ему тяжело, - я никогда не думал, что полюбив меня, он не перестанет любить Дилана.

Я не мог смотреть на его нахмуренное, усталое лицо, с бороздами морщин, на потускневшие голубые глаза, на сжатые губы, и отвернулся, глядя на Сэмми, справляющего нужду под одним из декоративных кустиков, покрытого снежным пушком.

- Мне жаль, - едва слышно сказал я.

- Не надо, - вдруг улыбнулся Кевин, похлопав меня по спине тяжелой ладонью, - это большее на что я мог рассчитывать. Не представляю, каково сейчас Донне, - покачал он головой.

Я пораженно застыл. А ведь действительно, я никогда не представлял ее с отцом, их отношения были какой-то одной большой ошибкой, и я не верил, что так действительно может происходить в жизни. И только сейчас я представил, как она сидит между двумя любимыми омегами ее бывшего мужа, не смея влезать в их омежьи разборки, и что она чувствует при этом.

- Я думаю, она жалеет, что познакомила их друг с другом, - сказал я, повернувшись к Кевину.

- Она ведь тоже любила Дилана, любила не меньше, чем эти двое. Но они ее не берут в расчет, она никогда не была им соперницей. Ей должно быть грустно, Дин.

Я кивнул, молча соглашаясь. Я не хотел думать об этом, я не хотел ничего об этом знать.

- Пошли в дом, там, должно быть, все уже устаканилось.

*