Ты - мой омега (СИ)

- Ты уже показал ему все?

- Нет, - я отрицательно покачал головой, - он же в положении, устал, но молчит, как всегда. Передохнет немного и пройдемся.

- Ладно.

Дэн. Мой Дэн. Мой омега, моя любовь.

Сейчас, глядя на него, мало кто мог бы сказать, что мы братья. Я стал выше его на полголовы, стал крупнее, оброс мышцами, обзавелся бородой и усами, которые, почему-то, росли исключительно рыжими, из-за чего, чтобы не было контраста с русыми, когда-то более светлого блондинистого оттенка, волосами, стал брить голову почти под ноль. Дэн же, казалось, ничуть не изменился со школы, только детская припухлость щек и губ ушла, на этом все. Он стал специально красить волосы и брови в более темный оттенок, чтобы совсем не быть похожим на меня, чтобы мы могли спокойно держаться за руки на улице, целоваться, обниматься, в общем, делать все те вещи, которые делают обычные парочки.

Все близкие друзья, Стаб и Спайк, Майк, Фил, Лэйн, кое-кто из моих старых ньюйоркских друзей, знали, что мы вместе, и никогда не выражались негативно или против наших отношений. Казалось, они не видели в этом ничего противоестественного, хотя, может, так он и было. Я был только благодарен им за это, за то, что они остались с нами, что они спокойно смотрели, как я обнимал своего омегу, что мог целовать его на их глазах, и в них не было и не будет осуждения, отвращения или чего-то еще в этом духе. Для меня это было важно.

Однажды, когда мы еще учились в университете и приехали на рождественские каникулы в Вилдвуд, я рассказал о нас Эвансам, но не сумел сказать Донне. Ричард и Кевин отреагировали спокойно, я не сомневался в том, что они не будут нас осуждать. Правда, Ричард немного всплакнул, расчувствовавшись от переживаний, и все причитал тогда, как же мы там с Дэном, наверное, нас обижают или будут обижать, но я его успокоил, сообщив, что никто и не догадывается, что мы братья-близнецы, а друзья уже знают обо всем.

А Донна… Мы приезжали к ней не чаще раза в месяц, я бы, может, ездил еще реже, но Дэн начинал скучать. По Донне, по нашему псу Сэмми, которого после окончания школы мы передарили Эвансам, да и по Вилдвуду в целом. Все-таки, этот городок был ему роднее, чем Нью Йорк, и мне приходилось ездить вместе с ним, потому что не хотелось расставаться дольше, чем на время рабочего дня.

Дэн поступил, как и я, в Нью-Йоркский университет, в Школу искусств на факультет кино и телевидения, я же учился в Школе бизнеса, и так получилось, что, по сути, мы даже не пересекались ни разу за время обучения. Я продолжил играть в баскетбол уже за университетскую сборную, Дэн приходил на все мои игры, и ни у кого из ребят из команды не возникло подозрений, никто и не догадывался, что он мне не просто любимый человек, мой парень, мой омега, а родной брат.

Наши отношения с каждым годом становились только крепче, мы узнавали друг друга заново, начав с чистого листа, и мне казалось, что я влюблялся в Дэна с каждым годом все больше и больше, и уже не представлял своей жизни без него. Я мог смириться с тем, что Майк когда-нибудь перестанет быть моим лучшим другом, что Спайк когда-нибудь окончательно переключиться на своего собственного ребенка, что со временем все мои друзья просто перестанут быть частью моей жизни, но я никогда не смирюсь и не смогу быть без Дэна.

После окончания университета, Дэн долгое время не мог найти работу по душе. Он подрабатывал то там, то здесь, был какое-то время хостом в ресторане отца, теперь уже в моем ресторане, в конце концов, найдя себе место по душе. Сейчас он работал арт-директором сети клубов и баров, чем я был не слишком доволен, так как хотел бы, чтобы он работал со мной, тем самым мы могли бы не расставаться и во время рабочего дня. Но ему нравилась его работа, и мне пришлось мириться с этим.

О детях… о детях мы думали, я все чаще поднимал этот разговор, но Дэн считал, что еще рано, что надо еще подождать, год, два, а может и все пять, и мне снова приходилось мириться. Любовь, чтоб ее.

- Ты голодный? – спросил я, обеспокоенно глядя на его уставшее лицо. Их компании предстоял ребрендинг, чьим непосредственным инициатором он и являлся, закапывая себя в работу с головой. Иногда он забывал поесть, и к концу дня почти валился с ног, приходя домой, и на самом деле падая на кровать лицом вниз.

- Немного.

- Попрошу принести тебе что-нибудь, - кивнул я, наконец, отпуская его из кольца рук к Спайку. – Я на кухню тогда.

Дэн кивнул, поцеловал меня еще раз и направился к столу. Они со Спайком тут же принялись о чем-то щебетать, о своем, скорее всего, об омежьем, что меня мало интересовало. Я усмехнулся и отправился на кухню. Дав указание повару и двум официантам, которые остались сегодня, я вернулся к своим омегам.

- Не скучали? – весело спросил я, остановившись за спиной Спайка и приобняв его за плечи.

- Ох, видел бы тебя сейчас мой супруг, - покачал головой тот.

- А что, сильно ревнивый? – усмехнулся я.

- Еще как!

- Тогда руки прочь, - я поднял руки, как бы сдаваясь. Дэн, сидя на том месте, где сидел я до этого, улыбался, глядя на мои кривляния.

- Вот скажи мне, любимый, почему мы так редко собираемся все вместе? – вдруг спросил Спайк, повернувшись ко мне. - У тебя есть свой ресторан, в конце концов. Да мы могли бы каждый день ужинать здесь!

- Ты думаешь, я не плачу здесь, как все? – удивился я. – Знаешь, сколько бабла я отвалил, чтобы арендовать весь зал на сегодняшний вечер?

- Даже думать не хочу, - отмахнулся Спайк, улыбнувшись. – Ну ты же владелец, можешь себе позволить и бесплатно поесть!

- Могу, только если пообедать во время рабочего дня. Если я прихожу сюда в выходной, то плачу, как все, иначе давно бы разорился с такой политикой.

- Мой мальчик совсем вырос, - Спайк притворно вытер несуществующую слезу из уголка глаз.

Я не удержался, и поцеловал его в щеку, снова приобняв со спины, такой он был прехорошенький в этот момент.

- На глазах у собственного омеги! – возмутился Спайк, рассмеявшись.

- Вот именно! – поддержал его Дэн.

И я вдруг почувствовал себя невероятно счастливым.

«- Мой, только мой», - одними губами сказал я.

«- Твой», - также беззвучно ответил мне Дэн.

Конец.