Ты - мой омега (СИ)

- Нет, - просто заявил Тим, скрестив руки на груди. – Я не согласен. Я против.

- Что значит «нет»? – удивился Бернштайн, округлив глаза. – Я не дам согласия на аборт! И денег тоже!

- И не надо! Не собираюсь быть балластом всю жизнь! Не хочу, чтобы ты меня ненавидел и… и изменял! Хочу, чтобы все было как раньше, - Флауэрс вдруг всхлипнул, обняв себя за плечи, будто замерз, опустив глаза.

- Как раньше уже не будет, ты же понимаешь? – спокойным голосом сказал Майк. Часть его хотела немедленно уйти из этой комнаты, пропахшей каким-то болезненным запахом, уйти и забыть об этом омеге раз и навсегда. Другой же его части хотелось обнять эти худенькие плечи, прижать к себе, как раньше, вдохнуть запах волос, погладить по спине с выступающими позвонками и сказать, что все будет хорошо. Они справятся. Вместе.

- Почему? – Тим поднял на него глаза, полные слез, сделав неосознанный шаг вперед, к нему. – Почему, Майкл? Ты же говорил, что я твой… что я твой омега. Истинный. Почему ты теперь не со мной?

- Больше не верю в эту чушь про истинных? – устало усмехнулся Бернштайн. – Я не знаю, Тим.

Майк прикрыл глаза, опустившись на незастеленную кровать. Сколько ночей он здесь провел? Сколько рассветов встречал, стремительно убираясь из теплой, манящей постели со сладко спящим омегой, чтобы его родители не застали их?

- Тогда не надо ничего, - горько произнес Флауэрс.

- Хватит все усложнять, - снова разозлился Майк. – Я пришел, я готов признать ребенка и жениться на тебе. Что еще тебе нужно?

Тим обиженно сопел, не отвечая.

- Я сейчас спущусь вниз, и расскажу все твоим родителям, если не перестанешь молчать, - пригрозил Майкл, устав от напряженной тишины.

- Ты любишь меня? – вздохнул Тим. – Ну хоть чуть-чуть.

- Люблю. Доволен?

Бернштайн сам себя не узнавал, но почему-то, придя сюда, в эту комнату, смотря на своего бывшего омегу, обдумывая то, на что он собирается подписаться, ему начинало казаться, что то старое, отгнившее, сброшенное им как ненужная кожа, прилипает к нему опять, заново покрывая собой, не давая возможности скинуть и избавиться от этого. Балласт, как выразился Тим.

Майкл повел плечами, пытаясь избавиться от неприятных ощущений.

Флауэрс снова ничего не ответил. Он сел рядом, боязливо погладив его по колену. Майкл не стал останавливать и мешать ему, отвыкнув от омежьих ласк.

Тим сел ближе, осмелев, и обнял его двумя руками. Приблизив свое лицо к виску Майка, он несколько секунд просто горячо и как-то загнанно дышал ему в ухо, не решаясь. Наконец, он быстро поцеловал его в щеку, немного заросшую щетиной.

Бернштайн не выдержал. Расцепив его руки, он сам жадно поцеловал его в губы, перетаскивая на колени и больно стискивая его задницу. Флауэрс невольно застонал, обвивая его шею и притискиваясь бедрами к его ширинке.

- Я хочу тебя, Майк, все время хочу, - почти проскулил Тим, когда Майк прервал поцелуй, чтобы отдышаться. - Наверное, это из-за беременности, -чуть смущенно добавил он.

- Ты не сделаешь аборт. Мы поженимся. Я брошу Дэна, и у нас все будет хорошо, - тяжело дыша, твердо произнес Бернштайн, придерживая Флауэрса за лицо и прижимаясь лбом к его.

Он искренне верил в свои слова, и действительно хотел, чтобы у них все наладилось. Да, они были еще слишком молоды, чтобы становиться родителями, да, Тим и будущий ребенок действительно могли стать балластом, но… когда Тим сидел вот так на его коленях, прижимаясь в поисках ласки, защиты, стабильности, надежности и еще черт знает чего, альфа Майкла мгновенно реагировал, беря над ним вверх и признавая этого омегу своим.

- Ладно, - просто сказал Тим. - Трахнешь меня? Я так соскучился, - тут же торопливо добавил он, будто не он смущался только что.

- Может, не сейчас? Твои родители внизу, - попробовал соблюсти приличия Майк.

- Когда тебя это останавливало? – возмутился Тим.

Бернштайн улыбнулся, и повалил того на кровать.

*

POV Dean

Как только я вошел в дом, мне тут же навстречу как по команде кинулись Донна и братец.

- Где ты был? Почему ты не ночевал дома? – обеспокоенно спросила она, ощупав меня цепким взглядом с головы до ног.

Понятно, Дэн уже доложил, иначе бы она не узнала – судя по всему, Донна приехала с Атлантик сити часа три назад.

- Как будто в первый раз, - закатил я глаза, не обращая на них внимания, и двигаясь дальше своим путем. У меня ужасно болела шея из-за того, что я всю ночь проспал на неудобном сидении машины, а еще нога ныла и болезненно пульсировала, и я то и дело хромал, что ужасно бесило, и на подобные разговоры был не настроен от слова совсем.

- Дин, ты недавно повредил ногу, ты пропустил прием таблеток и сеанс физиотерапии. Нельзя так халатно относиться к своему здоровью, - строго выговорила мне Донна, по пятам следуя за мной. Дэн хвостиком, молча, завершал нашу странную процессию. – Не говоря уже о том, что ты пропустил школу, - подумав, добавила она.

На лестнице мы застопорились.

- Ну мааам! – гнусаво протянул я, усмехнувшись.

Донна замолкла, я остановился, осознав, что только что сказал.

Я не собирался называть ее «мамой», не собирался признавать Донну ею, но все прозвучало именно так.

Я обернулся, нахмурившись. Лицо Донны было растеряно, Дэн закусил губу, опустив руки вдоль тела, как стойкий солдатик. Я окинул их еще одним хмурым взглядом, и отвернулся, сказав:

- Всего один прием и один сеанс не играют роли. А со школой разберусь. Придумаю что-нибудь. Все?

- Будешь обедать? – откуда-то из-за спины Донны, робко спросил братец.

- Да, - кивнул я, подумав, - только приму душ и переоденусь.

Наконец, эта парочка отстала от меня, и я смог спокойно дойти до своей комнаты.

Когда я спустился в столовую, где уже было все накрыто благодаря усилиям Дэна, Донна вдруг оторвалась от своего телефона, сказав:

- Кстати, я созванивалась с Лэйном вчера, и он сказал, что хочет приехать навестить тебя. У него уже скоро срок, потом вряд ли он найдет время, - так, будто это ничего не значило.

- Почему ты не сказала сразу? – возмутился я, нахмурившись.

- Не знаю, - пожала плечами Донна, вновь возвращаясь к своему телефону.

Мне вдруг захотелось встать из-за стола, и уйти из этого дома. Не столько из-за равнодушия в голосе Донны, когда она сообщала столь важную для меня новость, а из-за всего, что случилось за последнее время. Сначала Дэн, который дал мне надежду, и тут же ее забрал, потом Майк, хотя, это можно считать за одно событие, затем подножка гребаного Блэка, проигрыш в игре, теперь это…

Казалось, с меня хватит.

Я глубоко вдохнул и выдохнул, смотря в окно, где погода была на удивление хорошей – ярко светило солнце, щебетали птицы, так, будто уже наступила весна, небо было чистым, без единого облака. Немного успокоившись, я перевел взгляд на Дэна, смиренно жующего отваренный картофель, приходя в себя окончательно.

- Майкл не звонил? – вырвалось у меня прежде, чем я обдумал вопрос.

- Нет, - спина брата напряглась, - а почему ты спрашиваешь?

- Да так, - отмахнулся я, принимаясь за обед. Оглушительно чихнув, я ногой аккуратно отпихнул от себя пса, который крутился вокруг моих ног, норовя выпросить кусочек повкусней. Кажется, он уже привык к дому и к нам, и даже успел немного обнаглеть. - Иди отсюда, Сэмми.

Дэн еще немного посверлил меня взглядом, но, видимо, при матери не решился продолжать допрос.

Спокойно доев, я поднялся наверх, и первым делом позвонил Майку.

- Слушаю, - недовольно отозвалась трубка голосом Бернштайна.

- Ну что, как оно? – спросил я, немного волнуясь, будто я был каким-то образом причастен к беременности Тима.

- Отлично, - тем же тоном ответил Майкл.

- Мне что теперь, по буквам из тебя все вытягивать? – рассердился я, упав на кровать и уставившись в потолок. Дэн внизу гремел посудой, громко работал телевизор, машины за окном проезжали одна за другой, а Майк все молчал. – Ну так?