Отражение (СИ)

— Пойдем? — спросил он у Себастьяна.

Себастьян обнял его за голые плечи, поцеловал в колючую щеку и кивнул:

— Пойдем.

Обратно идти было гораздо проще, чем к маяку через ураган, но все равно не так просто, как хотелось бы. Земля была влажной, осклизлой, кое-где валялась мелкая рыбешка, на которой можно было поскользнуться. Барнс то и дело оборачивался на идущего позади Себастьяна, но тот вполне себе топал сам и в помощи не нуждался.

Время от времени дорогу боком перебегали встревоженные крабы. Откуда-то сбоку жалобно крикнула лишившаяся гнезда птица.

Себастьян шел за Баки, стараясь ступать след в след. Когда сквозь полуободранные пальмы пробились косые, почти горизонтальные солнечные лучи, Себастьян глянул на запад. Там и правда показалось солнце — узкой полоской между туч и морем. Ураган ушел.

— Бедный домик! — воскликнул Себастьян, когда они вышли к своему пляжу, забросанному вынесенными на берег водорослями, мусором, дохлой рыбой.

— Вроде не смертельно, — оглядел Барнс покосившееся несчастное строение. — Может быть, даже внутри сухо, как думаешь?

И правда, все ставни были на месте, крыша тоже была почти цела, конструкция покосилась, но не казалась шаткой.

— Давай проверим, — предложил Себастьян. — Знаешь, это такое приключение… в хорошем смысле. Немного адреналина, щепотка лишений, но в целом безопасно. Только лодку жалко.

— Наловлю я тебе рыбы и без лодки, если хочешь, — пообещал Барнс, открывая дверь в дом.

Там оказалось на удивление сухо, только под окнами были лужи воды, а в остальном только попадавшие с горизонтальных поверхностей плохо лежащие вещи, когда дом слегка накренило.

— Давай поправим конструкцию и переоденемся, раз нам повезло, и крыша выдержала, — предложил Барнс, скидывая рюкзак. — Или сразу завалимся спать в уютной постельке. Всяко лучше, чем у бетонной стены на рюкзаке.

— Сначала переоденемся, — сказал Себастьян. — Потом поправим дом и поужинаем. А уже потом спать.

— Переодевайся, я пока схожу, гляну, что с генератором, — сказал Барнс, который не видел смысла терять время на переодевание.

Себастьян быстро переоделся в сухое, повесил единственные джинсы сушиться на покосившиеся перила крыльца, проверил запасы еды. Холодильник уже начал размораживаться, под ним натекла лужа, но еда в морозилке размерзлась только по краям. Взрыкнул и заработал генератор, замигали и вспыхнули лампы под потолком.

— Работает! — крикнул Себастьян Баки.

— Отлично, — обрадовался вернувшийся Барнс. — Ну что, пойдем поправим этот курятник?

Они вместе навалились на западную стену, выправляя жалобно заскрипевший дом. С крыши Себастьяну на спину свалился забравшийся туда крабик, пробежал по плечу и свалился на землю.

— Есть! — заявил Себастьян. — У нас должно быть что-то, что не надо готовить.

Барнс порылся в запасах еды, выудив пару банок консервов, проверил плитку и, подогрев их, выдал одну из банок Себастьяну.

— Приятного аппетита, — улыбнулся он, наконец стягивая влажные штаны, надевая на себя цветастые шорты и футболку. — Ну что, наприключался, или еще хочешь чего-нибудь такого?

— Одного раза, пожалуй, хватит, — Себастьян дернул за язычок, открывая консервы. — О, паштет! У нас есть что-то вроде хлеба? Но знаешь, мне понравилось. Что-то в этом такое есть, если не превращать подобное в образ жизни.

Барнс порылся в своем рюкзаке и кинул Себастьяну пачку галет.

— Держи, ничего другого нет, — он открыл свою банку и принялся за еду. — Да, мне тоже больше нравится жить в городе со всеми удобствами.

— Мы с тобою горожане, — Себастьян начал есть, намазывая паштет на галеты и запивая их минералкой. — До мозга костей. Я уже начинаю скучать по Нью-Йорку. Вдобавок, наверное, завтра еще нельзя будет купаться, и пляж замусорен.

— Ну, выжить-то я могу в любых условиях, вопрос комфорта, — пожал плечами Барнс. Это не было бахвальством, это была констатация факта — его учили выживать. И он был рад, что выживать не приходилось Себастьяну. — А я не скучаю. Хотя не могу сказать, что хотел бы тут остаться еще на пару недель.

— В любом случае, послезавтра за нами придет лодка. Поставишь рацию заряжаться? Надо сообщить на большую землю, что с нами все в порядке.

— Уже, — отозвался Барнс. — В Нью-Йорке мне будет не хватать той вседозволенности, которая у меня есть здесь.

— Что ответили с материка? — поинтересовался Себастьян.

— Порадовались за нас, — усмехнулся Барнс. — А что они могли еще сказать? Интересовались, нужна ли нам какая-нибудь помощь. Я их заверил, что все в порядке. Пойду плед поищу, ночью еще может быть прохладно.

Себастьян кинул в мешок для мусора пустую банку из-под паштета, огляделся. В маленьком бунгало, потрепанном ураганом, с помигивающей лампой под потолком, вокруг которой кружились насекомые, было неожиданно уютно.

— Плед — это здорово, — согласился Себастьян. — Давай завтра попробуем отыскать лодку? Вдруг ее просто выбросило на берег?

— Хорошо, поищем, действительно, вдруг повезет, — согласился Барнс и пошел искать плед.

Его поиски увенчались успехом, он нашел большой пушистый плед, который явно давно никто не использовал, и раскинул его на кровати.

— Ты пойдешь со мной в кроватку? — подошел Барнс к Себастьяну и обнял со спины, целуя в шею. — Или предлагаешь мне там валяться одному?

— Пойду. Пресной воды, чтобы вымыться, у нас, наверное, нет? — Себастьян закинул руку назад и положил Баки на затылок. — Тогда просто спать.

— Я могу тебя просто вылизать, — предложил Барнс, стаскивая с Себастьяна одежду.

— Ты всегда был такой ненасытный? — Себастьян прогнулся, позволяя стащить с себя футболку. — Я не мылся с позавчера и плохо пахну.

— Дело не в сексе, — объяснил Барнс, — просто я хочу быть с тобой. И чтобы тебе со мной было хорошо.

— Тогда просто пойдем в постель, — согласился Себастьян. — А завтра я выкупаюсь, даже если вода будет холодная.

Забравшись в кровать, Барнс подгреб под себя Себастьяна, устроив голову у него на плече. Рядом с ним было хорошо и спокойно, сладко-умиротворенно. Барнса даже не мучали кошмары все то время, которое они были вместе, хотя раньше они были частыми гостями его одиноких ночей.

— Спокойной ночи, — шепнул Барнс на ухо Себастьяну и поцеловал в небритую щеку.

С утра, даже до завтрака, Себастьян вышел на пляж. Осторожно пробрался между выброшенным на песок мусором и посмотрел на воду. Вода была мутноватой, но ничего гадкого в ней не плавало. Себастьян тронул ее ногой. Теплая.

Он вошел в море и поплыл. Это было хорошо — плыть с утра вместо душа и бритья, чувствовать запах моря вместо всяких парфюмированных ароматов.

Барнс с радостным воплем влетел в воду где-то рядом, тут же нырнул и скрылся из виду минут на пять, вынырнул ярдах в пятидесяти от берега и снова ушел под воду.

С самого утра его охватило какое-то странное веселье, которое не давало даже толком сидеть на месте, и он почти час нырял и плескался, развлекаясь разными стилями плавания. Стоило действительно поискать лодку, но Барнс предполагал, что ее просто разнесло об известняковые скалы, которые составляли большую часть береговой линии острова.

Себастьян наплавался и выбрался на берег. Он стоял, подставляя спину и грудь лучам утреннего солнца. В Нью-Йорке он будет щеголять настоящим карибским загаром.

— Баки! — крикнул он. — Вылезай и давай завтракать!

Барнс, явно понтуясь, доплыл до берега дельфином и вышел из воды весь мокрый, мощный и совершенно обнаженный. Блики солнца играли в каплях воды на его бионической руке.

Но не успел Себастьян насладиться зрелищем, как Барнс подбежал к нему, подхватил на руки и закружил.

Себастьян рассмеялся.

— Отпусти меня, — попросил он. — Ты голодный? Как там рыба, видна?

— Видна, — Барнс поставил Себастьяна обратно на песок. — Я попозже тебе поймаю, если хочешь. Что-то мне кажется, что лодку мы не найдем. Завтрак?