Герой не твоего романа (СИ)

Через пять дней в Сеуле

— Алло, вас слушает служба поддержки никому не нужных бывших лидеров, — пропел Джеджун, поднося смартфон к уху. — Ну, что тебе надо? Я опять надел браслетик, как у тебя? Так ЮнДже из риал, вообще-то. Скоро будет кофточка. Мне еще нравятся твои новые джинсы, но кто на хер заметит, что у нас одинаковые джинсы…

— Хён, уймись, это макнэ звонит с его номера, а Юно хён спит уже битый час, — раздался голос Чанмина. — Помнишь двойника Юно хёна, голого, на крыше? Так я сейчас продолжение скину, оборжешься. Ючон хён где-нибудь рядом?

— Не-а, — зевнул Джеджун. — Он на съемках хрен-запомни-чего.

— Обязательно покажи! — потребовал Чанмин. — У него на футболке — цитата из «Криминального чтива». «По-английски, засранец, говорить умеешь?!» По-моему, идеально подходит вашему американцу недоделанному!

— Реально такая фраза? Толстый троллинг! — Джеджун расхохотался. — Чанмини, лапа, скидывай ржаку. — Затем настала пауза в три минуты, которую прервал голос Джеджуна: — Мда… Ладно, Ючона еще кое-как вижу. А эта тетенька в очках… типа на меня похожа?..

====== Глава 13 ======

Ючон, за то, что насмешил публику, получил лазерную указку. Когда все пришли в ресторан итальянской кухни на одном этаже с уже упомянутым секс-шопом, майор взялся водить лучом по столу перед Джеджуном.

— Вы это специально? — кокетливо засмеялся омега, тем не менее, делая вид, что пытается подцепить пальцем ярко-красную точку. — Играете со мной, как с кошкой.

— Извиняй, — сконфуженно ответил Ючон, убирая лазерную указку в карман. — Я че-то не знал, что у вас так с кошками делают. У нас кошек если кормят — и то хорошо.

— Ну, вот, а я уж думал, что смогу чем-то себя занять, пока нам еду не принесут, — в притворной обиде надул губы Джеджун.

— Дже, прекрати заигрывать с Ючоном, а то возьму и ревновать начну, — тихо заметил Чанмин, подмигнув омеге.

— Думаю, с вас будет достаточно и одного парня, с которым вы вот-вот пойдете на свидание, — ответил Джеджун, старательно делая вид, что личная жизнь вампира нисколько его не волнует.

— Да, там любовь до гроба, — безразлично бросил Хичоль и обратился к Юно: — Слушай, пушистенький, ты мне столько всего успел купить за час экспресс-шопинга, что, как честный человек, я должен тебе отдаться.

— О, это было бескорыстно, — сказал Юно, взяв руку Хичоля и галантно поцеловав ее. — Всегда приятно доставить удовольствие такой очаровательной леди, даже если она ведет себя, как уличная торговка.

— Павлин британский, — промурлыкал Хичоль.

Кюхён, несмотря на повторенную трижды просьбу Джунсу выбрать себе блюда из меню, с грустным восторгом смотрел на эту странно воркующую пару. Видно, он не солгал, заверив Ючона, что жестокую ревность себе не позволил.

— Кю, ты не знаешь, кто это? — наконец поинтересовался Джунсу, когда, устав ждать реакции, сам выбрал монаху вегетарианскую пасту. — С кем Юно так милуется? Кого он на этот раз предпочел бедному Дже?

— Лучше спросить Чанмина, — тоскливо произнес Кюхён. — Они хорошо знакомы.

— Нет у меня желания с этим извращенцем общаться, — процедил сквозь зубы Джунсу, но, тем не менее, задал вопрос старшему из вампиров. Чанмин шлепнул себя ладонью по лбу, извинился за свою забывчивость и попросил разрешения представить Хичоля, своего друга из Кореи, единственному, кто с ним еще ни разу не виделся, то есть Джунсу.

— Ох, вот и я сижу, как дурак, — засмеялся Хичоль. — Смотрю на вас и не соображаю, что с вами официально знакомиться надо, мне же ваши лица… — Чанмин под столом наступил Хичолю на ногу, и младший вампир осекся, но никаких альтернативных вариантов окончания предложения изобретать не стал. — В общем, рад влиться в ваш нисколько не дружный коллектив.

— Надо будет поговорить с этим парнем, — чуть слышно заметил Джунсу. — Неприятный он какой-то… Так развязно ведет себя…

— Неприятный… парень… — повторил, словно в трансе, монах.

— Мне так жаль Кюхёна, — шепнул Джеджун на ухо Ючону. — Кажется, ему очень нравится Юно, а тот уже нашел себе другого… Ну, разумеется. Этот Хичоль — ужасно приставучий, скромный монах не может соперничать с ним…

— Я приставучий? — переспросил Хичоль, потянувшись к Джеджуну через Чанмина. — Да-а, душка, у меня прекрасный слух. А кто там в кого влюбился, м? Кю — в Юно? Более дерьмового пейринга я не смог бы придумать, даже если бы захотел!

— Ты бы еще мне на коленки сел, — вздохнул Чанмин, пытаясь отпихнуть от себя «слугу».

— Кюхён заинтересовался мной? — задумчиво пробормотал Юно, у которого слух и в человеческом обличии тоже был отменным. — Ни за что не поверю. Он холоднее снега в горах Шотландии!

— Простите, что оскорбил вас, — смущенно пробормотал Джеджун. — Но при этом я считаю, что у вас нет права осуждать чужие чувства и называть какие-то пары «дерьмовыми».

— Переходит все границы, — прищурился Джунсу. — Увел чужого парня, да еще имеет наглость так разговаривать с Дже…

— Ой, Джунсу, да не смотри на меня так, — замахал рукой Хичоль. — Никого я пока не увел. И у кого? У Кюхёна?

— У Джеджуна, — подсказал Чанмин, все-таки возвращая Хичоля на его стул. — В наших отношениях черт ногу сломит. Ну, я объяснял.

— Неужели он действительно не сумел остаться равнодушным к моим ухаживаниям? — продолжал беседовать сам с собой Юно. Он вглядывался в бледное лицо монаха, пытаясь понять, почему тот похож на безоружного человека, к которому неумолимо приближается толпа зомби. Из-за того, что рядом с оборотнем находится бесцеремонный вампир? Едва ли. Будь у монаха какие-то ответные чувства, герцог бы уже заметил это, пустил в ход тяжелую артиллерию своего аристократического обаяния и заставил беднягу нарушить целибат…

— Кю, вот ты мне расскажи, как тебя угораздило в Юно-то влюбиться? — настойчиво лез не в свое дело Хичоль. Чанмин слишком поздно сообразил зажать ему рот ладонью, и громко прозвучавший вопрос достиг ушей Джунсу, который даже подпрыгнул на месте от такой новости. Он уставился на Кюхёна, широко раскрыв рот, но не в силах придумать комментария без обсценной лексики. «Они все охренели без меня, — заключил художник. — Двоюродные братья спят друг с другом, Юно спит по очереди с обоими братьями, бывший парень одного из братьев набивается ему в любовники… Да это настоящая вакханалия!»

— В Юно? — пролепетал Кюхён. — Ах, нет, я не испытываю к нему никаких чувств… Это ошибка.

Герцог расстроился. Надежда на очередной пункт в его списке ярких сексуальных побед снова угасла. Видно, меланхолию Кюхёна породили размышления о безнадежной любви к кактусу или известие о вымирании уссурийских тигров.

— Послушайте, я понимаю вас, вы стесняетесь, — шепнул великий сводник Джеджун, подавшись к Кюхёну. — Хотите, я поговорю с ним?

— Бедное создание, — печально усмехнулся монах. — Будучи наполовину женщиной, женской интуицией ты обделен, а вот женской мнительностью природа наградила тебя сполна.

Джеджун непонимающе хлопнул глазами и оставил Кюхёна в покое, решив, что услышанная тирада — это отказ от помощи в налаживании отношений с оборотнем.

Действительно, зачем монаху был самовлюбленный аристократ, когда его сердцем безраздельно завладела «вампирша»…

За неделю до визита в торговый центр Кюхён приходил домой к Джеджуну. Ему искренне нравился омега, которого он считал самым несчастным, добрым и высоконравственным из новых товарищей, а потому он время от времени навещал его, пил с ним чай, рассказывал истории о жизни в монастыре и слушал отрывочные воспоминания о почти безрадостном прошлом бухгалтера. Монах хотел как-то помочь ему, уверенный, что этот человек достоин счастья, и, не имея возможности подарить омеге свою любовь, он дарил дружбу.

Джеджун, как обычно, разлил зеленый чай по чашкам и с ностальгической улыбкой на лице вспомнил, что во время недолгой совместной жизни с Юно любил по вечерам пить такой же чай и смотреть юмористические передачи. Они садились вдвоем на диван, любимый обнимал его…, но Джеджун часто не знал, останется ли Юно на ночь, ведь ему мог позвонить Чанмин…