Второй шанс (СИ)

- Заткнись!

- Почему же? Ты же так жаждал диалога.

- Я тебя ненавижу!

- Уже скучно, придумай что-нибудь новое.

- Знаешь, смерть должна быть избавлением. А ты его не достоин. Я просто буду ждать, ждать, когда ты ошибешься. И тогда ты снова останешься совсем один, лицом к лицу с самим страхом. А у меня будет очень хороший день.

- Ждать придется долго.

- Да ну? Стоит только переступить границу Тошимы… И ты, - кивок в сторону спящего парня, - его больше не увидишь. Он забудет тебя, как страшный сон, кошмар, который он был вынужден пережить.

- Не цепляет.

- Врешь.

Ухмылка и уничтожительно вскинутая бровь в ответ.

- Я заберу его у тебя.

- С удовольствием посмотрю на твои жалкие попытки.

- Вот увидишь.

- Закрой дверь с той стороны, утомляешь.

Поднимается на ноги и бросает еще один беглый взгляд на светлую макушку, скользит глазами ниже, по моим ключицам, замечает наши переплетенные пальцы. Молча вскидывает бровь и улыбается мне. Открыто и доброжелательно.

- Чтоб с тебя кожу живьем содрали, братик.

***

Раздражает.

Раздражает этот вечно пускающий слюни идиот с наивной улыбкой и коровьими глазами.

Раздражает мой «любимый» младший братик, который так и светится оптимизмом. Раздражает идиотский хруст последней упаковки из-под солида. Но больше всего раздражает мышонок, которого НЕ раздражают эти два идиота. Сидит себе спокойно в кресле и негромко переговаривается с ними.

Я стою у окна почти неподвижно. Если не считать пальцев, нервно отбивающих дробь по подоконнику.

Маленькие ладошки ложатся на ребра, замирают на пару секунд, а после обхватывают талию. Вот маленький гаденыш. Обнимает, прижимается ко мне всем телом и утыкается лбом между лопаток.

- Что это ты так нервничаешь?

- Отъебись.

- Ну… Шики, не будь такой букой.

- Отвянь, я сказал.

Раздраженно отдергиваю край тяжелого одеяла.

Ебаный…

По всему небольшому дворику, шатаясь, медленно передвигаются, по-другому это не назовешь, изуродованные тела. Немного, может, с десяток или около того… Замечаю еще движение в низкой арке, ведущей на главную улицу. А там… А там пиздец.

Щурюсь, но единственное, что могу разглядеть - это неоднородную живую массу.

Отдираю сжавшие меня руки. Брезгливо сбрасываю. Не сопротивляется. Только смотрит испуганно, когда поворачиваюсь, своими голубыми, огромными от страха глазами.

- Не хочешь прогуляться, малыш Рин?

- Только если ты будешь держать меня за ручку, братик.

Цепляет еще один взгляд тревожных серых глаз. Отвечаю хмурым кивком в сторону окна.

Легко отрывается от кресла и осторожно выглядывает на улицу.

Тут же отскакивает назад, налетает на меня спиной. Дергается и, обогнув меня, замирает в центре комнаты. Подальше от окон.

- И что мы будем делать?

- Хотел бы я знать, мышонок.

- Ну… Мы же можем просто отсидеться, а? Они все сдохнут рано или поздно…

- Ну отлично, Акира. И первым мы захаваем Кеске?

Едва ли не впервые поддерживаю позицию младшенького. Молча. Только ехидно вскинутой бровью.

- Ну, я… Я думаю… Надо же что-то… Да не знаю я! - психует парень и скрывается в дверном проеме кухни.

Но он прав. Просто сложить лапки и тихонько сидеть на маленьких попках тоже нельзя. В лучшем случае я перережу их всех, а в худшем - сожру.

Сожру… А где там у нас ближайший обменник?

Lovers.

Точно.

Прикрываю глаза, вспоминая хитросплетение извилистых лабиринтов улиц. Хотя, если по главной…

Почти все время прямо, только пара поворотов.

Мелькает мысль о высотках, но нет, не так уж и плотно они налеплены. Да и в центре половина зданий разрушена.

Крыши - не вариант.

И что остается?

Снова подхожу к окну, осторожно отодвигая краешек импровизированной занавески. И первое, на что натыкается мой взгляд - это темные, местами проржавевшие крышки канализационных люков.

Вот оно.

Подземная сеть коммуникаций тянется под всей Тошимой, имеет сообщение почти с каждым домом. И уж точно имеет выход внутри самого большого отеля города.

Шаги. Замирают за моей спиной. Акира.

- Придется немного испачкаться, рыбка.

- С чего это ты вдруг берешь меня с собой?

- Ты действительно думаешь, что я оставлю тебя с двумя идиотами, озабоченными твоей задницей?

- Эй! Самый озабоченный здесь - ты, братик! Я тоже иду.

- Это еще зачем?

- Тебя же изрядно раздражает моя маячащая задница? Так почему бы не вывести тебя еще больше?

- Так почему бы тебе не заткнуться и не вскрыть себе вены в ванной?

- Достаточно! Заткнитесь уже оба. Кеске?

Должно быть, эта перепалка забавляет только меня. Акиру она раздражает, и он стремится поскорее пресечь эту бесполезную трату слов.

Шатен на диване подгибает ноги и отрицательно мотает головой, заикаясь и поглядывая на меня, то и дело мямлит, что лучше останется здесь, присмотрит за квартирой. А то она возомнит себя целым домом, а не жалкой его частью, и, горделиво прищурив окна, свалит восвояси.

Блять. Откуда это глупое ехидство? Почему мне вообще не плевать на эту пиявку, присосавшуюся к моему мышонку?

Вот ты сам себе и ответил, Шики. К твоему.

Чертов собственник.

Бесит.

Отправляю Акиру и это позитивное недоразумение на поиски фонаря, а сам цепляю первую же попавшуюся книгу и огрызок карандаша.