Иерусалимский синдром (СИ)

Эран заговорил первым.

— До сих пор не верится, а?

— Да, это ужасно — ответил я машинально.

— Ты не особо расстроен, а? Но это понятно — Альперат допекал тебя, как мог.

— Все равно невесело, когда погибает относительно молодой человек.

— Это да.

— Вы с ним раньше дружили? — спросил я, сам не зная, зачем.

— Да, я знал его ещё со времён армии. Ты его не мог знать — мы служили вместе до того, как я перешёл на твою базу. Мы многое пережили вместе.

— А что изменилось?

— Даже не знаю. Точнее, могу сказать, когда: когда я открыл фирму и он пришел работать ко мне. Начались эти непонятные, знаешь ли… флирт, намеки. Ты ведь заметил, что я не в теме, да, Янон?

— Заметил — ответил я со вздохом.

— Только не говори, что тоже строил насчет меня какие-то планы — усмехнулся он.

— Не особо — видно, что это не по вам. Но мечтать не вредно.

-…кроме того, через некоторое время в компанию пришла Рая.

Я покосился на него. Лицо его было задумчивым, он словно говорил сам с собой, вспоминая прошлое.

— Не могу врать, она мне понравилась, но я тогда был в процессе развода, и не хотелось ее в это вмешивать. Да и опасался начинать роман с подчинённой.

— И что?

— Орен…он превзошел сам себя. Каким-то образом одновременно пытался подбить колья и под меня и под нее. Через какое-то время я уже не мог его выносить, дружба пошла псу под хвост. К сожалению, избавиться от него мы не могли: фирма была молодая, и я не мог найти инженера его уровня, который соглашался бы работать на таких условиях.

— А как же ваш элитный отдел?

— В элитном отделе сидят одни социофобы. Они гении, но не из тех, кто может договориться с клиентом, провести комбинацию, организовать протекцию. А он мог, как и многое другое.

— И что же дальше?

— Дальше…полгода назад, как раз когда ты ушел, я узнал, что они с Раей вместе, уже давно. Можешь представить, что любви к нему это мне не прибавило.

Он замолчал.

— Теперь я понимаю, что сделал все возможные ошибки — вздохнул я — завел шашни с ним, прямо при вас пытался завоевать Раю…

— Как видишь, это не заставило меня уволить тебя по собственной воле — усмехнулся он.

Я остановился возле его дома.

— И что теперь?

— Ничего — он пожал плечами — найду другого инженера.

— А Рая?

— Если имеешь в виду возможность перевести ее на должность Орена — я подумаю. Если же ты про личное — то все уже давно перегорело.

— Понятно — пробормотал я.

Эран отстегнул ремень безопасности, и я вспомнил, как он подвозил меня в самом начале моей работы домой поздними вечерами, а я мечтал о том, чтобы хоть один из таких вечеров закончился бы у меня дома.

А теперь?

Я прислушался к себе.

Я не мог однозначно ответить на этот вопрос.

С одной стороны — передо мной был человек, которого я втайне хотел уже очень давно — ещё с двадцати лет. Не то, чтобы мне хоть что-то здесь светило, конечно.

С другой же…

Я вспомнил прикосновение губ Авшалома. Мне ясно и четко сказали не обольщаться и не ожидать продолжения — но я не мог не думать о происшедшем. Хотя…пусть будет как он хочет — я согласен на все.

Эран попрощался и вылез из машины, и только сейчас я понял, что на часах уже второй час ночи.

Хорошо, что завтра… нет, уже сегодня — меня ждала работа из дома: если я и засну прямо за рабочим столом, то хотя бы не на глазах у всех коллег.

****

К пяти вечера, когда я закрыл лэптоп, мне пришло сообщение от Лерера.

«Готовься, через полчаса мы идём к раву Леви».

Я недовольно откинул телефон в сторону. Зачем я понадобился Элькане? Я понимал нужду в наших встречах в те дни, когда на мне появлялись знаки — и то, особой пользы это не приносило. А теперь что?

Тем не менее, я послушно оделся в более-менее приличную одежду и спустился вниз под дом, где уже ждал Авшалом.

— Скажи честно: что ему от меня надо? — спросил я сходу.

— Если бы знал — сказал. Я на твоей стороне, Янон, помнишь?

— Ты, наверное, единственный, кто в данной ситуации выбирает сторону пришлого гоя, а не местных раввинов.

Он помедлил, потом сказал.

— Ладно, скажу тебе. Ещё полгода назад я ответил бы тебе совершенно иначе. Но когда погиб отец, один из тех, кого мы видели у Нерии, серьезно нацелился на отцовскую квартиру. Вместо того, чтобы просто подойти ко мне и попросить выкупить ее, он начал давить на нас всеми способами — начиная с угрозы похоронить отца за оградой, чего уже давно не делают. Скорее всего, хотел получить ее за бесценок. Остальные четверо равов держались в стороне, не особо пытаясь его остановить. В конце он отступился, но в результате я практически не общаюсь с одним из своих братьев, который тогда принял сторону этого подонка, нашей семье до сих пор перемывают косточки, да и финансово мы все дорого за это заплатили.

— Ну ни хрена себе — я и не подозревал, что квартирный вопрос испортил не только жителей Тель Авива, но добрался и до иерусалимских праведников.

— Поэтому мне плевать на всех, кроме моей семьи. И тебя — закончил он.

— Тогда зачем мы вообще туда идём?

— Хочу послушать, что им есть сказать. Возможно, сегодня услышим что-то интересное.

— Я так не думаю, но ради тебя — пожалуйста.

Увидев, что кроме нас и Эльканы в кабинете присутствует только Нерия, Авшалом слегка расслабился.

— Присаживайтесь, молодые люди — пригласил нас хозяин дома.

— Янон, у тебя ещё появлялись знаки за это время?

— Нет.

— Авшалом — он перевел взгляд на моего приятеля — почему первое, что я слышу в разгар пасхальных дней, вернувшись сюда — это историю про какой-то жуткий криминал в исполнении твоей семьи? Что здесь произошло за этот месяц?

Теперь я увидел, что Элькана был зол. Очень зол.

Лерер молчал.

— Что с вами такое?! — взорвался наконец Леви — то, что на неком сомнительном субъекте время от времени появляются сомнительные пророчества о конце света не значит, что теперь можно устраивать суды Линча и убивать людей! Вам ясно?! Такие, как вы, и приближают разрушение этого мира!

Я чуть не рассмеялся от последней его фразы. Видно, по моему лицу что-то было видно, потому что Элькана перевел горящий взгляд на меня.

— Ты. Собирай свои вещи и чтобы завтра и духу твоего не было бы в этом городе.

— А как же ваше желание держать его поближе? — спросил с лёгкой иронией Лерер. Я подумал, что он очень изменился за последнюю неделю.

— На кой черт мне лже-мессия? Пусть катится к чертовой бабушке хоть… хоть в Тель Авив.

— Он никуда не поедет.

— Авшалом…

— Я помогу ему выехать с теперешней квартиры, но он останется в городе.

— Он — лже-мессия, Авшалом. Я советовался со многими сведущими людьми, показывал им надписи. Вердикт был единогласным: это — ложь. Очень искусно сотворенная — быть может, здесь и в самом деле есть сверхъестественный элемент. Но это — не рука Создателя.

— А вы, стало быть, хорошо различаете Его почерк? — я даже не знал, что Лерер способен на такой сарказм.

— За последние полгода этот человек сделал нашей общине больше зла, чем мы можем себе вообразить. Начиная со смерти твоего отца, ухода Эзры, грязной сплетни про тебя и твою семью, а теперь ещё и хладнокровное убийство?! Ты понимаешь, как мы рискуем, если об этом станет известно за пределами общины? Или, не приведи Господь, об этом прознает полиция?!

Это не считая мужеложства, несоблюдения субботы…

— Он не обязан соблюдать субботу — прервал его Лерер.

— Если называет себя мессией — то обязан — рявкнул Леви.

— Это вам тоже сведущие люди сказали?

— Так. Ты, как я вижу, целиком на стороне этого гоя? — осведомился рав.

— Я на стороне Машиаха.

— Не думал, что ты когда-нибудь станешь отступником, Авшалом. Или это что-то личное? До сих пор держишь злобу на рава Йоханана? Или всё-таки увлекся этим мужеложцем?