Выше нас только небо (СИ)

Гарри, который наконец-то пришел в себя, набирал скорость так стремительно, что теперь уже сама директриса еле поспевала за ним. Темная волна ненависти снова поднималась в нем изнутри, била в грудь, мешала дышать и грозила захлестнуть собою весь мир. С трудом удерживая разрушительную силу в себе, он на ходу повернул к директрисе бледное лицо с потемневшими от ярости глазами и мрачно сказал:

— Всё, профессор. Он для меня значит всё.

====== Глава 17. Убийство ======

Авроры толпились неподалеку от “Трех метел”, перегораживая вход в маленький проулок. Черные спины надежно скрывали от посторонних глаз то, чего остальным видеть не полагалось.

Не дожидаясь больше МакГонагалл, Гарри со всех ног кинулся к ним. Двое дюжих парней преградили ему дорогу, но, прежде чем он успел их расшвырять со своего пути, Кингсли махнул им рукой, разрешая пропустить. Гарри лишь успел увидеть перепачканные светлые волосы, лежащее в грязи окровавленное тело и больше уже ничего не соображал. Он кинулся к нему и упал на колени:

— Драко!

Гарри лихорадочно ощупывал его руки, ноги, грудь, низко склонялся над посеревшими губами, пытаясь уловить дыхание, и дрожащими пальцами искал на холодном запястье пульс.

— Драко... Что с тобой, Драко? — исступленно бормотал он, сам не понимая, что шепчет. — Скажи мне что-нибудь, ответь! Прошу тебя... пожалуйста.. Ты ведь жив? Жив, да? Хороший мой…

Мысли путались при взгляде на безжизненное восковое лицо. Было больно дышать. Гарри казалось, что и его жизнь тоже кончилась, прямо здесь и сейчас.

— Да жив он. Жив, но без сознания, — раздался над его ухом чей-то низкий хрипловатый голос, и Гарри, даже не оглянувшись на собеседника, склонился над Драко еще ниже, чуть не разрыдавшись от облегчения, поэтому толком не расслышал следующих слов. — Зато она мертва.

— Что? — рассеянно бросил он, бегло осматривая Малфоя и так и не выпуская из пальцев его бесчувственной руки.

Мерлин, спасибо тебе! Он жив. Жив!

— Гарри, он жив и здоров! Только без памяти, — подтвердил неслышно появившийся сзади Кингсли. — А вот девушка убита.

— Девушка? Какая девушка? — Гарри неохотно поднял голову, с трудом отрывая взгляд от малфоевского лица.

— Ваша пропавшая, — пояснил министр. — Убита Авадой. И мы полагаем, что это сделал он.

— Ты сошел с ума, Шеклболт? — Гарри свирепо развернулся к нему, загораживая собой Малфоя.

Подоспевшая к ним МакГонагалл успокаивающе положила руку Поттеру на плечо.

— Позвольте, министр… — возмущенно начала она.

— Послушайте, — Кингсли примирительным жестом попросил замолчать их обоих. — Мы, безусловно, проведем тщательное расследование. Но поймите, погибла девушка, — он повысил голос, — невинная девушка! Между прочим, ученица вашей школы, Минерва! И мы обязаны найти убийцу и выяснить все обстоятельства дела во что бы то ни стало!

Гарри только сейчас, словно очнувшись, недоуменно посмотрел в сторону, куда указывал Кингсли, и, содрогнувшись, увидел темнеющую на земле у забора неподвижную фигуру. Тусклого света ночных фонарей и огней Люмосов хватило, чтобы разглядеть тело, лежащее на спине, с неестественно вывернутыми ногами и руками, сложенными в защитном жесте. Невидящие стеклянные глаза уставились в звездное небо, а по бледному лицу размазалась темная кровь. Многочисленные шипастые украшения по-прежнему торчали во все стороны, но теперь они делали Жюли похожей не на опасную вампиршу, а на втоптанный в грязь колючий цветок.

— Да. Это Жюли Арманд. Она пропала пару недель назад из Хогвартса. Я заявляла вам об этом, — МакГонагалл, старательно сдерживая волнение и дрожь в голосе, подошла к убитой и, присев рядом, скорбно посмотрела на неподвижное тело.

— Мы полагаем, это сделал он, профессор МакГонагалл, — Кингсли доверительно наклонился к ней и кивнул в сторону безжизненного Малфоя, которого, оттеснив Гарри плечом, осматривал подоспевший колдомедик. — Сын бывших Пожирателей… От них сложно ожидать чего-то другого.

— Не мелите чепухи, мистер Кингсли, — резко сказала она, поднимаясь. Голос МакГонагалл снова стал таким сухим и строгим, словно она отчитывала проштрафившегося ученика. — Драко Малфой на это не способен. Я хорошо его знаю.

Но Кингсли даже глазом не моргнул:

— После войны многие из них ведут себя неадекватно, — снисходительно пояснил он. — Если бы вы видели столько, сколько повидал я, Минерва… У нас есть свидетели, показания, улики. Всё ясно, как белый день.

— Я насмотрелась достаточно, уж поверьте, министр, — отрезала она, не снисходя до дальнейших пояснений. — Я правильно понимаю, что ради своего удобства вы собираетесь сделать невиновного юношу козлом отпущения? — МакГонагалл гневно раздула ноздри и возмущенно уставилась на него.

— Ну зачем вы так? — мягко упрекнул ее Кингсли. — Разумеется, мы соберем все необходимые доказательства, обоснуем и подтвердим его виновность в суде. Ну что там? — вопросительно обратился он к подошедшему к ним худому высокому колдомедику в бордовой мантии, который только что осматривал Малфоя.

— Обливиэйт. Скоро очнется, — хмуро пояснил тот. — Сам невредим, но на одежде следы крови. Последнее заклятье в палочке — Авада.

Кингсли удовлетворенно кивнул, торжествующе взглянув на МакГонагалл, и уточнил:

— А она?

Медик потер подбородок:

— Убита Авадой. А еще ей чем-то разбили голову. Эксперты скажут точнее, чем именно.

— Эти Пожиратели — сущие звери, — шепнул Кингсли на ухо МакГонагалл, и она отшатнулась, прожигая его яростным взглядом.

— Я еще раз заявляю вам, что Драко Малфой не имеет отношения к этой истории! — грозно сказала она.

— Ну, боюсь, разбираться в этом будем уже не мы, — Кингсли деликатно кашлянул и попытался отойти в сторону.

— Я так вижу, вы все уже решили, министр? — остановил его яростный голос МакГонагалл.

Кингсли не смотрел в ее сторону и поэтому не заметил, как ее глаза подозрительно сверкнули.

— Все в руках правосудия, — лицемерно развел он руками, не замечая воинственного блеска.

— И даже если я дам вам свое слово и поручусь за него…

Кингсли с притворным огорчением покрутил круглой головой:

— Боюсь, что и в этом случае мы будем бессильны что ли либо изменить, — он снисходительно посмотрел на нее: — Ну при чем тут ваше слово, Минерва? Он виноват, значит, ответит по закону.

МакГонагалл поджала губы:

— Кажется, я понимаю вас. Драко Малфой удачная кандидатура, правда? — она повернулась к министру и уточнила почти ласково: — Сын бывших Пожирателей. Родителей у него теперь нет, заступиться некому. Никто о нем не пожалеет, никто не вспомнит. Никто не будет мешать вашему правосудию, — она старательно подчеркнула голосом слово “вашему”. — Пока всё верно?

Кингсли кивнул и примирительно улыбнулся:

— Вот видите, вы и сами все понимаете.

— О да, я всё понимаю, — в глазах пожилой женщины полыхнула ярость, но, не позволяя себе ничего лишнего, она лишь осведомилась сладким голосом, который прямо таки сочился патокой: — Как вы думаете, министр, почему Гарри Поттер, наша Национальная гордость, до сих пор сидит возле вашего подозреваемого?

Казалось, Кингсли впервые за всё время задался этим вопросом. Он недоуменно уставился на Гарри, стоящего на коленях перед Малфоем, и насупил брови, что-то быстро соображая. МакГонагалл решительно вздернула подбородок и громко крикнула:

— Мистер Поттер, будьте любезны подойти к нам.

Гарри, с трудом заставив себя оторваться от Драко, торопливо подошел к ним, постоянно оглядываясь на так и лежащего без чувств Малфоя.

— Да, профессор?

— А теперь, господин министр, — она обернулась к напрягшемуся Кингсли, — будьте добры повторить нашему Гарри Поттеру всё то, что вы мне только что сказали. Расскажите, пожалуйста, про виновность Драко Малфоя его жениху.

— К-какому жениху? — Кингсли все-таки запнулся и мгновенно утратил часть своего лоска.

МакГонагалл посмотрела на него в притворном изумлении: