Музыка абсурдной жизни (СИ)

— Так что, учитель? — словно поторапливая его, напомнил парень. Тот очнулся от своих дум — всё же этот мальчик умел зачаровывать — и поспешно ответил:

— Ах да! Я о том, что у меня есть к тебе одно хорошее предложение… — Мукуро завёл дворники, чтобы хоть как-то настроить видимость сквозь густую пелену воды. — Короче говоря, раз я про тебя всё знаю, то у меня есть идея. Не то чтобы я хочу помочь тебе или что-то ещё, но… Понимаешь, просто этот элемент моей собственности мне не так и нужен — я его использую лишь в крайних случаях, которых теперь, надеюсь, не предвидится. А идея такова: у меня есть квартира. Как уже говорил, использую я её лишь в весьма крайних ситуациях. Грубо говоря, она у меня в запасе. Но сейчас стала мне совершенно лишней и ненужной, а продавать лень, да и отчего-то не хочется. Но, я знаю, если разрешу тебе там поселиться, то хоть чем-нибудь облегчу тебе жизнь. Идёт? Можешь жить там совершенно бесплатно. Хотя нет, плата будет, но о ней позже…

— Если это плата телом, то я отказываюсь, — предостерёг Фран, косо глянув на мужчину. Тот рассмеялся.

— Успокойся. Мальчики — не мой формат. При том же ты видишь? — он грубо ткнул пальцем в фотографию, прямо в лицо красивенькой девушки с огненными волосами и дьявольской улыбкой. — Я женат. Всё. У меня семья, ребёнок. Даже кот есть. Навряд ли я буду искать утешения в парнях.

— Ну ясно… Тогда что же будет моей платой за проживание? Вы не из тех людей, которые готовы так просто одаривать незнакомцев аж целыми квартирами… — весьма правдиво заметил он, внимательнее всматриваясь в учителя. Тот усмехнулся и понял, что придётся выдать тайну, которую он хотел пока скрыть. И кто ещё после этого победитель?

— Платой будет твоя музыка. Я действительно горю желанием услышать то, как ты будешь играть после моих занятий. По рукам? — в ответ послышалась лишь хитрая усмешка и тихое «По рукам». Машина Рокудо резко газанула с места и рванула по серому океану, в который вливались мелкие речушки с асфальта. Громадные волны сразу обрушивались на воображаемый берег, обливая порой с ног до головы нерадивых прохожих. А Мукуро, не обращая внимания на их ругань, гнал автомобиль на максимальной скорости, превращая обычную езду в морскую бурю. Отчего-то в душе он был рад сделке. Он взаправду хотел услышать хоть какие-нибудь (более профессиональные) звуки из-под смычка Франа. Может, в своих домыслах мужчина ошибался? Может, интуиция наконец подвела его, указав невидимой рукой на совершенно бесталанного парня? О, это Рокудо ещё предстояло узнать. Но чуял он, что не зря выбрал именно этого скрипача: быть может, его собственная кривая линия жизни уже куда-нибудь да выведет после стольких лет бесполезных витков? Быть может, это будет даже правильный путь?..

***

В тот вечер Мукуро не поленился довезти мальчишку до дома, помочь ему расположиться, даже снабдил его нужными вещами, а потом, ближе к часу ночи, отправился домой. Вспыхнувшая искра доброты его ничуть не смущала — он хотел услышать музыку и он её получит. Юный скрипач уже никуда не денется, ведь на него упал выбор Рокудо, а значит, его будущая жизнь обещает быть интересной и интригующей. А значит, сам мужчина уже навряд ли его отпустит…

Возвращение же учителя домой лучше не описывать — пускай всё самое неприятное останется за рамками этого рассказа. Мукуро просто устал. Устал от такой тусклой жизни, от этого болотистого русла какой-то огромной реки, из которой он выпал, потому что однажды повёлся как дурак. Сейчас он был привязан, прикован, пригвождён к этому человеку; а рождение ребёнка полностью усугубило положение, заставив Рокудо насмерть привязать себя к ней. Если честно, сам учитель знал, насколько это низко для мужчины такое поведение и даже мысли о нём, но… не мог не блаженно закрывать глаза, представляя себе сумбурное путешествие куда-нибудь с кем-нибудь. Не так важно куда и какова конечная цель (приемлемо было даже то, если цели не было), главное — почувствовать долгожданную свободу. Вот, конечно, с каким человеком умчаться в дальние дали, Мукуро и не знал, но решил, что это должен быть поистине интересный ему человек. А всё это отчего?

Рокудо всегда на этом моменте мысленно представлял себя каким-то суетным репортёром, который, будучи в самом эпике событий, судорожно рассказывает о ситуации позади него. И вот он, прикрывая свой драгоценный микрофон, кричит сквозь шум недовольной жены и плачущего младенца о том, что: «Сейчас я нахожусь в браке, в который вступил не по любви. Здесь реально плохо! никогда, слышите, никогда!..» Здесь микрофон ломается, связь пропадает, и человек оказывается погребённым под злобной девушкой, которая с претензиями наваливается на него, требуя сама не зная чего. Вот так и заканчивается его репортаж с самого центра происходящего, где он, не успевая дать нужный совет, погибает в двухтысячный раз. Но что поделать? Раз связали если не узы любви, а брака, то и у Мукуро были свои обязанности, которые он старательно исполнял. Маленькая девочка, названная Энн, реально сделало положение мужчины безвозвратным, но Рокудо был почему-то был всё равно счастлив своему маленькому продолжению. Это, наверное, и было тем самым, что хоть как-то разбавляло его невесёлые будни: нянчиться с девочкой он любил, хотя это была забота матери, но всё равно, Рокудо находил время повозиться с ней. Так что, в общем говоря, семья у Мукуро была липовой; просто, для вида она существовала. Якобы и не придерёшься — раз семья есть, значит, ты нормальный (как гласили правила современного общества, наплевав на твои собственные чувства и особенности склада ума), так ещё и остальным, желающим пофлиртовать с тобой, предъявлялось табу в виде замужества — всё, не тронь меня, я до одури влюблён, раз женился и начал воспитывать ребёнка. Вот такую вот двойную стену ставило обыкновенное кольцо на пальце, которое мужчина привык снимать не только потому, что оно давило. Именно поэтому Рокудо привык в своей жизни всегда идти на риск, ибо терять ему было в принципе нечего. Ибо о его жизни мало кто беспокоился, редкому человеку он был нужен… нужен искренне, без эгоистичной подоплёки. Скорее всего, таких людей на свете просто не было и быть не могло — бывают же такие одинокие личности, которые, сколько их не окружай народу, всё равно будут бесконечно далеки от общества и ненужны ему. Таким был и наш герой, хотя он редко переживал по этому поводу; конечно, было пару грустных моментов в прошлом, особенно в юности, но мужчина это стойко выдержал, приняв с грубой насмешкой своё ужасное проклятие. А теперь вообще полностью забыл про это, растворившись в повседневных проблемах и отдав себя качественному обучению юных музыкантов. Это хоть немного заставило его позабыть о своей сущности…

А в особенности его недавний ученик… Он весьма заинтересовал Мукуро. И чувствовал последний, что не только музыкой… или вновь ночные бредни воспалённого разума? Уж лучше это, чем нечто другое, думал Рокудо, переворачиваясь с одного бока на другой, — в последнее время его мучила отвратительная бессонница. Из-за громко и часто кричащего дитяти становилось всё труднее ложиться в кровать и засыпать; по привычке, в ожидании нового каприза, в голову приходили различные мысли, мешая спать. Не помогали ни снотворные, ни успокаивающие средства. Эта бессонница, кажется, была хронической. Как и одиночество порой. В случае с Рокудо — точно; так думал он сам.

Через день, стоп… мужчина глянул на таймер — нет, уже завтра он увидит юного скрипача, который сейчас преспокойно отдыхал в его квартире и ни о чём наверняка не думал. Почему всё-таки этот глупец решился на такое предложение со стороны практически незнакомого человека? Мукуро с довольной улыбкой хотел думать, что мальчишке, как и ему самому, уже просто-напросто нечего терять, и он принял решение согласиться с учителем, понадеявшись, что так его жизнь станет лучше. И она скорее всего станет лучше. А вот его жизнь не изменится — может, совсем немножко, да и то только оттого, что в ней появится сам Фран и его возможно красивая музыка. Самому же Мукуро было тоже как-то всё равно на эту квартиру и всё, что с ей сделает парень: хоть сожжёт её или превратит в развалины. Главное — это то, что он сможет помочь пареньку хоть как-то, хоть чем-то. А уж как тот примет помощь — лишь его выбор, не иначе. Но Рокудо, удивляясь своим собственным желаниям, был бы поистине счастлив увидеть обрадованное, прояснившееся и светлое лицо ученика, с которого была бы стянута эта скупая маска равнодушия. И вот как раз таки стянуть эту маску и хотелось почему-то самому мужчине. Он просто верил, что под этим напускным спокойствием и холодностью скрывается совершенно иной человек. Быть может тот, которого он всю свою жизнь и искал? Ах, вновь глупые домыслы и те же самые ошибки, что и в молодости — бесполезная надежда. Лишь Мукуро до самого основания понял, насколько эти безумные мысли и мечты пусты и бесполезны, насколько больно потом принимать в свою нежную кожу осколки реальности, которая разрывается и сыпется стеклянным дождём откуда-то сверху. Нужного человека ему уже навряд ли найти… а этот мальчишка… лишь очередной ученик, не больше. Что же ещё, действительно, может связывать мужчину и парня с разницей в восемь лет? Только деловые отношения. Только…