Искушение на двоих (СИ)

– Не надо, Билл, – наконец проговорил он хрипло и отрывисто, а растерянный, вновь отвергнутый брюнет, пытаясь сквозь полумрак рассмотреть выражение лица своего возлюбленного, недвижно замер, опираясь обеими руками на обнаженную твердую грудь Тома.

– Ты.. – едва сумев заставить свои мгновенно онемевшие губы произнести хоть звук, негромко выдохнул Лауфер и непонимающе захлопал легкими, пушистыми ресницами. – Больше не хочешь меня? – не знающий отказов Билл был снова сбит с толку, и нескрываемое, неприятное удивление, смешанное с легкими оттенками обиды, просачивалось буквально из каждой сказанной им буквы, что, конечно же, заметил Том, который не хотел обижать Лауфера своими словами и действиями.

– Нет, Билл, я..

– Значит, только в пьяном угаре на меня и может встать? На трезвую все, противно?! – не дав договорить, гневно возмутился Билл, обиженно всхлипнув, ведь сейчас, пока он так томительно ждал возвращения Тома, то своими сладкими мечтами о нем успел разжечь в своем теле огонь.

Он обжигал все его мысли и настойчивые призывы разума к тому, что не стоит теперь так бездумно спешить, но Лауферу вполне было свойственно начать налегать на желаемое силой.

– Тшш.. – притянув обнаженного, дернувшегося брюнета к своей груди, успокаивающе прошептал мужчина. – Не в том ведь дело, просто.. не надо нам так сильно торопиться, – быстро выпалил Том, и на самом деле он в этот момент совершенно не обманывал Билла. Ему действительно сейчас было невероятно сложно и даже страшно решиться на что-то большее, чем поцелуи с этим милым мальчишкой. – Не напирай так на меня.

Все еще часто дыша, юноша словно бы опомнился и понял, в чем дело, по-прежнему подрагивая от своего эмоционального всплеска и постепенно спадающего возбуждения. Он так сильно теперь боялся вновь оказаться в своем гибельном одиночестве после подаренной садовником надежды и, все еще удерживаемый Томом, прижался щекой к горячим ключицам мужчины, опустившего на его обнаженные лопатки свои теплые ладони.

– Хорошо.. – все же негромко отозвался Лауфер и, с шумным вздохом отстранившись, без лишних слов перебрался на вторую половину кровати, вовсе ложась от Тома на некотором расстоянии.

Своими действиями Билл вызвал у него легкое удивление, поскольку таких кардинальных мер после своего предположительно временного отказа мужчина явно от него не ожидал.

– Билл, ложись ко мне, – борясь с ураганом в своей пышущей груди, как можно более мягко проговорил Том и сам продвинулся ближе, приобнимая стройную, прекрасно-утонченную фигуру своей капризной нимфы.

Улыбнувшийся Лауфер тут же развернулся и крепко прижался к теплой груди Каулитца, словно нежными путами, обвивая его своими тонкими руками.

– Том.. – ласково протянул юноша на выдохе и расслабленно промычал, отпуская свой гнев окончательно.

«Напирать не буду, но для ускорения все же немножко подразню», коварно подумал он, принимая легкий поцелуй в черную макушку, и в этих желанных, оберегающих объятиях, зевнув и прикрыв слегка сонные глаза, он первым постепенно погрузился в незаметно подкравшийся к молодым людям сон.

Комментарий к Глава одиннадцатая

Билл http://cs626119.vk.me/v626119959/8dda/rZfedbtUfD8.jpg

Том http://cs626119.vk.me/v626119959/8de1/dBZ1pFJ2DpM.jpg

========== Глава двенадцатая ==========

Нежное утро неумолимо сменило собой прохладную ночь, а шепот ветра постепенно угас и вовсе затерялся в изумрудной листве, позволяя голосам птиц раздаваться сладкими переливами в невидимом воздухе и услаждать слух тех, кому выпадет счастье их в это время услышать.

В этот раз Томас так же проснулся первым, поскольку организм уже привык к такому распланированному графику, в то время как Биллу по утрам обычно было совершенно нечем заняться. Возвращало в реальность его только позднее время или чье-либо вмешательство извне, коим в последнее время большей частью являлся Том Каулитц, его молодой садовник, тренер по плаванию и любимый человек в одном лице.

Том молча и неподвижно смотрел на спящего мальчика, который лежал рядом с ним на животе, выставив ему на обозрение свою красивую обнаженную фигуру и, в частности, маленькую задницу. Сейчас ласковыми объятиями юноши тешился не мужчина, а соседняя подушка, которая, вероятно, сквозь сон и казалась ему Томом, а сам Каулитц уже повернулся на бок и, подперев голову согнутой в локте рукой, продолжил свой задумчивый просмотр.

Чувства его снова были довольно смешанными, но по-прежнему невероятно сильными: с одной стороны, ему было крайне неловко от воспоминаний о прошлом их совместном пробуждении, и теперь, когда былые эмоции и сковывающий страх, перемешанный с адским шоком, изрядно улеглись, он не мог взять в толк, как вообще у него язык повернулся солгать и обидеть этого маленького, беззащитного наглеца, который в то же время тоже успел его очень даже неприятно обмануть.

Однако и Том в клубе его не оттолкнул, когда тот бесцеремонно сел ему на колени и принялся целовать так страстно, что последний разум мгновенно отключился, и оторваться от этих запретных ласк просто не представлялось возможным. И, снова же, он сам привел юношу ночью в свою квартиру и сделал с ним то, чем его, собственно, завлекающе и дразнили целую неделю с особым усердием, а то, что в те моменты оба парня были неимоверно пьяны, не было полноценным уважительным объяснением.

С другой стороны, ему необъяснимо нравилось, что Билл снова был рядом, и к тому же вчера его так просто простил за нанесенное оскорбление, ластился к нему так доверительно и трепетно, будто и не было вовсе между ними ничего плохого. Сейчас Том понимал сполна то, как этот обворожительный мальчишка его любит, неизвестно еще только было, за что. Свои же собственные чувства даже самому Каулитцу казались слишком странными, чтобы начинать давать им имена, но то, что они у него были, он неоспоримо ощущал своим ослепленным сердцем, получившим больше свобод и простора для своих эмоций.

Слегка улыбнувшись, Томас поднял руку и неторопливо провел одними только подушечками пальцев по теплой коже юноши от плеча до самого бедра, местами покрытого синими пятнами синяков, оставляя на ней легкие мурашки. Все еще убаюканный снами Билл слегка дрогнул, инстинктивно поджав ягодицы, когда их тронуло смущенное, несмелое прикосновение ладони. Лауфер что-то невнятно выдохнул в подушку, в то время как Каулитц, ощущая, что член предательски начинает постепенно реагировать на соблазнительное зрелище и прикосновения, закусил губу и повел дорожку своих изучающих касаний обратно.

«Неженка», все еще едва заметно и отстраненно улыбаясь и продолжая любоваться этой обольстительной наготой, думал он, поскольку пальцы в полную меру ощущали всю мягкость и нежность кожи спящего Лауфера. Ее хотелось жадно касаться еще и еще, настолько Тому нравились эти ощущения, и брюнет от этих приятных ласк уже вскоре зашевелился, постепенно просыпаясь и расставаясь с волшебным сном. Он что-то недовольно промычал, а потом, все еще сонный и очаровательно не понимающий, что происходит, повернул свою темноволосую голову в сторону Каулитца, незаметно отдернувшего от него свою руку, пока его изучающие касания оставались незамеченными.

Только завидев задумчивого садовника, кусающего губу, мальчик первым делом испуганно насторожился и резко повернулся на спину, с волнением подсознательно ожидая от слишком уж непредсказуемого мужчины агрессии и нового отказа. Те отвратительные воспоминания оказались еще чудовищно свежи, и повторения истории слишком ранимому брюнету больше не хотелось. Том же, столкнувшись с его прекрасными, беззащитными глазами, полными беспокойства и опасений, сначала снова засмотрелся на ненакрашенное личико с красной глубокой вмятиной от подушки на правой щеке, которая эту прелесть совершенно не портила, и он сразу и не заметил того, что маленькая нимфа не улыбалась.

– Привет, – наконец поздоровался Том, опуская предательски любопытный, заинтересованный взгляд на притягательно открытое тело Лауфера, который от своего внезапного волнения даже, казалось, не дышал, живя последним вдохом и словно ожидая смертного приговора.