Руки (СИ)

— Эти, — Учиха подцепил кончиками пальцев полупрозрачный светло-фиолетовый кабошон, без особых изысков, но какой-то… жизнерадостный. Легкий и приятный.

— А, под цвет глаз… хорошо, — произнёс ювелир. — Второе украшение просто посеребрить?

— И глаза из гранатов.

В шкатулке с фиолетовыми камнями лежали и несколько почти багровых, так похожих по оттенку на шаринган. Саске решил, что это будет достаточно символично.

— Допустим… Размер какой?

— Обхват запястья указан рядом с эскизами, — спокойно напомнил Учиха.

— Хм-хм-хм… Хорошо, всё понятно. Боюсь, заказ будет готов не раньше, чем через неделю.

— Я не спешу. Но пусть это будет качественная работа.

— Разумеется, шиноби-сан.

— Шиноби-сан, а дайте со змейкой поигра-а-ать!

— Пошли. Будет тебе змейка.

Призывать Аоду рядом с дворцом дайме точно было плохой идеей — но ведь в арсенале Саске были змеи и помельче, тем не менее, способные покатать на себе чересчур активного ребенка.

— Кто бы мог подумать, что ты умеешь общаться с детьми, — заметил Кабуто, глядя на счастливого мальчонку. — Хотя ты учился в Академии со своими ровесниками, может, из-за этого?..

— Хм?

— Учихи почти всегда заканчивали курс досрочно. Рекорд скорости принадлежит твоему брату, но закончить Академию вовремя считалось позором…

— Пф. Хорошо, что я этого не знал в свое время.

— Как хорошо, что этого не знали твои одноклассники…

— Считаешь, насмехались бы?

— Ну… учитывая, размер и опасность твоего фанклуба, думаю, всё же нет. Не все.

— Забавно, что сейчас меня это совершенно не волнует.

— Ты же крут.

— Приятно слышать это от тебя.

Кабуто хмыкнул и притворился деталью пейзажа.

*

Орочимару в это время сопровождал мать с ребёнком до ближайшей базы. Итачи внутри грелся, от него пёрло такой негой и кайфом, что дёргать было как-то неловко. Чакра уходила на него, и, наверное, не надо было предлагать Учихе окунуться прямо посреди миссии… С другой стороны, ему с лихвой хватит оставшейся чакры.

У него же есть репутация.

— Орочимару, — сплюнул шиноби из Кири перед ним на дорогу.

— Ну надо же, хоть кто-то меня узнал, — ласково улыбнулся Змей.

Для него нападение не стало неожиданностью, отряд даже не скрывался.

— Отдай ребёнка по-хорошему. Он принадлежит Кири!

— А вы уверены, что хотите жертвовать пятью взрослыми шиноби, чтобы получить одного, которого ещё предстоит воспитать?

Но с каких это пор на шиноби рациональные доводы действуют?..

Орочимару спокойно пошёл сопровождать мать с ребёнком дальше.

А противники остались выпендриваться во власти гендзюцу.

*

Сдав женщину на руки в ближайшую базу и объяснив, где здесь кухня, Змей переместился на территорию основной базы. Всё-таки разгуливать с таким резервом по миру, когда за тобой с большой радостью охотятся все — не самая лучшая идея. Даже если тебе досталось тело и, как выяснилось, стратегии мастера боевой иллюзии.

Можно просто лечь и кайфануть от чужого кайфа.

А чакра… цель, которой можно достичь, всего лишь потратив чакру — редкостная удача.

К тому же чакру всегда можно восстановить.

*

Саске честно собирался выждать всю отведенную на задание неделю, после чего еще смотаться в сторону Конохи, чтобы на обратном пути забрать готовые браслеты. Но уже на четвертый день его стало одолевать смутное беспокойство. А к пятому удалось определить, что источник этого тревожащего чувства — джуин.

Связь проклятых печатей со своим создателем была неоспорима, к тому же джуин Саске Орочимару сам совершенствовал… А еще была не уничтоженная, а только скованная личность Итачи, которого тоже не стоило недооценивать.

— С сенсеем что-то не так, — коротко сообщил Учиха в потолок, надеясь, что Якуши по своему обыкновению маскируется где-то поблизости.

А даже если и нет — все равно надолго не отстанет. Это же Кабуто.

Якуши не заставил себя ждать, и вскоре они уже были на базе. На базе, на которой был бардак. Саске обеспокоенно нахмурился. Орочимару был здесь, это чувствовалось, но гоняющиеся с шумом ученики эту теорию опровергали.

Быстро наведя порядок, парни нашли-таки убежище Змея. Он был в своей спальне, лежал на кровати… на спине, без движения, весь такой желтовато-бежевый.

И движения чакры почти не чувствовалось.

— Орочимару-сама! — кинулся к нему Кабуто.

— Что с ним? — Учиха подозрительно просветил додзюцу сначала комнату, потом самого змеиного санина. На первый взгляд никаких травм, могущих привести к подобному состоянию, не было.

Снова проявление загадочного «не гореть»? Или, в порядке бреда — Орочимару настолько извела ревность? Бред как есть…

— Похоже на истощение. Но я не понимаю, чем оно вызвано… Хотя. Возможно…

— Это Итачи или последствия опытов? — напрямую спросил Саске.

— Итачи.

— Понятно, — томоэ закружились быстрее. Учиха шагнул вперед. — Дай мне место, Кабуто.

— Уверен?..

— Если это мой слишком умный старший брат — у меня достанет сил, чтобы загнать его обратно в печать, — губы Саске сошлись в бледную линию. — Я ему не проиграю.

Обладатели шарингана могли не только накладывать гендзюцу. Пусть в тонкости работы с чужим разумом они и уступали Яманака, само проникновение в сознание или подсознание жертвы для владельца шарингана с тремя томоэ сложности не представляло.

В сознании Орочимару было пусто. Только Итачи — где-то вдалеке, объятый чёрными языками пламени. И сам Змей лежал ровно посередине между ними, такой же нездорово жёлтый и безжизненный. Саске прищурился, шагнул вперед. Активированный шаринган позволял увидеть, что микроскопические частицы этого самого черного пламени пронизывали всю окружающую тьму-пустоту — просто вокруг Итачи концентрация была сильнее. Они уже примеривались к новому источнику пищи…

…но так и не смогли окончательно поглотить Орочимару.

Это — радовало.

— Вот и свиделись, нии-сан, — спокойно сказал Саске, опускаясь на одно колено рядом со змеиным санином.

Да, близко. Да, неоправданно уязвимая позиция. Но и место — не подчиняющееся всем законам реального боя.

Стычка в чужом разуме равна схватке иллюзий. Саске нельзя было назвать мастером гендзюцу — не хватало изощренности, — но и поймать, а тем паче удержать его самого в чужой иллюзии было куда как непросто. Орочимару научил, что в таких поединках концентрация, сила воли, уверенность в себе могут значить не меньше, чем опыт и талант.

Вот уж чего Саске было никогда не занимать, так это самоуверенности.

— Не так я себе представлял нашу встречу, — нейтрально заметил Итачи. — Ты за ним?

— Я повзрослел достаточно, чтобы не стремиться оправдывать твои ожидания, — Саске поднялся на ноги. — Соизволишь вернуться в печать, или мне придется загонять тебя силой?

— Печать? Какую печать?

— В который ты сидел все это время, — шаг вперед, загораживая собой Орочимару.

— Не было никакой печати. Тебе лучше сосредоточиться на помощи ему. Если его проекция не исчезла, значит, пока есть возможность… восстановить. Хоть что-то.

— Орочимару живучий, — невозмутимо заметил Саске. — Даже если ты уничтожишь его проекцию здесь — такая же есть в каждом джуине. Хотя бы и в моем.

Еще один шаг. Заметно потяжелевший взгляд.

— Но знаешь что, нии-сан… мне кажется, если убрать твое пламя, никакой джуин не понадобится.

Итачи быстро поборол неуместное желание отползти. Собственная вина и решимость Саске давали такой коктейль, что только невозмутимой мордой это можно было прикрыть.

— Это невозможно. Орочимару сам накормил это пламя, и оно не остановится, пока не сожжёт всё, что доступно.

— И это говорит мне Учиха, — презрительное фырканье.

Шаг — впритирку к пляшущему вокруг Итачи ореолу. Пламя дрогнуло, выбросило языки в сторону Саске… замерло. Стыдливо попятилось, прижимаясь к ногам Итачи.