Blackbird (ЛП)

Юри прочистил горло и мотнул головой в сторону семейства, идущего за ними. Мать закрыла ладонями уши дочке, которая выглядела очень заинтересованно. Глаза Пхичита округлились, и он замахал руками:

— Извините!

— Чертовы иностранцы, — буркнул отец девочки, проталкиваясь вперед.

— Не одно, так другое, да? — отметил Пхичит, когда семейство отошло подальше. — Тебя клеймят либо иностранцем, либо голубком. А им, интересно, приходит в голову, что можно быть одновременно и тем, и другим?

Юри расхохотался, и они отправились бродить по просторному внутреннему двору Тауэра.

Примерно через месяц после приезда Пхичита в страну Минако пригласила Юри в Оксфорд, и он отправился к ним на ужин, ожидая очередной неловкий вечер, но все вышло по-другому. При первой встрече Пхичит осмотрел его с ног до головы, сказал: «Прости, но ты не в моем вкусе» — и до поздней ночи извлекал из Юри самые смешные истории про жизнь в Оксфорде, а также рассказывал свои, такие, от которых волосы вставали дыбом: про сочетание учебы с созданием шифров и передачей сообщений для Свободного Таиланда (4). Пхичит обладал такой огромной эрудицией, что это почти пугало, но при этом был настолько приветлив и открыт, что невозможно было не полюбить его. У Юри уже было несколько коллег-друзей за границей, да и Минако, конечно, но оказалось, что это так здорово — иметь рядом друга, который на все сто процентов знал, каково быть раздражающей белой вороной среди британцев и как шутить об этом лучше всех.

— Ну да ладно, — сказал Пхичит, когда они остановились попялиться на одного из караульных Тауэра в его поистине нелепой форме. — Сто лет прошло. Как ты? Какие новости?

— Ничего особенного, — ответил Юри. Даже если бы он на самом деле мог обсуждать свою работу с друзьями, то вряд ли сказал бы о ней что-то сверх этого. — Хотя ранее на неделе я прочитал в газете, что мой старый друг выиграл медаль на зимних Олимпийских играх — серебро, за Швейцарию.

Пхичит впечатлился:

— Джакометти, в фигурном катании? А ты много где побывал, — он полушутя закатил глаза, кое на что намекая.

— Нет, не в этом смысле. Я встретил его во время войны.

— Ох, Юри, а то я не знаю, чем там все подряд занимались во время войны.

— Вот честно, Пхичит, — Юри замахал рукой, — речь вообще не об этом. Он помог мне, как и пара других людей, но я бы не стал с ним… В то время я…

— Успокойся, ты ничего не обязан мне говорить, — перебил Пхичит и медленно затянулся сигаретой, добродушно улыбаясь Юри. — Я знаю, что ты не любишь говорить о войне. Да никто не любит.

Юри вздохнул, выпустил дым изо рта и сменил тему разговора, чему Пхичит никогда не возражал.

— Так ты хотел посмотреть здесь что-то конкретное или ты просто хотел, чтобы я потратил на тебя непомерную сумму денег?

— Ну, мы можем пойти посмотреть коллекцию королевских регалий и поугадывать, какой камушек откуда украли! — Пхичит повернулся по кругу. — Хотя погоди. Я хочу поболтать вон с теми ребятами, — он указал на стаю воронов, сидевших на низких перекладинах на лужайке, и снова достал фотоаппарат из кармана пальто. — Юри, давай пофотографируемся с ними!

После того как вороны были тщательно запечатлены на пленку, а происхождение драгоценностей еще более тщательно разоблачено, они прошлись в глубь города подальше от реки и нашли кафе для ланча. Отхлебывая кофе с большим энтузиазмом, Пхичит предпринял еще одну смелую попытку объяснить тему своей докторской, но Юри решил ограничиться лишь улыбками и вежливыми кивками после фразы «факторизация целых чисел».

— Не хочешь сходить в «Salisbury» (5) вечерком? — спросил Юри, когда они съели уже по полтарелки какого-то безвкусного супа. — А после можешь остаться в моей комнате для гостей. Если никого не встретишь, конечно.

— Как ты смеешь искушать меня субботним вечером в «Salisbury», когда мне надо сделать еще столько всего? — Пхичит предупреждающе замахал кусочком хлеба для усиления эффекта. — Ты же знаешь, профессор Челестино мне башку оторвет или что похуже, а потом заставит пересдавать летний экзамен, если я не уложусь в сроки.

— Было бы здорово побыть в компании.

— Уверяю тебя, если ты отправишься в «Salisbury» субботним вечером в одиночестве, недостатка в компании у тебя не будет.

Юри поерзал на стуле. Дело было не в том, что он не мог повеселиться самостоятельно. Его знание хороших местечек в Лондоне было достаточным после четырех лет здесь, но особенно благодаря остаткам воспоминаний об одном уик-энде, когда проходили лодочные гонки тридцать шестого. Тогда один приятный парень из Кембриджа по имени Гай решил показать ему город и попотчивать его дорогущим алкоголем. Кажется, Гай был коммунистом, что сразу надо было принять как знак опасности. Но в итоге все приключения были полны одиночества, как будто даже в самом популярном пабе или на забитом битком танцполе каждый из людей существовал как-то по отдельности от Юри. У Пхичита он мог хотя бы перенять часть энтузиазма, когда не мог почувствовать свой.

Когда они натягивали пальто перед уходом, Юри позволил ладоням задержаться на мягкой оливково-зеленой шерсти его шарфа. Эта вещь пропутешествовала с ним через половину континента, не получив ни единого разрыва и не продырявившись, но из-за того, что он часто неосознанно теребил расшитую бирочку на одном конце, слова «Rittberger Wollmühle» на ней почти стерлись и теперь были едва видны.

___________

1. «Дневник миссис Дейл» («Mrs Dale’s Diary») — первая многосерийная радиопостановка Би-Би-Си, шла с 5 января 1948 до 25 апреля 1969.

2. Сэвил Роу (Savile Row) — улица в центре лондонского района Мейфэйр, на которой находятся ателье мужской моды. Здесь лучшие лондонские портные шьют одежду безупречного качества по индивидуальным заказам. Говорят, что в 1846 году именно на этой улице знаменитый лондонский портной Генри Пул создал классический мужской пиджак смокинг.

3. Раздел Индии — процесс разделения бывшей британской колонии Британская Индия на независимые государства доминион Пакистан (14 августа 1947 года) и Индийский Союз (15 августа 1947 года). Это событие привело к крупным кровопролитным столкновениям, в которых, по официальным данным, погибло около 1 млн человек, а также к массовым миграциям населения.

4. Свободный Таиланд — подпольное движение Сопротивления в Таиланде во время Второй мировой войны.

5. «The Salisbury» («Солсбери») — известный лондонский паб, основанный примерно в 1899, с поздневикторианскими интерьерами и декорациями в стиле арт-нуво. Известен также тем, что там спокойно смотрели на посетителей нетрадиционной ориентации.

========== Chapter 4: London, Part One (2) ==========

«…а главным событием на собрании стала пылкая речь почтенной Сары Криспино, в которой от лица Христианско-демократической партии Италии проклиналось возможное американское вмешательство в выборы. Криспино была избрана в новообразованную Палату депутатов Италии после восемнадцати месяцев во временном Учредительном собрании и стала одной из первых женщин, попавших в итальянский парламент, а также она…»

— Товарищ майор!

Виктор вздохнул и опустил номер «Manchester Guardian» (1), когда Попович плюхнулся на стул напротив.

— Сколько раз я говорил тебе — не называть меня так на публике?

Глаза Поповича округлились, и он склонил голову.

— Так точ… то есть, да, Алеша! Не виделись целую неделю!

Виктор свернул газету и вежливо кивнул официантке, когда она поставила перед ним кофе и тарелку с печеньем. По крайней мере, здесь, в «Daquise» (2), не так важно, услышал ли их кто-то или нет; кафе пользовалось популярностью у посольских не без причины.

— Ребята доставляют тебе хлопоты?

— Если позволишь говорить откровенно… — начал Попович и сразу же продолжил, не дожидаясь никакого позволения: — Вот если бы я ударил Хикса, это было бы нормальной дисциплинарной мерой?

— Смотря насколько сильно, — ответил Виктор. Повышение в звании до майора было скорее всего последней вехой в его карьере, но ее плюсом было то, что он присматривал за руководителями британских агентов, а не за самими агентами. Хикс и Тони, которыми занимался Попович, являлись двумя самыми высокопоставленными агентами, работающими на них в данный момент: один сидел в Министерстве иностранных дел, а другой — прямо в Букингемском дворце, но оба были по натуре совершенно невыносимыми, а Хикс еще и злостно пил.