Обнажая душу (СИ)

— Из-за тебя я так и умру девственником.. — обвинительно проворчал Билл и показательно надул губы, слегка заерзав подо мной, от чего вновь получились те приятные, раскаляющие подражания фрикциям.

При них меня будто выворачивало наизнанку и обратно, насколько мне это нравилось и хотелось повторить еще. А еще хуже — так и вовсе совершить их по-настоящему.

Я все же не вытерпел и заржал над его наивной фразой и голосом, резко уткнувшись ему в шею и реально чуть не подавившись своей внезапной истерикой. Вряд ли все равно будет так, как он говорит. Нашел, конечно, этот мелкий идиот, че ляпнуть, в его-то годы, блин! Тут же или я когда-то однажды не сдержусь, или кто-нибудь другой рядом с ним не вытерпит.. Ну уж нет.

— Жалеть будешь.. — привел я новый аргумент, отсмеявшись и понимая, что в то же время эгоистично не хочу подпускать к своему Биллу кого-то еще, и прикоснулся губами к его тонкой шее, уже покрытой испариной после нашей нездоровой возни. — ..будем, — подправил я, поскольку в нашем случае самые страшные муки совести за совершенное будут травить исключительно меня, а его уж — в меньшей степени, если что, как мне казалось.

— Нет. Я не буду точно, — ласково обнимая меня и гладя по спине, с какой-то надеждой шептал он уверенно и твердо и чуть откинул в сторону голову, чувственно сжимаясь и тихо застонав от моих поцелуев.

Мне так было хорошо в его объятиях, необъяснимо сладко и по-особенному классно, и все, что он чувствовал, будто бы я ощущал в эти моменты и сам. И я не представляю совершенно, как он вообще дожил до своих лет с такой гребаной кашей в голове.. Я сам же рассказывал ему, как прошло очередное или некоторые мои прежние свидания, самодовольно распушался и хвастался перед ним, сколько у меня уже было подруг и секса; мол, смотри, мелкий, и учись, как надо, подрастешь и вспомнишь, че брат говорил. Ага.. Кто ж знал.. Тот лишь кивал и, подыскав подходящий предлог и понурив голову, скоро сваливал в свою комнату или ванную. Но это ведь было уже позже. В мои семнадцать он явно был еще слишком мал, чтобы влюбиться, так что все сведения он помнит только с моих поздних рассказов.

А теперь он, голый, горячий и возбужденный, вместе со мной лежал на моей кровати и просил его трахнуть, и как я такое вообще допустил, хрен один только и знает!

Когда его тонкие пальцы игриво проводили мне между лопатками и обратно, вся кожа буквально покрывалась жуткими, едва выносимыми мурашками, разъедающими плоть чуть ли не насквозь каким-то непонятным чувством нетерпения. Брат, в свою очередь, прикасался еще и еще, видимо, балдея, когда трогал эти многочисленные выступающие точки своими нежными подушечками. Все равно это адски приятно на грани с диким желанием его подальше отстранить.

— Скоро протрезвишься и поймешь.. че у меня просишь, — уже едва держа себя в руках, когда мне такое бесстыдство предлагают, я крепко обнимал мелкого в ответ, расположив руки на тонкой талии, наслаждаясь гладкой, нежной кожей и, чего таить, мечтая уже спуститься пониже.

— Том..

— Ты, сука, достал, мелкий! — дернувшись и поменяв нас местами, строго-недовольно начал я, но, уже спустя пару секунд просто плюнув на все, когда в паху творится такое невыносимое напряжение.. я просто взял и мысленно согласился, потому что и правда до невозможности его хочу.

Плевать уж. Но если он только по пьяни мне такое заявляет, а утром будет ныть и жаловаться, я его придушу. Реально.

Притянув его тщедушное тельце поближе и начиная щупать, сминать, трогать буквально всюду, я снова захватил в поцелуй его мягкие губы, такие приятные и нежно податливые. Я раздвигал их языком, покусывая, облизывая и жадно втягивая; мы сталкивались даже зубами, а Билл удивленно и как-то восторженно охал от моего напора, в то время как я сам просто дурел от того, на что только что сам же подписался.

Билл удобно уселся на мне, склонившись и мокро целуя; его черные волосы щекотали мне лицо, и он чертовки сейчас походил на привлекательную девушку, даже со включенным светом. Но выключать его и прерываться тем самым я все равно пока не хотел, хоть при нем и было в огромные разы более стыдно и неловко, чем прежде, за все это. Хоть родителей дома нет.. и я относительно пьяный.

Снова добравшись теперь до его голеньких ягодиц, я со стоном позорного экстаза вожделенно сжал их руками, довольно промычав, когда напрямую ощутил, какие они классные, пусть и не соответствующие моим привычным критериям для девушек. Маленькая, мягкая, нежная, чуть выпуклая попа, еще и опасно сидящая буквально на моем тяжелом елдаке, просто выносила мне всякие мозги, я касался ее без конца, сминая и разводя аппетитные половинки в стороны, а потом, с шумом выдохнув, со звоном в немного прояснившейся голове впервые тронул брата уже между ними. Черт. Влажно от пота и очень горячо..

Мычащий, стонущий и ахающий Билл умудрялся продолжать поцелуй и бессовестно выставлять свою задницу мне навстречу, будто еще больше подставляя под мои пальцы, пусть я и сам жутко не хотел своих рук с нее убирать. Это полный капец. Щас кто-то довыделывается и получит по заслугам такими темпами.

— У меня есть кое-что, только в комнате, — радостно шептал братец, отстраняясь ненадолго и снова оттопыривая попец, пока я продолжал свои не менее бесстыдные касания. Че я творю.. — Ты подождешь меня? — спросил он неуверенно, и я лишь молча кивнул, шумно дыша и поднимая на него расфокусированные глаза. — Точно?

— Да вали уже, — бросил я, и брат с улыбкой от уха до уха быстро чмокнул меня в губы и, спрыгнув на пол, сразу драпанул в направлении своего черного бункера.

Так, надо отдышаться.

В мыслях все равно уже невольно вставали картины того, что мы сейчас будем делать, и я, борясь с нечеловеческим стыдом, с сумасшедшим покалыванием в паху и в сердце, экстренно прикидывал все свои дальнейшие действия.

Но долго побыть одному мне суждено не было, и обнаженный мелкий прискакал уже обратно и, вдруг все же выключив свет по пути, снова быстро меня оседлал на кровати. Вот только весь этот хваленый энтузиазм, словом, ну, очень скоро у него сменился забавной такой смущенностью. Сам-то сейчас кони двину от ужаса суровой реальности..

— Блин, я так стеснялся сам покупать, — будто оправдываясь, неловко и мило замямлил Билл, покраснев, походу, еще сильнее и гуще, а я косо глянул в мягком свете фонарей на уполовиненный тюбик, крепко сжатый в его руке. Как интересно.. — Мне, это, один коллега из «Секрета» взял, — неловко и так смешно говорил он, мило пожимая плечами и волнуясь, а я, прищурившись, все так же в молчании смотрел на своего не в меру сконфуженного брата и на эту хренотень в его руке. — Не.. ты не подумай! Я просто в ванной иногда сам пробовал.. и..

— Пиздец этому миру, — выдавил я сквозь нервный смех и снова ошалело покачал головой, беря его за руку, слегка сдвигая с себя и садясь с ним рядом на уже изрядно смятом покрывале. — Мля.. — выдохнул я, пытаясь сообразить, как и что лучше делать дальше. Отнекиваться опять?

— Только.. у меня резинок нету.. — добавил брат, каким-то образом сказав это серьезно, и от его взволнованного и заметно растрепанного внешнего вида мне хотелось неистово ржать. Это все просто на нервной почве. Наверное. — Том?

— Ты сам-то хоть не боишься? — спросил я и, собрав в кулак все свое мужество, мягко толкнул мелкого в грудь, и тот снова лег на кровать, только теперь головой со стороны изножья.

— Немного, но это.. нормально, наверное, — с полуулыбкой ответил Билл, поправив рукой волосы, а я, шумно сглотнув, снова вцепился глазами в его привлекательную раскрытую фигуру, которую трудно, как оказалось, не захотеть.

— Это ненормально.. — тихо поправил я, не отводя взгляда с милых, красиво выпирающих бедренных косточек, и приблизился к нему вновь, принимаясь нежно гладить руками его разведенные для меня ноги, все чаще ненавязчиво скользя по внутренней стороне еще ближе к паху. — Твою ж мать.. — прикрыв ненадолго глаза, откомментировал я, продолжая ласкать его и наблюдать, как он все-таки красив и соблазнителен, когда получает все эти нежности, которые и меня заставляют теряться и так кайфово страдать от новых, ни на что не похожих эмоций.