Обнажая душу (СИ)

Прикрыв глаза и покачивая головой, он просто сосал еще и еще, как получалось, медленно слизывая, а потом глотая смазку, обильно смачивая член слюной и быстро касаясь его юрким языком. Теплая рука будто смущенно и робко придерживала его у основания, иногда совершая надрачивающие движения в такт, а я, давясь нервным, не получившим волю смехом от передоза чувств, поражался тому, как он хитро применял теоретическую порно-базу на первой своей практике. На мне, родном, блять, брате, мать его!

Вбирая слишком глубоко, он жмурился и глухо закашливался, даже до слез, чуть отстраняясь, а меня это даже, нет мне прощения, адски заводило. По влажному пенису, так эротично погружающемуся в его неумелый рот, один за другим пробегали сладкие, охрененные, приятные импульсы, сигнализирующие о скорой, желанной разрядке, но Билл не умел еще держать единый темп, потому все неожиданно срывалось, мучая меня, пока я едва стоял перед ним на ногах. Один раз, в начале, он даже цапнул меня, что я чуть язык себе не прокусил от боли, но потом хоть заметил свою ошибку, и все снова реально стало круче, чем просто охуенно.

И спустя несколько минут этого тренировочного минета сил терпеть его сладкие истязательства над моим телом у меня больше не было. Меня, я смело мог сказать, вставляло еще больше не от того, что мне было приятно от отсоса, а от того, что это делал именно он.

— Хватит, не надо, — с силой отстраняя вошедшего во вкус мальчишку от своего паха, я помотал головой и откровенно затуманенными глазами посмотрел на него. Видел я нежно румяного, красивого, возбужденного, жутко сексуального, довольного и облизывающегося брата будто сквозь желтое, раздражающее мерцание. — Давай я сам..

— Том, иди ко мне, — позвал Билл мягко, так влекуще и игриво, что я не смел уже в своем забитом кайфом состоянии не повиноваться.

Мелкий быстро уложил меня на кровать, где я по его инициативе даже сам стянул джинсы с бельем уже полностью, и, забавно, так мило морщась, он чуть расстегнул уже свою ширинку, вскоре укладываясь рядом. Все еще охваченный не прошедшим нетерпением, я сразу сгреб эту притягательную, распущенную до жути шпану и ловко подмял под себя, без промедления склоняясь за поцелуем, только сильнее заводясь от каждого нового прикосновения.

— М.. жмет все равно, — болезненно промычал брат, чуть надув губы и еще крепче обнимая меня, подаваясь своим пахом навстречу. — Сними..

— Пипец, знаешь, сколько у тебя запросов? — коротко хохотнул я, отстраняясь, чтобы не давить на него, и сразу подцепляя его расстегнутые узкие джинсы ослабевшими от дичайшего предвкушения пальцами. — Дохерища.

В ответ он только очаровательно улыбнулся и приподнял бедра, активно участвуя в процессе своего раздевания, и когда очередь дошла до боксеров, я неуверенно поднял на него будто бы спрашивающий взгляд. Он прямо смотрел на меня в ожидании, поджимая еще шире заулыбавшиеся губы и прелестно смущаясь, и это реально пленяло меня, как никогда, хотелось смотреть на все это еще и еще, равно как и трогать своими руками.

Раздевая Билла, я уже чувствовал его яркий, будоражащий интимный запах, щекочущий мне сразу все рецепторы, и я жадно, изучающе дышал им, невольно глядя на его ровный, эрегированный член. Недолго думая и почти ни в чем беспечно не сомневаясь, я все же в итоге сомкнул на нем свои пальцы в кольцо. Вообще атас конкретный.. Куда катится моя жизнь..?

Насладившись первой, очень даже дерганой реакцией мелкого, я повторил действия уже увереннее и усерднее, чувствуя, что несказанно напряжен от всей этой непривычности и сам, отказавшись еще и от того орального оргазма, поэтому теперь можно было уже решиться и на ручной.

Второй рукой я высоко задрал его футболку, быстро оголяя впалый живот и соски. Эти два круглых горошка на белизне его кожи пробуждали во мне просто немереный аппетит, и я так мощно испытал несметное желание поласкать их языком, как мне тогда на кухне жуть, как захотелось. Считай, додразнился.

Подобравшись повыше и не выпуская его члена из руки, я припал губами к чуть отдающей солоноватым потом коже, принимаясь пошло, развязно вылизывать, поочередно обводя языком нежные сосочки и слушая, как томно стонет от поцелуев мой полуобнаженный младший брат, притягательно и сексуально распластавшись на моей кровати.

Сердце давно ускорило свои ритмичные удары, громко и ощутимо отдающие сразу в горле, в груди и ниже пояса. А сам я, чувствуя, как нудно гудит собственный твердый член, уже мечтал и к нему прикоснуться, прижаться, как в тот раз, к оголенному паху Билла, с грязным кайфом испачкать его кожу в своей скользкой смазке, обляпаться самому и охренительно кончить. А думать о чем-то еще более интимном я строго себе запрещал, пусть мне этого хотелось все более навязчиво в таком поведенном, ненормальном состоянии.

Трудно было укрыться от мысли, что я хочу его теперь по-настоящему; еще в квартире я представлял себе невесть что за просмотром того извращенного порева, и тормозило меня только то, что есть еще время остановиться и этого не делать с братом, чтобы потом не жалеть и не чувствовать вечного стыда за это сразу перед всеми родственниками.

Стянув с себя и с мелкого футболки, я швырнул их куда-то в сторону и опустился на него сверху, охотно прижимаясь к его горячей коже. Меня сразу будто током жахнуло от этого запретного соединения, мы были как два магнита с разными полюсами, наконец ставшие единым неразлучным целым, и я так волнительно упивался этими моментами, ласково и в то же время страстно, чувственно и крепко обнимая эту так мне необходимую шпану.

— Том.. — на выдохе звал распаленный брат, отвечая на эти имитации фрикций такими же встречными движениями, и его бритый лобок, как я заметил, в этот раз встретил меня короткими колючками, лишенный своей прежней оргазмической гладкости. Походу, и правда уволился. — Я хочу.. ну.. — начал мямлить он, застеснявшись и прикусив губы так, будто вот-вот потеряет сознание, а я остановился и, опираясь руками по обеим сторонам от его торса, нерешительно отвел глаза, подался вперед и без слов уткнулся подбородком чуть выше его правого плеча. Вот черт..

— Чего еще? — похоже, и без ответа догадавшись, на что подбивал меня этот смазливый говнюк, кося под дурачка, спросил я, не сдержав болезненного хрипа, и от представлений о том, что мне разрешат войти в это тело по-настоящему, меня вправду чуть не убило прямо на месте.

— Ну.. Том, — очевидно, смертельно боясь сказать это вслух, нервно хмыкнул мелкий, а я в тот миг с трудом пытался над ним не засмеяться и выровнять свое разбитое дыхание, так и не поднимая головы, чтобы только не смотреть на завуалированно предлагающего мне себя Билла. — Ты не хочешь меня? — чуть перефразировал мысль он, и я, поразившись вконец, как он ловко перевел на меня все стрелки, все-таки набрался сил и поднялся.

— Ты пиздец, Билл, ты в курсе вообще? — все же хохотнул я с вытянувшимся от охеревания лицом и сверху вниз укоризненно глянул на смущенного, но все еще явно поддатого братца.

— Блин, Том, мне семнадцать уже! — возмутился он, невинно положив ладони мне на плечи, и, красиво хлопая ресницами, робко смотрел в ответ.

— Точнее, еще.

— У тебя в семнадцать уже пятая девушка была! А я.. — вдруг выдал мне завидную статистику мелкий, про которую я даже сам уже не помнил, и такие подробности обо мне, так четко и долго, оказывается, хранящиеся в его голове, меня даже как-то поразили и невольно подкупили. — Ну, пожалуйста..

— Жесть, — выдохнул я, еще раз осмотрев его искреннее, такое просящее, хорошенькое лицо, залитое насыщенно-алой краской. — А кто тебе-то мешает.. — хмыкнул я и снова встретился с ним взглядом, так и чувствуя нерешенность этого пикантного вопроса.

Никогда ведь не мог ему в чем-то отказать, сколько помню эти очаровательные, невинные глазки, но сейчас-то уж явно не тот, мать его, случай! Там были сущие пустяки по сравнению с этим! Сейчас мне предлагают конкретно такое серьезное дело, на которое еще не каждый же пойдет!