Лицо и сердце (СИ)

— Угу…

Алекс целовал развернувшегося к нему лицом друга, обнимал, лаская спину, бедро. Тони закрыл глаза, прижался к любимому и отвечал на поцелуй так искренне и пылко, что тот не мог оторваться от его губ. Наконец, по-прежнему вспоминая подробности своего опыта, Алекс перебрался за спину созерцателю. Теперь он понял, почему Тони отстранился от него тогда. Подготовить себя к сексу тоже пришлось. Трясущейся от волнения рукой направляя член, охотник едва вошел. Замер. Тони тихо застонал. Перед глазами у охотника заплясали огни.

«Как он это выдержал? Я бы уже раз пять терпение потерял, наверное», — Алекс не решался продолжить, помня, что проникновение достаточно болезненно.

Тони снова застонал, на этот раз чуть громче.

— Да выеби ж ты меня уже, наконец, — сквозь стон тихо сказал он.

Охотник почувствовал, что солнечное сплетение сжимается и выворачивает душу наизнанку. Его опять била дрожь, но теперь уже не страха, а вожделения. Он повторил все, что сделал друг, и терпеливо настолько, насколько у него это получалось, входил все глубже и глубже.

Закрыв глаза, Тони, оставив свой страх и стыд, делал все то, о чем недавно шептал на ушко другу. И это, оказывается, было невыносимо… Так больно и так желанно — разрешить другому наполнять тело… Открывать запретное, тайное, сладкое… Позволять себе таять в чутких, сильных объятиях… Выгибаться, впуская в себя все глубже… Стонать… Быть… Быть живым, как никогда прежде…

Вид Тони, отдающегося полностью, так просто и непосредственно, переполнял Алекса одновременно и щемящей нежностью и дикой, безудержной страстью, требующей немедленного удовлетворения.

— Ты… Ты тоже красивый… И весь… Весь… Мой… — почти задохнулся от возбуждения охотник.

Тони распрямил ноги и подался бедрами навстречу Алексу.

— Твой…

Алекс ощутил, что звереет. Он вдохнул пьянящий запах любимого и, не сдержавшись, все-таки впился ему в шею, одновременно и целуя и, кажется, пытаясь прокусить кожу, прижал его к себе и начал медленно двигаться.

Сила неотвратимо заливала созерцателя изнутри. Гонимый страстью Алекса, разгорающейся с каждым движением, заполняющей его до предела, он улетал в бесконечность…

Алекс ощущал каждый вздох возлюбленного. Это было так, как он представлял себе — жарко, узко и до безумия сладко. Когда охотник заметил, что Тони выгибается под ним, расслабившись, откидывает голову назад, стонет точно, как было в ночной фантазии, чуть не начал орать. Увидев, как созерцатель берет себя за член, совсем одурел.

На самом краю сознания Алекс все еще помнил о том, что друг достаточно долго сдерживал себя перед тем, как отдаться своему оргазму, и пытался удержать и свое возбуждение под контролем. Усиливая натиск, подхлестываемый уже не просто стонами, а какими-то полными отчаяния криками, ответными движениями любимого, совпадающими с его, охотник настигал свою добычу, окончательно растворяясь в чувствах.

Он только крепче прижал Тони к себе, когда они кончили.

— Люблю тебя…

— Сердце мое, — голос у Тони дрожал.

Сдержать слезы не получалось. Наконец он зашевелился.

— Опять в душ? — Алекс не хотел, не мог отпустить его от себя.

— Я скоро вернусь.

Тони включил воду. Подставил лицо под струи воды и дал волю слезам. Немного успокоившись, привел себя в порядок и снова посмотрел в зеркало. Багровый засос, да еще и с отпечатками зубов красовался справа на шее.

— Долго ты там еще? — услышал он жалобный голос из-за двери.

Свирепея, Тони распахнул дверь, загородив собой проход.

— Это что опять такое?! — он показал на следы страсти, — я тебе что, дерево, чтоб меня метить?!

При виде нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу Алекса гнев превратился в смех.

— Если меня сейчас не пропустишь, точно деревом станешь, — охотник виновато понурил голову, протискиваясь в ванную.

— Иди уже, несчастье, — улыбнулся Тони, пропуская Алекса и закрывая за ним дверь.

***

Когда Алекс вернулся, созерцатель больше не спал. Тони поднял жалюзи и стоял у окна, наслаждаясь горящими в небе звездами.

— Хочу, — тихо сказал он, обернувшись к охотнику, когда тот подошел к нему.

Обнял и прошептал на ухо:

— Попробовать тебя на вкус… Ложись…

Алекс, смущенный тем, что ему предложил любимый, и тем, что света в спальне стало немного больше, опустился на кровать. Зачем-то попытался расправить смятые простыни. Ткань под пальцами мягко струилась.

— Это что, шелк? — удивился он.

— Только сейчас заметил? — улыбнулся Тони, присев рядом.

— Как-то не до того было, — ответил Алекс.

— Все хотел проверить, как оно, на шелке. А тут такой повод.

— Ты все-таки романтик, — тихонько сказал охотник.

— Ну… Да.

Тони обнял друга. Алекс смотрел ему в глаза и чувствовал, как тонет во взгляде. Тони потянулся к губам охотника за поцелуем. Как долго он мечтал о том, что сможет целовать Алекса столько, сколько захочется, не думая, что их кто-то может увидеть и что им куда-то нужно уезжать или уходить!

— Ложись, — тихо повторил Тони, когда почувствовал, что немного утолил свою жажду.

Алекс, пытаясь отдышаться, краснея от смущения и радуясь, что это по-прежнему не очень заметно, выполнил то ли просьбу, то ли приказ Тони.

Созерцатель какое-то время просто рассматривал его при свете звезд. Затем наклонился и поцеловал друга. Сначала опять в губы, а затем неторопливо спустился к его бедрам. Надеясь на то, что Алекс простит ему его неопытность, созерцатель ласкал его. Ощущал во всех подробностях наливающийся и заполняющий, как раньше тело, а теперь его рот, член любимого. Чувствовал его вкус, легкий запах своего же геля для душа, смешивающийся с тонким, но таким притягательным естественным ароматом, и окончательно сходил с ума от любви и нежности.

Лежа на кровати, Алекс запустил пальцы в волосы Тони, превращая его и так взъерошенную голову в воронье гнездо, и пытался удержаться от неминуемого то ли падения, то ли полета сквозь внезапно окружившую его тьму. Последнее, что он видел перед тем, как закрыть глаза и полностью отдаться наслаждению, был свет какой-то звезды из окна.

Тони слушал хриплые стоны и возбуждался все больше сам. После того, как охотник кончил ему в рот, он поцеловал друга.

Алекс облизнул губы, ощущая вкус своей спермы, и покраснел еще больше, если это вообще было возможно.

— Ты вкусный, — сказал Тони. — Хотел тебя попробовать с первого дня.

Алекс внезапно вспомнил день их знакомства.

— Так ты мне поэтому мечтательно улыбался, когда я тебя ждал, чтоб мы к тебе пошли?! — осенило его.

— Да, — не скрывая довольную улыбку, ответил ему созерцатель.

— Я тоже хочу, — пробормотал охотник, притянув к себе любимого и утыкаясь ему в плечо. — Только чуть позже.

— Я никуда не спешу… Так долго ждал тебя… — голос у Тони дрогнул.

Он обнял Алекса в ответ и прижал к себе.

— Слушай, Ти?

— Да?

— Можно нескромный вопрос?

— Нескромный?! После всего?! — хохотнул созерцатель.

— Ага. У тебя еда есть какая-то, а? — опять смутился Алекс.

— Есть, — засмеялся Тони.

***

После того, как они вернулись в спальню и снова забрались в постель, Алекс полюбопытствовал:

— Ти?

— Еще один «нескромный» вопрос? — улыбнулся Тони.

— Да. Откуда ты выяснил, что и как делать?

— Интернет большой, — пожал плечами Тони.

Созерцатель наконец растянулся на кровати, устроившись поудобнее.

— Почитал теорию, кое-что посмотрел, — спокойно продолжил он.

— Ну ты даешь! — восхитился Алекс.

— А что тут такого? — снова пожал плечами Тони.

Алекс чуть не прыснул со смеху. Видеть друга, спокойно рассуждающего даже в постели, особенно на подобные темы, было очень забавно.

— Ты еще скажи, что эксперименты проводил. Чтоб уж, как полагается, — Алекс сдерживался изо всех сил, чтоб не засмеяться.

Тони, не замечая состояния охотника и его иронии, как ни в чем не бывало, согласился: