Лицо и сердце (СИ)

Они сидели и какое-то время молчали, проникаясь теплом летней ночи и ощущением прикосновения друг к другу не только телом, но и душой.

Наконец Алекс зашевелился.

— Прости меня за «пидора» и за то, что я тебя ударил, — сказал охотник.

— Давно простил…

Алекс пододвинулся ближе. Воровато оглянулся и положил свою левую руку на ширинку друга.

— Я догнал тебя… — прошептал он.

Тони вздрогнул и застонал.

Алекс немедленно воспользовался этим для более откровенной ласки, одновременно целуя своего учителя, друга, любимого.

Созерцатель обнял Алекса, развел пошире ноги и позволил ему ласкать себя. Он чувствовал пальцы друга, стискивающие его член через ткань джинсов, и непроизвольно подавался навстречу. А охотник тем временем целовал, нет, скорее овладевал его ртом. Лучше, намного лучше, чем представлялось Тони, когда он не мог уснуть из-за фантазий о друге.

— Хочу к тебе домой, — наконец смог оторваться Алекс от все больше распаляющегося созерцателя.

— Послезавтра, — выдохнул Тони, открыв глаза и с трудом фокусируя взгляд на Алексе.

— Сейчас, — Алекс продолжал ласкать любимого, не давая ему опомниться.

— У меня бардак, — воспротивился Тони.

— Мне все равно, — Алекс потянулся к шее созерцателя, явно намереваясь повторить то, что он делал в лесу.

— А мне нет, — разозлился Тони. — К тому же послезавтра пятница. А значит, можно будет отоспаться и никуда не спешить утром. И прекрати покушаться на мою шею.

— Я не дотерплю, — охотник несколько умерил свой пыл, но целовать не перестал.

— Ничего, я почти месяц терпел. Значит твоего терпения на два дня уж как-нибудь хватит, — язвительно заметил Тони.

Неожиданно сузил глаза, полыхнувшие странным огнем, повернулся и прижал Алекса к скамейке:

— Мой, — тихо зарычал он.

Созерцатель с трудом сдерживал свою непонятную, так внезапно вспыхнувшую ярость.

Алекс в ответ чуть сжал джинсы Тони. Тот впился в губы своего будущего любовника, страстно лаская его языком, пытаясь достать как можно глубже. Алекс вспомнил, что в прошлый раз вывело Тони из равновесия, и повторил это, пососав его язык. Еще сильнее сжал джинсы. Тони как-то странно дернулся и ослабил хватку.

— Ну и гад же ты, — отстранившись, произнес он с досадой, — вот как я теперь домой пойду, а?

— Ну-у… Как-нибудь так, — торжествующе засмеялся Алекс.

— Вот черт. У тебя платок есть?

— Вроде был где-то, — Алекс порылся в рюкзаке. — Держи. Можешь считать это моей маленькой местью за случай с подножкой, — продолжил он, усмехаясь, — не смог удержаться.

Тони расстегивал джинсы.

— Отвернись.

Алекс обнял его и шепнул, касаясь губами уха:

— И не подумаю.

— Это же не я тебе подножку поставил! — возмутился Тони, вытираясь.

— А ты что, сам бы не догадался?! — изумился Алекс.

— Не-а, — пробормотал созерцатель, занятый горестными мыслями о том, как он в таком виде дойдет до дома.

— Так ты, выходит, хотел, чтоб я тебя, как ты выразился, избил, а потом облапал на радость всем сплетникам нашей конторы?! — осенило Алекса. Он легко встряхнул Тони: — Признавайся!

— Ну… Я предпочел бы обойтись без избиения, — смутился Тони. Помолчал и продолжил: — И ты меня прости, что я над тобой тогда посмеялся. Болит колено?

— Немного, — признался охотник. — Ладно, пройдет. Прощаю.

— И с завтрашнего дня я тебе больше не начальник, — вспомнил Тони то, что его мучило весь этот месяц.

— А это-то здесь при чем? — удивленно глянул на друга Алекс.

— Я не буду спать с тобой, находясь в отношениях власти. Завтра поговорю с Тедди, — объяснил Тони.

Алекс только вздохнул.

— Нужно идти домой… — пробормотал созерцатель.

— Я не хочу, — прошептал Алекс, снова обнимая любимого.

— Я тоже…

Алекс гладил созерцателя по груди, ерошил его волосы. А Тони положил руку на джинсы друга и сжал через них его по-прежнему возбужденный член. Охотник ахнул:

— Что ты делаешь?!

— То же самое, что и ты, мой хороший, — шепнул Тони.

— Я не выдержу…

— Платков у тебя еще целая пачка, — хмыкнул созерцатель, продолжая ласкать любимого.

— Ты… Ты же меня… Поджариваешь… — Алекс чувствовал, что плавится заживо.

— Убрать руку?

— Н-нет…

После того, как охотник вытерся, Тони, обнимая его, тихо спросил:

— Сегодня я тебя не «прокатил со свиданием»?

— Нет, — ответил Алекс, глядя созерцателю в глаза, — сегодня не прокатил.

— Огорчился я вчера сильно из-за слов, которые ты мне наговорил. Поэтому и отказал тебе, — честно сказал Тони, — а когда потом бродил по улицам, хотел успокоиться хоть немного, зашел в аптеку. Смущался очень, но все же купил смазку. И презервативы купил тоже.

Алекс ошеломленно посмотрел на него. Того, что друг возьмет на себя покупку таких вещей, которые он, наверное, все же не рискнул бы купить сам, особенно смазку, да еще и после его «ненавижу», охотник не ожидал.

— Надеюсь, я смог компенсировать то, что вчера у нас свидания не было? — спросил его созерцатель.

— Да… — тяжко вздохнул Алекс. — Прости, что наговорил тебе ерунды в сердцах… Я так не думаю. И не ненавижу тебя…

Тони обнял и прижал любимого к себе. Когда Алекс снова уткнулся ему в плечо, опять коснулся губами его волос, пахнущих так, что хотелось вдыхать этот запах вечно.

— Я тебе верю…

— Спасибо, что купил всё, — сказал Алекс.

— Пожалуйста… Наверное, мне не стоило приходить к тебе без спросу ночью, но сдержаться я просто не мог уже, как и ты, когда хотел обнять меня.

Охотник снова тяжко вздохнул.

— Ох, что-то мы всего ничего встречаемся, а уже отношения выясняем полночи…

Тони тоже вздохнул. Слушая, как Алекс говорил о свиданиях, о том, что они встречаются, только крепче прижимал друга к себе и возражать ему ни разу не собирался. Созерцатель едва коснулся губами шеи любимого и пробормотал:

— Мне даже, как ты говоришь, «выяснять отношения» с тобой нравится…

А Алекс неожиданно ухмыльнулся и легко пихнул друга в бок:

— И ты еще мне нотации читал! А сам-то, сам! Лохматый! И подглядываешь! В горах тогда, потом ночью.

— Угу… Так хочу на тебя смотреть… — Тони целовал Алекса в шею и не мог остановиться.

— А я тебя обнимать хочу… — шепнул Алекс.

Охотник ощущал, как прикосновения губ Тони становятся все настойчивее.

— Распробовал? — ухмыльнулся он.

— Д-да…

Алекс потерся об него.

— Следов тоже только не оставляй, ладно?

— Ох… Это… Это так трудно, оказывается… Ты такой вкусный…

— Ты тоже, — шепнул охотник, нежась в объятиях.

— По домам? — спросил созерцатель, когда все же смог оторваться от Алекса.

— Наверное… Не хочу…

— Я тоже… Но завтра рано вставать…

— Угу… — вздохнул охотник.

Теплый ночной ветер коснулся их лиц. Пришлось возвращаться в мир, в котором нужно было стирать джинсы, ходить на работу и думать о том, как же жить дальше.

Тони поднялся со скамейки, потянулся. Алекс тоже поднялся. Застегнул все еще расстегнутую молнию на ширинке. Закинул рюкзак на плечо. Подал руку созерцателю.

— До завтра?

— До завтра.

Тони пожал ему руку, а Алекс притянул его к себе. Обнял и поцеловал. Теперь уже охотник, как в прошлый раз Тони, отстранился первым, развернулся и пошел к себе.

Созерцатель посмотрел другу вслед. Вздохнул, забросил свой рюкзак на плечо и, не торопясь, тоже побрел домой. Этой ночью он не сновидел. Отключился и спал без единого сна до самого звонка будильника, вернувшего его в мир людей.

***

Алекс пришел на работу на следующий день к одиннадцати часам утра.

Тони стоял у окна, изучая содержимое очередной папки.

— Привет, — сказал созерцатель и положил документы на стол.

Алекс привык видеть Тони погруженным в себя, вечно обдумывающим какую-то умную мысль. А сейчас тот по-детски простодушно, немного смущенно и радостно ему улыбался, отложив свои бумаги. Оказывается, заносчивый и временами вреднющий созерцатель мог быть таким… По-мальчишески наивным, юным, счастливым и беззащитным. Хотелось погладить его по отросшим, давно нестриженным волосам, прижать к себе, поцеловать…