Море опалённое свободой (СИ)

- Второе, – продолжил адмирал. – Вам, возможно, придётся в течение года ходить под одними парусами с первой группой…

- Уставом разрешено переходить в другие группы. Пусть валит в восьмую, – отчеканил со своего места Лорени, перебив своего отца. Он это понимал, поэтому добавил. – Прошу меня простить за своеволие, адмирал Иренди.

- И третье, – коротко кивнув Лорени, продолжил адмирал. – Если вас уж так сильно волнуют подробности распределения, я могу сегодня вечером ответить на ваши вопросы. Вас я жду в кают-компании ровно в десять. Не опаздывайте. – Осмелел Хэнги, назначая встречу с Муар прямо на глазах у такой толпы. Но сейчас ему было вроде как и всё равно на мнение молодняка. С другой стороны, никто ведь не знает о его связи с Данки.

- Есть! – вдруг отозвался Лорени, хотя эта фраза была сказана только для Данки.

- Прошу заранее меня простить, адмирал, – запел слащаво Данки. – Если вдруг я опоздаю. Не совсем ещё ознакомлен со своим новым местом службы и со своими обязанностями.

Хэнги надоел этот разговор, и он просто кивнул головой. Сунув лист с распределением обратно в руки моряку, он заговорил снова:

- Итак, поскольку мы разобрались с некоторыми возникшими вопросами, давайте подойдём к главному. Сегодня первый поход вашей группы, и цель первого вашего плавания будет таковым: доставить в форт Адо-Рель принцессу королевства Джиншеппе Юрую. Соответственно в целости и сохранности.

По шеренгам пробежал лёгкий ропоток, но тут же стих, когда Хэнги заговорил снова:

- В соответствии с приказом и уставом военного положения и морского дела, «Северный ветер» берёт курс на форт Адо-Рель и немедленно отбывает на место своей конечной станции. По ходу пути галеон «Северный ветер» будет следовать по водам Светлого пути, не сворачивая с вышеупомянутого курса. Таким образом, капитану и первому помощнику капитана разработать путь следования. После разработки маршрута довести его до команды, поставив задачу каждому выполнить работу до максимальной точности. Есть вопросы?

- Нет!

- Есть.

Некоторое время Хэнги ругался про себя, на чём свет стоит. Но потом, выдохнув, посмотрел на Данки.

- Слушаю вас, кадет Муар.

- Поскольку я кок, то может у команды будут какие-нибудь пожелания, что приготовить на ужин?

- Перед ужином есть ещё обед, кадет Муар, – парировал спокойно Иренди. – Но меню уже составлено и отправлено на камбуз.

- Как мило, – улыбнулся Данки, и Хэнги почувствовал, как сердце его начинает таять. Улыбка у него была красивая, яркая, словно вспышка. Правда, нижняя губа слегка припухшая, от того самого удара, которым адмирал угостил совсем недавно Данки. – У меня вопросов больше нет.

Адмирал перевёл дух, досчитал до десяти и обвёл взглядом две шеренги.

- Ну, что ж, тогда попутного ветра вам, кадеты!

- Попутного ветра! – отозвались пятьдесят девять глоток и тут же бросились в рассыпную.

Лорени с важным видом поправил капитанскую, золотистого цвета перевязь, потом шляпу-треуголку и, кивнув Витте, направился в каюту капитана. Разработка маршрута долгого времени не составила, однако, пока Лорени водил пальцем по карте Светлого пути, а помощник капитана записывала данные, дублируя их на более маленькой карте, Иренди вдруг подумал о том, что это путешествие слишком просто и до безобразия скучно.

Через тридцать минут Лорени предоставил адмиралу маршрут и, всё же не дожидаясь девяти часов вечера, спросил:

- Зачем ты его выпустил?

Они находились в кают-компании, директор что-то записывал в большую тетрадь, аккуратно выводя каждую букву.

- Потому что его наказание закончилось, – спокойно ответил Хэнги, отложил тонкую, длинную ручку и посмотрел на сына.

- Он должен был там сгнить, – зашипел Лорени от негодования.

- Лорени, – твёрдо произнёс Хэнги. – Только не кипятись. Давай поговорим спокойно, без лишних всплесков эмоций. Садись.

Лорени думал ровно пять секунд, потом утвердительно кивнув, сделал три шага вперёд и присел на стул с высокой спинкой.

- Цурбус Бахму Джан Гур – кадет Морской Академии Королевы Вуулла, – при этих словах Иренди-младший сжал кулаки, порывался уже что-то сказать, но вовремя остановил себя. Да и адмирал чуть приподнял брови, говоря о том, что они договорились не взрываться по каждому пустяку. – В уставе Академии не прописано, что дирекция Академии имеет право держать его в тюрьме лишь только за то, что он сын пирата, гей и плохо учится.

- Да…

- Ло, – оборвал его спокойно отец, и Лорени, с трудом взяв себя в руки, снова кивнул. – Ты знаешь правила устава?

- Да, – отозвался Иренди-младший.

- И ты чётко понимаешь, что ни я, ни ты не имеем право держать его в тюрьме больше трёх суток за то, что он подрался с одним из кадетов?

На последние два слова, Лорени среагировал странным образом, а потом всё же кивнул. Всё верно, сейчас он не сын своего отца, а простой кадет. И Лорени это очень хорошо понимал, но не мог понять того, почему отец не может воспользоваться своей властью и выгнать, хотя бы из Академии, этого ублюдка? Только ли дело в уставе?

- Остается надеться, что кадет Бахму не справится с практикой пятого курса и вылетит из-за низких оценок. Двойка и слабая тройка на практике не приветствуются. Ты это прекрасно знаешь. Так что вместо того, чтобы думать о всяких глупостях, иди командуй своим первым кораблём и походом.

- Есть! – тут же подскочил со своего места Лорени и, кивнув адмиралу, вышел из кают-компании. До верхней палубы он шел, опустив голову. Отец был прав. Сейчас важным для Лорени являются не мысли об этом пиратском ублюдке, а его личное продвижение. Четыре года он старался изо всех сил, пытаясь достигнуть такого уровня, которым бы его отец гордился. Он работал больше всех, рвал зубами и мозгами этот заполненный до краёв мир, он стремительно шёл к своей цели, и сейчас всё ломать из-за какого-то ублюдка было бы жестоко.

Выйдя на палубу, он остановился и посмотрел в сторону. За бортом плескалось синее море, трещали птицы над головой, ветер рвал, надувая белоснежные паруса. Мечта Лорени сбылась. Он стал капитаном, пусть и будучи пока что кадетом. Но теперь у него есть под командованием целый корабль и целая команда. Ему в этот момент ничего больше и не надо было. Потому что впереди были Великие Воды, а за спиной Шоршель, куда он обязательно собирался вернуться. И в этот момент думать о каком-то пиратском ублюдке, которого он сживал со свету четыре года, было глупостью. Потому, отбросив ненужные мысли, Лорени взлетел на квартердек и глубоко вдохнул морского воздуха. Впереди лежала бескрайняя синева Великих Вод.

Цурбуса выпустили, когда часы показывали пять утра. На улицах порта было ещё темно, но лёгкий туман уже стелился по палубам, с моря дул прохладный ветерок. На мгновение Бахму замер у ворот тюрьмы, минуты три стоял, думал, что делать и куда идти. Новый начальник тюрьмы, не менее толстый прежнего, сообщил, что он волен выбирать себе путь. Наставление, чёрт возьми! А вчера вечером зашедший адмирал, чтобы проверить самочувствие кадета, сообщил, что он всё ещё является кадетом Академии, и завтра его будут ждать на пристани северо-восточной бухты.

«Надо переодеться, принять душ, – подумал Цурбус, нюхая тюремную робу и всё ещё ощущая лёгкий запах от личинок ракушек. – Взять кое-какие вещи»… Кивнув головой в подтверждение своих слов, Цурбус повернул направо и медленно побрёл по утреннему порту. За спиной осталась боль, за спиной осталось унижение и злость. На теле остались шрамы и не до конца зажившие следы от кнута. Было ещё больно двигаться, но терпимо. В душе была лёгкая пустота, но от этого становилось даже лучше.

В комнате было всё так, как он и оставил. Видно, осчастливленный тем, что Цурбус попал в тюрьму, Лорени больше не предпринимал разных попыток испачкать дверь в его комнату и саму комнату. Окно было открыто, в него тихо и медленно заползал лёгкий туман. Быстро собрав дорожную сумку, он кинул в неё не слишком маленький пакет с лекарственными средствами, которыми его нагрузили в тюремном лазарете и, закрыв за собой дверь, пошёл прочь. Не оглядываясь. Мыться не стал, лишь переоделся. Зачем? Он же грязный ублюдок грязного пирата. Пусть нюхают, им полезно. Когда Цурбус вышел на улицу, туман стал чуть гуще, а небо начало сереть.