Стой за моим плечом (СИ)

- Ты что? – Садик засопротивлялся, но замер, услышав треск ткани.

- Не трепыхайся – порвешь, - спокойно предупредил Муавия, не прекращая стягивать с Садика одежду.

Хвала небу, штаны и рубаху не тронул. Потом воин скинул собственный кафтан, снял головной убор, расправил полоску ткани, символизирующую рукав дервиша, и повернулся к секретарю. Садик не успел придумать, что ему делать и потому просто растерянно стоял на том же месте. Янычар уверенно приблизился, прижал к себе опешившего Садика и опустился на уже разостланный матрац. Садик при этом оказался притиснут к широкой груди, от потрясения он просто потерял дар речи, а потом уже поздно было возмущаться – воин накрыл их обоих тонким покрывалом, чтобы не просквозило из приоткрытого окна, и моментально заснул, не прекращая, впрочем, прижимать к себе Садика.

Садик немного поерзал, вырываться не решился, опасаясь нарваться на очередную резкую отповедь, а потом пригрелся, сполз немного на бок – так было удобнее и неожиданно для себя придремал. Проснулся уже в сумерках. Слуга как раз принес пищу, пришлось есть, хотя особо голодным Садик себя не ощущал, но Муавия настаивал. Мелко порубленная курица и белый крошащийся сыр аппетитными не выглядели, однако под тяжелым взором янычара Садик съел все, что было положено на тарелку.

После еды Муавия заставил Садика немного пройтись, а потом твердо сообщил, что пора спать, имея при этом столь грозный вид, что Садик не отважился спорить. Улеглись они уже знакомым манером и Садик, уверенный, что не сомкнет глаз до утра, к своему удивлению, заснул феноменально быстро.

А на следующий день после утреннего приема пищи Муавия решительно потащил Садика к казармам – ему де на тренировку надо!

- Ты же сам мне плел про султана, про его приказы? – изумился Садик, еле поспевая за широким шагом янычара.

- Ага. Мне сказано следить, я и слежу. Поэтому ты идешь со мной!

- Куда? Эй, ты что? Да что я там буду делать? – робко возразил Садик, уже понимая, что янычар попросту не обратит на его слова внимания.

- Ничего. Посидишь в уголке. Поскучаешь. А я потренируюсь, иначе чего доброго забуду как ятаган держать!

Сидеть в уголке Садику неожиданно понравилось. Он с интересом наблюдал, как несколько воинов наносят удары как бы в пустоту, несколько мужчин метали в цель кинжалы, кто-то, стоя за специально огражденным полигоном, стрелял из лука.

Раскрасневшийся и довольный Муавия отвел Садика обратно в покои – подошло очередное время приема пищи.

- Ну, как? – весело спросил янычар. - Сильно тоска заела?

- Да нет, - признался Садик, - даже любопытно было. Я в этой части дворца никогда не был. И часто вы так тренируетесь?

- Наш корпус – все время. Надо быть наготове, ведь нам доверили самое ценное – жизнь султана! Потому обычно мы встаем до свету и первым делом совершаем пробежку по холодку – это полезно для требухи, дышится-то потом как! Полной грудью! Потом – пища, потом новички идут в коридор – набивать руки.* А у тех, кому то без надобности, есть немного времени на личные дела. Потом осваиваем или шлифуем мастерство обращения с разным оружием. Потом снова пища. Потом кто-то сменяет дневных караульных, а кто-то отдыхает перед ночным дежурством. Слушай, а давай на пробежку завтра сходим? – воодушевленно предложил Муавия, Садик тихо застонал:

- А я-то что делать буду? Еще и до свету!

- С нами побежишь! Давай, вот увидишь, будет весело!

Янычар, ежели чего-то желал, пер вперед с неостановимостью тарана, не обращая внимание на сопротивление. Как Садик ни отговаривался, был разбужен, одет и чуть ли не за ручку притащен на место сбора воинов. Могучие янычары поглядывали на субтильного секретаря с недоумением, но помалкивали. Муавия радостно хлопал знакомых по плечам и лучился довольством. Казалось, он не испытывал ото всех этих вопросительных взглядов никакого беспокойства и не собирался ничего объяснять товарищам.

- Ну, и кого это ты припер? – от зычного командирского голоса Садик инстинктивно присел, ему парадоксальным образом стало страшно, что его сейчас выгонят, это учитывая то, что он и сам не слишком-то горел желанием проводить время среди янычар.

- Так это Садик! – гаркнул Муавия ничуть не тише.

- И чего? Я должен этого сморчка знать? Сейчас как палок назначу!

- Султан приказал за Садиком следить, глаз с него не спускать, кормить-поить по расписанию и спать заставлять!

- О, как! – изумился ага. - Так ты у нас теперь нянька?

- Пожалуй, - с обидным смешком согласился Муавия, Садик залился злым румянцем – как-то неприятно это прозвучало.

Но янычар тут же смягчил унизительный момент, рассказав аге, что султан очень переживает о здоровье секретаря:

- Так и сказал – «очень ценный»! И вообще он – ихний главный. В общем, наверное записка обо мне уже приходила?

- Да. Откомандирован, мол, по делу государственной важности. Так вот как оно выглядит, дело это!

Ага почесал затылок, разглядывая неосознанно распрямившего спину Садика, потом ага огладил задумчиво усы, затем его мрачное лицо прояснилось:

- Придумал! Усложним-ка мы задачу. В шеренгу становись! Так, сначала первый бежит, а секретарь, значится, на закорках. Потом, как дыхание потеряет – передает второму. И так пока не вернемся. О, как. Думаю, хорошо будет.

Ага довольно крякнул, радуясь придумке, Садик с ужасом оглянулся на Муавия, но тот вместо того, чтобы охранять ценную секретарскую тушку от падения с высоты янычарского роста, только задорно улыбался. Садик понял, что «заезд» - вещь неизбежная и… смирился. Сначала он очень боялся, что несущий его жилистый детина споткнется и… но детина все бежал, тяжело пыхтя. Садик еще подивился тому, как ровно воин бежит – почти как скакун. Даже не очень тряско. Потом Садик почти перестал бояться и подумал, что подобное времяпрепровождение в некотором роде забавно. Улыбаться, демонстрируя потным, умотанным янычарам свое хорошее настроение, не стал – еще озлобятся, но сидел уже вполне спокойно. А когда пришла очередь Муавия – совсем расслабился и готов был признать, что ага был прав и получается «хорошо». Правда, наверное, только ему. Янычарам, скорее всего, не слишком-то «хорошо».

После усложнившейся пробежки янычары возвращались медленным шагом, ага же светил улыбкой и сказал Муавию приходить завтра.

- И это… задание свое прихвати. Полезный такой грузик!

- Тебя побьют твои же товарищи! – шепотом предрек Садик янычару его будущее, когда они отошли от отряда на некоторое расстояние, но воин не устрашился, а расхохотался в ответ:

- Нет! Ты чего? Разве не весело было? А то каждый день все одно и то же. А тут – разнообразие.

- Весело? Ну, раз так… - недоуменно проговорил Садик, не понимая, чего же веселого может быть в ноющей спине и сбитых пятках.

Дни пронеслись быстро – покатушки по утрам здорово бодрили, свежий утренний воздух возбуждал аппетит, а к дневному сну на широкой груди оказалось очень легко привыкнуть. Когда назначенные две недели закончились, Садику было почти жаль.

Султан встретил посвежевшего секретаря благосклонно и тут же завалил работой:

- Ты у меня все-таки не зря главный, - проговорил Сулейман, улыбаясь, - без тебя эти остолопы работают абы как!