Стой за моим плечом (СИ)

Когда голос Танзиля вырвал меня из приятной полудремы, я еще раздумывал – выйти или сделать вид, что тут нет никого, урвать еще мгновение отдыха? Потом момент был упущен, и я остался подслушивать и подсматривать сквозь щелку – уже как-то неловко было выходить. Чуть не выскочил, когда Танзиль некрасиво высказался о Захи, но вовремя одумался.

- Смотри, какой у меня есть красивый юноша! – продолжал тем временем уговаривать Танзиль. - Чернобровый, жгучеглазый! Стан тонок, движения легки!

Азиз с легкой улыбкой, которая у него обозначает крайнюю степень заинтересованности, осмотрел предлагаемого невольника. Я тоже чуть подвинул ткань и изменил угол обзора – любопытно же! Что ж, на мой взгляд парень весьма привлекателен: длинные ресницы, выразительный взгляд, чуть вьющиеся волосы, красивые, четко очерченные губы. Вот только, опять же, зачем он мне, если у меня Азиз? Ну, хоть полюбуюсь…

- О, великий визирь! – церемонно начал Азиз в ответ, заставив Танзиля поморщиться – мужчины все еще общались с преувеличенной вежливостью, тщательно выдерживая дистанцию.

Наверное, моему другу было непросто подойти к Азизу с просьбой. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, ибо не привык быть в подобной роли. Надеюсь, Азиз достаточно разумен, чтобы понять: надсмехаться над Танзилем – плохая идея, пусть даже сиюминутная расстановка сил это позволяет.

- Никогда бы не посмел отказать в подобной малости, - продолжал Азиз, удерживая на лице выражение вежливого недоумения, - однако я могу лишь принять раба в сераль, но наложниками распоряжается Фарук…

- Фарук отослал меня к тебе! – немного раздраженно сообщил Танзиль.

- Хорошо. Раз так… - Азиз кивнул, - твое желание будет исполнено… Но поведай, зачем тебе Захи?

- Секретарем возьму. Соображает.

- Очень хорошо, - снова повторил Азиз, - уверен султан будет рад об этом услышать! Захи никогда не был невольником, ему положена плата… ну, там вы уже сами разберетесь. Тогда ты подашь Сулейману записку с назначением, а я внесу новенького в списки наложников?

- Да, спасибо, Азиз.

- Рад услужить! – Азиз широко оскалился, будто и впрямь рад, но никого это не обмануло – небось потом припомнит.

Я выбрался из ниши только после того, как Танзиль убрался.

- Слышал? – усмехнулся Азиз.

- А то!

- Подсмотреть-то удалось? Понравился новенький?

- Э… красивый. А что?

- Могу намекнуть Фаруку, чтобы прислал его тебе ночью.

- Нам. Ты всегда со мной спишь, забыл? Прямо вижу это воочию – он заходит, а постель-то занята! В итоге я пою его кофе до утра, а ты ехидно улыбаешься, - я засмеялся, представив себе сценку, Азиз хохотнул вслед за мной и, отчего-то, возможно, от фривольного разговора, мне безумно возжелалось немедленно переместиться вместе с воином в собственные покои, дабы к обоюдному удовольствию успокоить заволновавшуюся плоть.

Обычно я не дотрагивался до Азиза днем – слишком много кругом снует рабов и слуг, кроме того, для утех создатель сотворил ночь, а светлое время суток предназначено для дел, но сегодня я уже позволил себе ускользнуть от работы, позволил себе подслушивать чужие разговоры и почему бы теперь не позволить себе приласкать немного Азиза?

Ощутив на себе мои руки, Азиз дернулся и удивленно уставился мне в глаза, я, не обращая внимания на его выразительно приподнятые брови, деловито потянул пояс и распахнул полы кафтана. Перевязь с ятаганом воин повесил на стену – она в сидячем положении не слишком удобна, и теперь я порадовался, что она мне не мешает. Совсем снимать кафтан не стал. Азиз всегда надевал под кафтан короткую рубаху – всего до середины бедра, мне ничего не стоило немного приподнять ее, добравшись до шнурков штанов.

- Что ты делаешь? – заговорил наконец Азиз, не делая, впрочем, попыток прекратить творившееся безобразие.

- Да вот думаю, как там твой клинок? Надо проверить. Давно не видел.

- Ох! – с губ Азиза сорвался вздох, так как я как раз провел пальцами по упомянутому предмету.

Некоторое время Азиз позволял мне дразнить себя, а потом решительно приобнял и потянул в сторону ниши. Мой верхний кафтан полетел на пол и был решительно запихан под кушетку, верхняя рубаха упала поверх ручки, тюрбан мы аккуратно положили рядом с изогнутой деревянной ножкой, сверху – головной убор Азиза. На кушетке уместились едва-едва: отлично подходящая для ленивой дремы, она оказалась мала для двоих. Было не слишком удобно, но я пылал энтузиазмом – никогда еще не ласкал никого за пределами покоев. Вроде тот же самый человек, ну, что изменится от того, что возлежит он не на широкой удобной постели, а в каком-то другом месте? Однако, кровь моя вскипела, я ощущал небывалое воодушевление. Кажется, после сегодняшнего времяпрепровождения уже Азиз будет украшен темными пятнами синяков. Он не возражал, только удивленно охал и подсмеивался, изумленный моим напором.

Несколько раз в кабинет забегали слуги, мы с Азизом затихали, и люди, не обнаружив в кабинете хозяина, выходили. Эти вынужденные остановки нисколько не охладили мою страсть, даже наоборот, подстегнули, да так, что в ушах зазвенело. Развязка была близка, я яростно целовал Азиза, наши руки ласкали горячую плоть друг друга, все звуки потонули в каком-то шуме, и потому я почти не обратил внимания на тихо отдернувшуюся занавесь. Не знаю, кто там был, но он вскрикнул, отскочил, и ткань вернулась на место.

Когда мы с Азизом немного отдышались, я лениво спросил:

- Кажется, кто-то все же нас нашел. Или мне показалось?

- Садик, - коротко ответил Азиз, я вздохнул.

- Надо все-таки отправить несносного к Сирхану. Пусть его вразумят через задние ворота.

- Да, ну, Сулейман, чего ты? – Азиз тягуче зевнул и продолжил. - Хороший мужик. Занудный немного. Но толковый. Не надо.

- Как скажешь. Ох, еще немного поспать бы… Но Садик ведь не отстанет! Спорим, что он скоро отойдет от потрясения и появится с кофе и укоряющим взглядом?

Азиз неопределенно хмыкнул. Двигаться не хотелось, мы так и лежали – полуголые, перемазанные семенем и весьма довольные жизнью. Пока в кабинете не возник Садик. Сначала он тихо колупался, не пытаясь сунуться в нишу, звенела расставляемая посуда, бегали слуги. Потом он подошел к нише и, не пытаясь отдернуть ткань, очень почтительно спросил, не угодно ли великому султану переменить одежду? И обтереться?

Я благосклонно заметил, что угодно, и Садик пихнул к нам моего личного слугу. В общем, появление секретаря принесло даже некоторую пользу – мы с Азизом спокойно привели себя в порядок, перекусили, задумчиво выпили по чашечке кофе. Садик все время маячил в поле зрения, но не приставал, и я решил, что и впрямь к Сирхану его посылать совершенно ни к чему.

Впрочем, мысль о Сирхане и его методах воспитания еще пару раз за сегодняшний день у меня возникает – Садик не отпускает до поздней ночи. Наконец, я свободен! Почти бегу в свои покои, но в галерее замедляюсь, очарованный атмосферой. Темнота уже опустилась на город, несколько факелов потрескивает, освещая мой путь, пока я шагаю по плитам, блики играют на мраморных колоннах, из сада доносится сладкое благоухание цветов. Прохладно – с темнотой приходит холод, а я в одном кафтане – верхний остался в кабинете. Может, вернуться? А то так и простыть недолго, а болеть совершенно не хочется. Все-таки повернул назад - если надеть теплый и длинный, до пят, кафтан, можно будет немного полюбоваться с галереи на сад. Подышать прохладным, напоенным тонкими ароматами воздухом, полюбоваться на серебряный месяц и россыпь звезд, побыть немного в полной тишине; только легкое дыхание янычара за спиной нарушает спокойствие ночи.