Deux Ex Machina/Slow (СИ)

Доминик слегка покраснел; кто бы мог подумать, что случайно брошенная в отместку преподавателю фраза могла так подействовать на него. Теперь, как оказалось, мистер Беллами узнал об этом из первых уст и глядел с каким-то непонятным прищуром.

– Однако теперь мозаика сложилась. Когда он узнал, что, возможно, попадёт к вам на пересдачу, – мистер Беллами покачал головой. – Вы понимаете.

– Теперь вы меня запугали, – Доминик поджал губы и нахмурился, надеясь, что этим сможет сподвигнуть мистера Беллами на некоторую жалость, но тот не изменял себе.

– Только если он будет принимать. Даже в составе комиссии Резгар не сможет толком ни на что повлиять, пока я во главе комиссии, – Беллами снова покачал головой. – Вы меня заболтали, – вдруг сказал он.

– Я? – мягко рассмеялся Доминик.

– Можем обсудить этот вопрос во всех деталях позже, а теперь позвольте вернуться к более насущным проблемам, потому что время нас не ждёт.

Доминик даже не видел, чтобы Беллами хоть раз взглянул на часы. Привычка преподавателей действительно иногда казалась феноменальной – хронология всегда была одним из их козырей, а вот Доминик ещё не мог так хорошо контролировать свои внутренние часы. Он лишь принял документы, необходимые для социального паспорта, и начал их заполнять, изредка ощущая на себе мимолётный взгляд преподавателя, который с достоинством отвечал на любые внезапные вопросы.

– Нужно ли ставить число в профиль? – глупее вопроса Доминик придумать не смог, но попытался придать своему взгляду всё очарование мира.

– Не думаю, что, заполнив столько документов и получив степень бакалавра, вы не знаете, куда и что ставить, – мистер Беллами склонил голову, снова без стеснения глядя прямо в глаза Доминику. Затем он склонился ближе и поставил указательный палец в нужное место. – Вот здесь число…

Он лишь успел уловить смущённый взгляд Эдварда, но и виду не подал, застенчиво поблагодарив преподавателя за всю оказанную помощь разом. Стоило только уловить кивок Беллами, отпускающий на все четыре стороны, звонок тут же прозвенел, и неизвестно откуда так быстро появившиеся студенты начали заполнять аудиторию, тихо переговариваться и усаживаться на свои места.

– Идите на грамматику, Доминик, – лаконично поторопил его мистер Беллами. – Миссис Харрингтон не потерпит больше шести пропущенных практикумов.

– Ещё только октябрь, я просто не успел бы до сих пор про…

Он осёкся на полуслове, безуспешно пытаясь взять себя в руки. Ему не хотелось уходить: заполнять бланки для чистой формальности рядом с этим человеком хотелось ещё как минимум на протяжении пары человеческих жизней. Но вовремя подоспевший Эд избавил его от излишней неловкости, стаскивая с кафедры за локоть вполне по-дружески, хоть и не стараясь быть настойчивым намеренно.

– До свидания, мистер Беллами! – Эдвард попрощался неожиданно громко, хотя последний курс бакалавриата и вовсе не шумел, позволяя быть услышанными друг другом без особого труда.

Тот лишь кивнул в ответ. Доминик потёр ладонью шею; внезапно одолевшие нервы, казалось, передавались от Эда через какие-то ментальные каналы. Эдвард торопился, у него следующей парой стояла политология, и он ещё рассчитывал покурить за этот небольшой перерыв.

Доминик достал две сигареты уже на выходе из здания, тут же пряча пачку в карман кожаной куртки, вне доступности страждущих взоров. Он неспешно обогнул клумбы, на лавочках около которых галдели младшие курсы. У них пары уже заканчивались в это время, а расписание у самого Доминика было больше похоже на лестницу: от первой пары до третьей с самого начала недели, затем снова ко второй и, в довершение бенефиса, к первой. Вскоре это безумие обязано было закончиться – оставшиеся три семестра обучения обещали по двадцать два часа в неделю.

Ховарда волновали безрадостные мысли о том, что ему нужна работа, а расписание на то время мало где позволяло устроиться на более долгий срок.

– Ховард, – протянул Эдвард. – Ты чего?

– Ты спрашиваешь у меня это уже в третий раз за последние пять минут, – Доминик забрал у Эда из кармана свою зажигалку и закурил. – Думаю о жизни.

– Чего о ней думать. Живи, учись, бухай, веселись.

Это простое утверждение вызвало приступ смеха.

– Ну, что? – Эд пытался возмущаться, но не выходило – он тоже смеялся.

– Гениально и просто, – вздохнул Доминик. – Кстати, у тебя нет на примете дешёвого бара, чтобы нам по-тихому побузить?

Эдвард заметил загадочную улыбку на лице своего друга и истолковал её, по обыкновению своему, неправильно.

– Так-то лучше, – Эдвард попрыгал на пятках немного, не особенно понимая, что лучше сказать в подобной ситуации. – Ладно, мест здесь ты и сам знаешь немало, просто мы могли бы подождать…

– Почему? – прервал его Доминик, ненавязчиво оглядывая проходящих мимо людей, ведь он надеялся пересечься где-нибудь с Келли хотя бы на пару минут.

– Не… Не хочу я пока что, – пробормотал Эдвард, шмыгая носом и опуская взгляд в пол.

Доминик лишь вздохнул.

– Эй, чего ты, – он окинул взглядом погрустневшего Эда.

– Ничего, – тот и вовсе отвернулся, шаркая ногами.

– Влюбился всё-таки? – несмотря на все старания смягчить вопрос, прозвучало довольно грубо. Доминик нахмурился. – А как же Нестер?

– Переживёт, Нестер, – буркнул Эд, затягиваясь в последний раз, тут же развернулся и зашагал в сторону нужного корпуса.

Доминик всегда курил медленно, поэтому решил задержаться. Эдварду просто нужно было остыть немного, ведь он вовсе не собирался осуждать или как-то попрекать друга, по крайней мере вслух, просто… ему эта мысль претила (какому преподавателю захочется терпеть десять пар влюблённых глаз). Да и лишних страданий для человека, с которым бок о бок просиживаешь бесконечные часы у Бомонта уже не первый год, он не хотел.

Социальный статус не был такой уж и незначительной вещью. Он, скорее, являлся той самой маской, которая превращала нахождение на учёбе в театр – никто, даже Келли с Крисом, не знал, что кроется за совершенно не меняющейся, как можно было заключить из подслушанных разговоров, маской мистера Беллами. Именно этого человека Доминику хотелось узнать, ведь любая непостижимая истина вызывала у него надоедливое желание ее раскрыть. Эдвард, казалось, внезапно осознал, что все внешние параметры не могли помешать ему оценивать преподавателя как объект вожделения, которому он давал громкое название «любовь». Вообще, им обоим следовало бы брать пример с Кейт Честинг – уж той ничего и не было нужно от мистера Беллами, кроме красиво составленной рекомендации на будущую работу.

Сигарета грозила обжечь при любом неаккуратном движении пальцев, поэтому Доминик стряхнул пепел осторожнее, притушив окурок о стенку рядом. Постоял ещё немного в надежде, что объявится какой-нибудь Диметрий со словами «Эй, а посиди-ка со мной, у меня форточка», но подобного так и не произошло, ведь тот был на зачете. Оставалось лишь направиться в нелюбимый кабинет к нелюбимому преподавателю медленными, взвешенными шагами. Так хотелось пойти на лекцию к мистеру Беллами, но этому препятствовала невозможность предугадать его реакцию на такой бестолковый поступок, а впечатление о себе Доминику совсем не хотелось портить.