Море опалённое свободой (СИ)

Они снова шли по улочкам, поднимались по ступенькам, которые были приделаны к ветвям каменных деревьев, сворачивали вправо, потом влево, потом снова пересекали маленькие площади. А затем и сам порт, как показалось Лорени, остался позади. Территория стала обширнее, улочки сменились неширокими дорожками. Дома стали другими, чуть повыше и по грациознее. Чем-то они напоминали особняки богатых аристократов. Прохожие рассосались, и их стало значительно меньше. Шум толпы и суеты стих, бросив Лорени в другую реальность. А потом невдалеке показался настоящий королевский дворец. «Это дворец царя», – подумалось Лорени, когда он смотрел на куполообразные крыши, колонны, здания, сплетённые в единый ансамбль переходами. Здоровущая махина, которая могла бы в себя вместить не одну сотню человек, заставила Иренди слегка приоткрыть рот. Разглядывая этот дворец во все глаза, Лорени показалось, что чем-то он напоминает огромнейший корабль.

Они обогнули невысокий, штакетный заборчик за которым прятался этот огромнейший дворец, потом спустились по нескольким ступеням, прошлись по дорожке, по другую сторону которой стоял в сто раз меньший особнячок, но тоже дворцового типа, и, пройдясь ещё несколько метров, снова свернули. Через десять минут они остановились возле небольших ворот, которые под напором руки Цурбуса открылись вовнутрь. Лорени замер, сглотнул, а потом открыл широко рот и глаза.

- Заходи, – пригласил Бахму, когда посмотрев на Лорени, слегка сконфузился. Чего он так удивляется?

- Это… Куда мы пришли? – выдохнул он, переведя взгляд на Бахму.

- Это мой дом, – буркнул, совсем засмущавшись, Цурбус и потянул Лорени за руку. Войдя в ворота, Иренди оказался в огромнейшем дворе, раскинувшимся перед очаровавшем и поразившем его дворце-корабле.

Лорени ступал медленно и всё время блуждал глазами по двору, с открытым ртом. Двор был практически пуст. Кроме нескольких каменных, извернувшихся и изогнувшихся по всякому деревьев. Пара скамеек в тему архитектуры, пара беседок. Потом шёл небольшой участок морских цветов, морской плющ скользил по планктону, по колоннам беседок и скамьям. Они ступали по планктону, листы которого чуть прогибались вниз, и подошва сапог шлёпала по морской воде. Кажется, это было опасно, но не для жизни человека, это уж точно.

Прошло минут десять прежде, чем они подошли к невероятно широкому и огромному крыльцу. Цурбус стал подниматься, Лорени за ним, продолжая держать Бахму за руку. Вот прошли ещё минуты, Иренди продолжал вертеть головой и во все глаза рассматривать перила, сами ступени и камень, а может и дерево, а может даже и кость, из которых они были сделаны.

Ступени закончились и началась терраса. Она тоже была огромной. Вообще здесь всё было огромное и величественное. Вот они подошли к двери, и Цурбус, нажав на створку, попытался её открыть, но она отказалась поддаваться. Тогда он кивнул и направился прочь от двери, повернув налево. Следом шёл Лорени.

- Так ты живёшь во дворце? – наконец вымолвил Лорени, когда они шли вдоль здания по террасе.

- Это не дворец, – буркнул с кислой миной Цурбус. – Это дом.

- Для меня – это дворец. Даже больше, это десять дворцов, – и снова принялся рассматривать стены, окна, подставки, на которых цвели пышными шапками цветы. Теперь это была не просто сказка, это была нереальность.

Вот они обогнули дворец, спустились по ступеням вниз и, пройдя ещё несколько шагов, оказались возле ещё одной двери. Тоже огромной, правда, меньше той первой в три раза. Когда Цурбус толкнул её, она поддалась. Он пропустил вперёд Лорени и, зайдя следом за ним, прикрыл створку. Потом повернулся в сторону комнат. Рядом что-то грюкнуло. Вздрогнул, посмотрел чуть влево. Стоявшая полноватая, одетая в униформу прислуги женщина, выронила поднос с графином и несколькими фужерами, которые только что вымыла. Широко открыв глаза, она смотрела на только что вошедшего Цурбуса.

- Господин Цурбус, – вымолвила она и улыбнулась. В глазах сверкнули слёзы, и она, как и подобает хладнокровной прислуге, постаралась уничтожить их ещё в зародыше. – Добро пожаловать домой.

- Здравствуйте, мадам Хашулье, – проговорил Бахму, продолжая держать за руку Лорени. – Спасибо.

- Ох, – спохватилась Хашулье. – Простите, я разбила сервиз. Боже мой…

- Ничего страшного, – проговорил, успокаивая её, Цурбус. – Вы же знаете их тут целая куча.

- Но, – начала Хашулье, всплескивая руками и собираясь заплакать снова только по другой причине. – Ему сто лет…

- Мадам Хашулье, – проговорил спокойно Цурбус, опуская на пол свою сумку. – Я и мой… Мы немного прогуляемся по дому, а вы приготовьте нам, пожалуйста, что-нибудь покушать. Думаю, ближе к вечеру.

- О, да, конечно, – сервиз тут же был забыт. – Сегодня как раз Юхшва заглянул. Сейчас я его обрадую вашим прибытием.

- Спасибо, – ещё раз учтиво поблагодарил Цурбус, и женщина, словно, вспомнив что-то ещё, сделала самый низкий реверанс, который когда-либо мог видеть Лорени. Она практически села на пол, а потом красиво встала, нисколечко не запутавшись в пышных, не слишком длинных юбках. – И распорядитесь, чтобы парадная дверь была открыта.

- Да, господин Цурбус, – улыбаясь, проговорила женщина, и Бахму, кивнув ей, потянул Лорени дальше.

- Господин Цурбус, – остановила вдруг их женщина, и Бахму обернулся. – Может, пока ваш друг оставит пакеты мне?

- О, да, – кивнул Цурбус и, взяв из рук Лорени пакеты, отдал их женщине. Со сладостями Иренди не хотел расставаться даже ценой собственной жизни. Но в дальнейшем они будут мешать, в этом Лорени не сомневался. – Здесь сладости и ещё один пакет в сумке. Пожалуйста, разложите их по вазам.

- Будет сделано, господин, – сказала с лёгким реверансом женщина, принимая тяжёлые пакеты. Цурбус открыл, было, рот, чтобы сказать что-то ещё, но потом передумал. Она назвала Лорени его «другом», но ведь это не так…

- Добро пожаловать домой, господин Цурбус, – повторила женщина, и Цурбусу оставалось лишь шире улыбнуться, ответив:

- Спасибо, мадам Хашулье. Я рад вернуться.

И Бахму потянул Лорени за собой, и они вошли в огромный холл. Лорени опять провалился в мир, который он никогда не знал. Каменные плиты, со странными рисунками, устилали пол. Мощные лестницы вились вверх, зазывая за собой. Высокий потолок был покрыт фресками и мозаикой, колонны, сплетённые из толстых и тонких нитей деревьев и их веток, уходили вверх, подпирая потолок. Статуй не было, зато были картины, цветы, полки с посудой из тонкого и толстого стекла, из дорогостоящих камней, из дерева и, конечно же, из драгоценного металла. На глаза Лорени упал набор из бокалов, в который был инкрустирован жемчуг, голубой и цвета заходящего солнца, самый дорогой и редкий на сегодняшний день. Этот, кхм, дом, был кладезю для воров, настоящим сундуком с сокровищами.

Они поднялись по лестнице – Лорени уже не удивлялся так сильно, потому что нечто подобное видел за пределами дома, когда поднимался на террасу – и оказались в широком коридоре. Вернее это была настоящая галерея. Огромные портреты, картины, настоящие произведения искусства. Некоторые полотна доходили до таких размеров, что Лорени казалось он перешагивал этот мир и оказывался в другом. А потом Цурбус остановился возле большого портрета, и Лорени даже сглотнул. Слегка улыбаясь, смотря, словно в саму душу, в лёгком розовом платье, с вышитыми голубовато-зелёными цветами, на них смотрела женщина. Её золотистые волосы, слегка завитые, были аккуратно уложены на голове в лёгкий полукруг и заколоты двумя гребнями. На мгновение Лорени показалось, что он её где-то уже видел, особенно голубые, как небо глаза. Хотя, это только показалось.

- Это моя мама, – сказал Цурбус. Голос его был слегка приглушённым, немного дрожащим. – Элибеста Бахму.

Элибеста? Красивое имя, но где-то Лорени уже слышал его. Вот только где?

- Она красивая, – прошептал он. – Такая же красивая, как и ты.

Потом, осознав сказанное, чуть повернул голову к Цурбусу, встретился с его удивлённым, бирюзовым взглядом и, покраснев, отвернулся. А, что, он разве не знает, что охренительно красив? Да таких, как он, просто на свете не существует! Хотя, может они то, как раз и исключение: он и его мама. Лорени считал свою маму красавицей, но госпожа Элибеста была вне конкуренции. Лорени опять посмотрел на неё, почувствовал, как она вновь заглядывает в его душу и вспомнил…