Event Reborn (СИ)

— Зарыли топор войны, значит. И что мама? Смирилась с нашей дружбой?

— Ей некогда смотреть за тобой тут, Том. Мы с ребятами остались единственными твоими помощниками на определенное время.

— Как же все хорошо складывается, наконец! — патетично заметил Том, протирая лицо рукой. — Моя жизнь сплошной рай!

— Не нагнетай, — вздохнул Билл. — Я забочусь о тебе, как о брате, и вряд ли смогу выразить тебе всю свою благодарность за то, что ты сделал для меня. Именно это во многом заставило меня снова поверить в то, что есть те люди, которым я не безразличен. У меня были с этим проблемы с семи лет… Ну ты знаешь…

— Конечно я знаю. Ну так что, теперь ты отвечаешь на мою доброту из жалости и чувства долга, — ехидно улыбнулся Том, ловя наконец его взгляд. — Ты даже посмотреть на меня не можешь!

Билл вздрогнул от его слов. Ему было неприятно слышать подобную речь.

— Я никогда не жалел тебя, Том. Ты действительно мой друг. Я не давал тебе повода думать иначе.

— Тогда почему ты с Ханной, Билл? — выпалил Том, прежде, чем успел себя сдержать. — Тебе не нравились женщины. Никогда!

От его тона темные зрачки расширились. Мерфи на секунду потерял дар речи.

— Откуда… В смысле, с чего ты решил? — оглядываясь по сторонам, прошептал он.

— Потому что, черт возьми. Я знаю, что ты чувствуешь ко мне, — Том подался чуть вперед. — Я знал это всегда! Ты не думал о том, как могли бы мы быть счастливы вместе? Ты ведь всегда смотрел на меня не как на друга!

Том подъехал к нему вплотную, касаясь своим тонким коленом его ноги. Билл не стал отодвигаться от него, впрочем, напряжение почувствовалось лишь сильнее во всех его движениях.

— Иногда… Я думаю об этом слишком часто, — донеслось до Тома шелестом, будто ветерок колыхнул листву. — Я всегда восхищался тобой Том, правда, не всегда умел это признать. Ты знаешь, ты был первый человек, который стал мне по

настоящему небезразличен.

— Тогда что не так? Зачем эта маска? — бросил Том горько, заметив, как Билл снова вскинул на него потемневший взгляд.

— Это не маска, — он коснулся кончиками пальцев своего шрама. — Прошло некоторое время, прежде, чем я справился с самим собой. Ханна сильно поддержала меня, когда я… нуждался в помощи и изменил свои взгляды. Мы все изменились, Том.

— Это я вижу!

Билл подумал некоторое время, прежде чем продолжать.

— Ты думаешь, нужно мало смелости, чтобы смотреть каждый день в глаза человеку, который из-за меня стал таким?

— Стал таким. Значит, в этом вся причина! — Том тяжело вздохнул.

— Это странный разговор, Том, я не понимаю, к чему ты начал его. Мы друзья — это то, к чему мы с тобой пришли совместным решением. Разве об этом ты забыл?

Том молчал. Билл тоже не произносил больше ни слова, и только ветер играл в листве своими порывами. Том запрокинул голову. Слезы застилали его глаза, и он изо всех сил попытался сделать так, чтобы они вкатились обратно.

— А что если я скажу… что в моем сердце, всегда было место только для тебя? Что никто и никогда не будет тебя любить так сильно, как я? И что ты мучаешь меня одним своим видом, когда я смотрю, как ты целуешь кого-то другого?

Билл замолчал. Он не знал, что ответить на это.

Том справился с собой и потянулся, касаясь пальцами руки брюнета. Тот замер от него прикосновения, но не стал делать ничего — так и сидел, неотрывно рассматривая широкую ладонь друга.

— Я знаю, Том. Но боюсь причинить тебе еще больше боли, — тихо прошептал он, украдкой вытирая правый глаз кончиками пальцев. — Ты и так пострадал из-за меня.

— Ты не можешь принимать за меня мои решения!

— Том… Не нужно. Нам пора идти на пары.

Он высвободил свою руку из руки Тома и поднялся на ноги.

— Все в этой жизни случилось… не так. Я с Ханной, а она — наш общий друг. И тут наша история кончается, я полагаю.

Тому показалось, будто перед ним разверзлась пропасть. Ком в горле мешал ему даже дышать, но в этот раз Билл лишь печально покачал головой.

Затем он поднялся с лавочки, и взявшись за ручки коляски покатил ее к лекционному корпусу.

We’re supposed to try and be real.

And I feel alone, and we’re not together.

And that is real.

========== 2011 год, 18 февраля, пятница. Неделю спустя. Измененная реальность. Попытка 3. ==========

И мир снова потащился мимо безрадостной улиткой, которая волокла свою ношу в неизвестном направлении. Том тоже тащил свою коляску и с каждой секундой все меньше понимал — зачем это нужно.

Билл ясно дал ему понять: все кончено. И на этот раз не просто кончено, а безнадежно утеряно, всё изменилось где-то в течении времени, кануло в никуда.

Том встал перед выбором: принять это как есть? Или отпустить от себя еще одну реальность? Он думал, что сможет смириться и просто жить рядом со своим соседом по комнате, смотреть как он улыбается каким-то своим мыслям, которые уже нельзя угадать по его лицу. Видеть, что он сидит, копаясь в телефоне, абсолютно погруженный в написание очередной смс своей девушке. Наблюдать, как он с извиняющимся видом куда-то уходит по вечерам, хотя и все время спрашивает, не лучше ли ему остаться.

Том ни разу не попросил его об этом, хотя сердце его обливалось кровью, когда он видел, как Билл удаляется от него, все дальше и дальше в свой мир, где он теперь жил отдельно, будто спрятанный за стеклянной стеной.

Они оба сделали свой выбор. Том сделал свой. А Билл — свой.

После состоявшегося разговора Мерфи старался обходить друга стороной, он был тепл и вежлив, но не более того. Этим он словно провел четкую линию: нарушать территорию он не хотел.

Том понимал его. Билла глодало чувство вины, тревожили собственные шрамы, к тому же, в соединении новых реальностей, они потеряли время своего детства и никогда не проводили его вместе, а значит, не были связаны настолько сильно. В каком-то смысле Ханна стала безопасной стороной, зоной Билла, свободной от тоски и горечи. Том мог это понять. Но принять получалось с трудом.

Теперь, проезжая мимо своего друга, он старался не смотреть в его глаза, старался не касаться его, ни руками ни взглядом, не задерживался рядом дольше, чем на доли секунд. Это было ужасно больно, но он терпел молча.

Новая реальность пока не подносила других неприятных сюрпризов, но Том не тешил себя надеждами, что этого не произойдет. Он знал, что на такой случай у него остался последний шанс, а потому, сославшись на серьезное недомогание, остался у себя в общежитии, где проводил время за постоянными попытками вычислить Бога Случайностей и того, как тот мог в очередной раз распорядиться их судьбой. Том хотел предугадать все возможные развязки его истории с помощью комбинаторных вычислений. Он прикидывал разные варианты — что будет, если за рулем в день той аварии окажется Тайлер. Что будет, если там окажется Ханна. Что будет, если их будет не трое, а четверо. Что будет, если попробовать уговорить друзей вообще никуда не ехать.

Его задачу, как и всегда, весьма осложняло то, что он не помнил ничего из того дня и понятия не имел, в какой момент переместится. И тем более не знал, как изменилась его последняя запись в дневнике в новой реальности. К тому же, Том не мог найти тетради — он перерыл все, но записи с провалами куда-то пропали. Складывалось такое впечатление, что дневников собралась неполная коллекция или кто-то забрал самые нужные, только кто мог сделать это?

Том искал их по всей комнате, пока Билл поглядывал на него из-за книги, постоянно спрашивая, нужно ли ему помочь, но Том только отмахивался и говорил, что все в порядке.

Когда Билл не был занят с Ханной, он сидел в комнате и делал свои задания, периодически заглядывая через плечо Тома и видя только какие-то таблицы, цифры и сосредоточенное выражение лица парня. Тот словно ушел в себя, задумался о чем-то особенно напряженно в эти дни.

— Том, а когда ты закончишь свой проект? — все же не выдержал в одно утро Билл. Вот уже полчаса он безнадежно надеялся списать сложнейшие вычисления по прикладной математике. Его друг прекратил делать домашнее задание, из-за чего у Билла серьезно снизилась успеваемость.