Море опалённое свободой (СИ)

Данки послушал Цурбуса сразу. Он тут же осушил вёсла и замер с закрытыми глазами. Лорени ещё немного возился, не понимая, что же произошло.

- Закрывай глаза! – крикнул на него Бахму, и уже прикрывая их, Лорени заметил, как вода взлетела вверх, окружая шлюпку. На мгновение Иренди снова их открыл, поражаясь увиденному. Где-то, совсем недавно, он уже созерцал такое явление. И как только он вспомнил – зажмурился. Шлюпка качнулась, вода забурлила, окутывая судёнышко своим страшным коконом. Внутри этого шара стало холодно и сыро. Тошнотворно запахло илом. Лорени сдержал приступ подкатившей рвоты.

Цурбус быстро привёл фонари в должный вид и, схватив их двумя руками, одна из которых была сцеплена с рукой Лорени, посветил вперёд. На корме шлюпки тут же показалась бледная, слегка синеватая рука. Она выплывала из тумана, словно призрак. Её перепончатые пальцы с острыми коготками тянулись вперёд, скользили в миллиметре от застывшего Данки, но так и не посмели схватиться за него. Она упала на борт шлюпки, подтянула тело. Призрак вынырнул из воды так стремительно, что Цурбус вздрогнул. Метка на его щеке проявилась, глаза наполнились дивным светом. Секунда, и лицо призрака было перед лицом Бахму, в считанных миллиметрах от него.

«Одиночка», – подумал Цурбус, глядя в покрытые гнилью глаза призрака. Что он здесь делает? В этом море не может быть призраков. Хотя, они теперь везде. Никогда не знаешь, когда наткнёшься на них. Но одиночки опаснее стаи, они злее. Их непредсказуемость и жестокость порой уносит на дно даже небольшие корабли.

Метка на щеке Бахму проявилась сильнее. Уже появились не просто очертания, а сам рисунок, в котором можно было распознать странные буквы, танцующие в огне, языки которого были и шпагой и мушкетоном. И что-то ещё там было, но призраку уже оказалось невыносимым смотреть в эти миндалевидные глаза. Метка изводила его рассудок, выжигала сознание, испепеляла гнилую душу. Призрак дёрнулся. Кусочек воды, что держал его за хвост, оттянул тело назад, которое зависло рядом с Данки.

«Не смей», – подумал Бахму, но Муар не собирался открывать глаза. Он даже не собирался шевелиться. Он читал о призраках, он встречал их в том плавании. И вообще Данки был человеком, который понимал, в каких моментах нужно показывать свою храбрость и решительность, а в каких просто отступить. Если нельзя, значит, нельзя.

А вот Лорени не терпелось их открыть. Он подумал, что чуть-чуть приоткрыв, обманет того, кого обмануть совершенно невозможно. Иренди считал, как и многие люди, что все вокруг идиоты и дураки, один он умный. Сидя в нетерпении с закрытыми глазами, ощущая холод, вдыхая противный запах, он не утерпел. Ему показалось, что море стало тише, шлюпка уже болталась не так сильно, да и рука Цурбуса, с которой была сцеплена его рука, державшая фонарь, дрогнула, слегка опустившись. Лорени решил приоткрыть один глаз.

Что было дальше, он не совсем понял. Но как только его веко дрогнуло и стало приподниматься вверх, море вскипело в буквальном смысле слова. Оно запузырилось, Бахму сначала не понял, что произошло. Лишь только тогда, когда призрак неожиданно оказался снова рядом с ним, но глядящим в лицо Лорени и протягивающим к нему руки, Бахму осознал, что глупость и непослушание Лорени сыграли с ним злую шутку. Из глотки Иренди в тот же момент вырвался сдавленный крик, призрак вцепился в него своими когтями. Заскрипев зубами, Цурбус выпустил из рук фонари. Сцепленной потянул Лорени на себя, перехватил его руку, второй рукой, схватившись за шпагу, вырвал её из ножен. Призраков убивать нельзя, плохая примета. Но Бахму не собирался этого делать.

Метка стала совсем чёткой, перетекла язычком пламени на уголки губ, коснулась своим кончиком нижней губы, скользнула по ней. Шпага метнулась в сторону призрака, коснулась его запястья, чуть не отрезав нос Лорени. Брызнула вода, холодная и вонючая. Призрак, открыв рот, взвизгнул, повернул голову в сторону Бахму и попал под влияния его метки. Дёрнулся назад, отпуская Лорени. Цурбус кинул шпагу на дно шлюпки, схватил Иренди за плечи, повалил его на спину и закрыл его глаза ладонью. Из горла Лорени вырывались сдавленные крики боли, тело корчилось, вторя боли, по щекам катились слёзы, похожие на гной.

Метка Цурбуса перетекла уже и на верхнюю губу. Пискнув, призрак ушёл в море. Шпага оставила свой след. Но мстить пирату, да ещё Истинному, не каждый посмеет. Недовольно щёлкнув хвостом, призрак отправился в глубины моря залечивать свою рану и искать новую жертву.

- Вот, чёрт, – выругался Бахму. Когда призрак ушёл, вода упала вниз. – Данки, давай к ракушкам.

Муар открыл глаза, схватился за вёсла, про себя подумав, что Лорени настоящий дурак. «Вот твоё воспитание, Хэнги, – раздражённый вскриками Иренди, думал Данки. – Вечное балование сыночка привело его к такому результату. А бил бы ремнём по жопе, может умнее был бы. Да слово «нельзя» знал бы»… Хотя, не Данки было судить адмирала, он своих детей тоже бросил. Правда, у них с Хэнги были разные судьбы.

====== 17 глава Жемчужина для Ло ======

Данки бросил небольшой якорь у края дорожки из ракушек, на которую, подхватив на руки стонущего и иногда вскрикивающего Лорени, ступил Цурбус. Муар освещал фонарями путь, но Бахму далеко не пошёл. Через три ракушки он опустился на колени, положив Иренди на мягкую, ватно-бархатную внутренность ракушки. Данки поставил аккуратно фонарь на край большущей раковины и внимательно посмотрел на Цурбуса. Спрашивать, что с Иренди и как его самочувствие, Данки не стал. Было видно итак – хреново. Из приоткрытых глаз постоянно сочились слёзы, больше похожие на гной, зрачки и белки потерялись в плескающейся в них гнойной воде. Всё это причиняло Лорени нестерпимую боль, но она притуплялась от жуткого холода, что сковывало его тело. Иренди трясло, он выбивал дробь зубами, всхлипывал и скулил. Теперь Данки своими глазами видел последствия того, когда посмотришь призраку в глаза. Глупец, никакое другое слово на ум не приходило.

Цурбус зачерпнул морской воды, смахнул гной с лица Лорени и снова чертыхнулся. Одни неприятности с этим Лорени. Хотя, почему одни? Она-то эта неприятность одна и произошла. Но чего уж кулаками после драки махать, что случилось, то случилось.

- Чёрт, – не удержался и снова ругнулся Бахму. Беспокойство и страх за Лорени всколыхнулись в груди. Выдохнув, Цурбус осмотрел большую неглубокую чашу ракушки.

Диаметром раковина была метра два. Её верхняя часть была открыта ровно на девяносто градусов, в темноте и в тумане она переливалась несколькими цветами, в природе которых просто не могло существовать. Внутренности раковины не были склизкими и противными, они были на ощупь мягкими, тёплыми и бархатными. Цурбус посмотрел через плечо на Данки. Муар курил.

- Нам придётся до утра здесь задержаться, – буркнул как-то виновато Цурбус, и Данки коротко кивнул. Выудил из кармана часы, посмотрел время.

- Десять сорок три, – буркнул он, потом сунул их обратно. Из другого достал компас, сверился с их местом пребывания. – Ладно, ты оставайся здесь вместе с этим горе-идиотом, а я пойду всё же поработаю немного. Жемчуг-то надо собирать.

- Хорошо. Утром мы к тебе присоединимся, – кивнул в ответ Цурбус и, глядя в спину удаляющемуся Данки, вдруг подумал, что не хочет оставаться с Лорени наедине в этом месте. Но делать было нечего. Тяжело вздохнув, он посмотрел на Иренди, услышал вновь его тонкий, хрипловатый вскрик и решительно принялся стягивать с него штаны.

Раздев Лорени до трусов, Цурбус тут же стал снимать с себя штаны, сапоги, носки. Потом, некоторое время подумав, решительно стянул с Лорени трусы, следом последовали и его. Оказавшись полностью обнажённым, он лёг рядом с Иренди, обнял его удобнее, прижал сильнее к себе и сразу же почувствовал тепло, исходящее от внутренностей ракушки. Стало жарко, а вот Иренди трясло от холода. Его колотила мелкая, внутренняя дрожь, которую больше было и нечем унять. Разве только врачебными препаратами, но их у Цурбуса не было.