Это было у моря (СИ)

Потом они с Ленор — она слегка подразнила младшего брата за сцену в тире, обзывая «дамским угодником», чем почти довела его до слез — поехали кататься на тележке, что тащил унылый белесый ломовик, на обзорную экскурсию по ферме. В процессе они слезли — потому что доехали до лабиринта в сухой кукурузе. Сандор обязательно хотел его пройти, и Ленор тоже не терпелось посмотреть, хоть она и напустила на себя важный вид: ей уже было двенадцать, и она считала себя взрослой женщиной — не чета визжащим кругом малявкам. Они не стали брать карту, углубились в сухие шелестящие стебли на свой страх и риск. Сандор бежал впереди, вскоре Ленор отстала — она двигалась не так быстро, как он. В какой-то момент она окликнула его — но откуда, Сандор не мог понять — со всех сторон плотной стеной стояли серые колосья. Он крикнул: «Погоди, добегу до конца лабиринта и вернусь за тобой — тут уже близко! Стой на месте!» Он припустил вперед, за пять минут добравшись до кромки поля — дальше уже не было проложенных в дебрях кукурузы хитроумных дорожек, лишь бежевая стена сухих стеблей, спускающаяся под откос к ближнему лесу. Выцветшие, длинные, похожие на тонкие сабли листья тоскливо шелестели в полном безветрии, и Сандору вдруг стало не по себе — от гнетущего одиночества, внезапно накатившего на него в этом тупике. Он развернулся и побежал обратно искать Ленор. У него была цель, чего же ему бояться? В конце концов, он — мужчина, меткий стрелок и защитник сестры.

Он нашел ее на круглой вытоптанной площадке. Она сидела на жухлой траве и теребила коричнево-рыжий кукурузный початок. В середине пятачка уже поставили на шесте щерящееся тыквоголовое чудище — хоть до Праздника Жатвы было еще больше месяца. Руки и ноги чучела были из кукурузных стеблей, и оно зловеще ухмылялось, шелестя конечностями на слабом ветерке.

— Я уже подумала, что ты потерялся, и мне надо тебя искать.

— Нет, ничего подобного. Это ты потерялась. А я тебя нашел.

— Пусть так. Ты спас прекрасную даму от злого чудовища.

— Да где тут чудовища?

Ленор опустила глаза и продолжила ковырять кукурузу. На шее у нее алело неизвестно откуда взявшееся пятно.

— Сестричка, у тебя на шее что-то.

— Это слепень. Он напал на меня, когда ты убежал. Я поэтому и задержалась…

— Ты его прибила?

— Нет, он улетел. Не больно, уже почти прошло. Сейчас дойдем до машины, я заклею пластырем.

— Как здорово здесь, да? Я обожаю лабиринты.Так классно искать выход.

— Лучше бы его не терять…

Да, теперь, спустя больше двадцати лет, Сандор отчетливо понял, что имела в виду сестра, сказав, что лучше было не терять выход. Искать его вслепую иногда переставало доставлять удовольствие.

Ему наконец принесли еду. Хотя бы теплое. В два приема расправившись с омлетом, Сандор принялся за сэндвичи. На вкус так себе. Он заметил на соседнем столике забытую кем-то газету. С верхней страницы — Иные его забери — лыбился его бывший подопечный. Сандор оглянулся: не похоже, чтобы кто-то претендовал на газету — и торопливо забрал ее себе. Боги, что за сопливое название! «Юное дарование находит свою вторую половину». Итак, Джофф нашел Пташке замену: темноволосую смазливую - на взгляд Сандора, слишком приторную — внучку старой ведьмы Оленны. Сандор с самого начала подозревал, что въедливая мумия не просто так оказалась в гостинице. Такие люди вообще просто так нигде не оказываются. У них всегда есть конкретная цель. Как вот и у говнюка, что был на фотографии, с самого краешка — сама скромность. Гребаный Пташкин супруг, мерзкий Мизинец. Даже смотреть на него Сандору было невмоготу — и какого хрена он с первого дня не предупредил девчонку? А теперь он и представления не имел, как ее от него отмыть. Бейлиш был весьма прилипчивой заразой — одной воды с мылом будет явно маловато. Ну, на худой конец, есть и пушка…

Он перелистнул газету. Опаньки! Тут была статья про Робертов бордель. Какой-то старый козел-политик был там обнаружен, и в весьма нескромных обстоятельствах. Бордель закрыли. Вот, небось, Серсея бесится. Такой жирный кусок вырвали из дохода. Их счастье, что они подцепили в родственники сыночка Оленны Тирелл — табачного «короля». Авось заткнут свои дыры и отвяжутся от Пташки. Может, все же попробовать позвонить Роберту и убедить его помочь дочери покойного друга с избавлением от Мизинца? Роберт и сам Мизинца не жаловал, говоря, что тот, конечно, полезная, но гадина. Сандор пролистал газету до конца, рассеянно дожевывая последний сэндвич и запивая его все еще горячим кофе. Так, а вот и новости с юга. Статейка про расследование на побережье. Итак, игра началась. Григор уже на месте. Скоро, надо полагать, он выйдет на их след. Сандор вспомнил, как быстро и безошибочно находил его старший брат во время школьных побегов. Надо было отсюда убираться, добраться до домика Серсеи и там затаиться на время. Убийства на нем уже два меж тем. Городская сирота умерла в больнице. Так, свидетельства: жертвы Джоффри, которым позолотили ручку. Все вело к нему, к Сандору: дело было проще простого. А еще он сбежал из-под подписки о невыезде, вооруженный, по пути захватив наследницу с севера в качестве заложницы. Не то убил, не то спрятал. Классная история. Достойная его внешности, страшная сказка. Теперь он знал ее название. Даже ему придумали очередную приятную кличку: «тень из оврага». Григор, что ли, постарался? Седьмое пекло! Тут, может, и не ограничатся даже пожизненным. Для особых случаев был сладкий укольчик или поездка на молнии… Последний аттракцион в этом диком луна-парке. Сандор доел, бросил на счет, что лежал на столе, бумажку, что предполагала щедрые чаевые — продолжай смотреть в свой телефон, милашка, особенно когда тебя посещают серийные убийцы — и, забрав газету, вышел под так и моросящий дождь. Надо было будить Пташку и валить отсюда. Стоп, а не прочла ли и она тоже это приятную сводку? Это бы многое объяснило… И, конечно, ничего говорить не стала — чтобы его не расстраивать. Глупая, маленькая его защитница. Это уже не ночные кошмары — с этим она не справится… Сандор на ходу развернул газету: да, вот она, там, где пропавшие. Теперь он знает, как она выглядела раньше. Длинные волосы шли ей до невыносимости, а еще ей было к лицу счастье — тут она была обычной девочкой — видимо, этот кадр был сделан еще до смерти отца — красивой, невинной, с открытой улыбкой. Не было в ней ни надлома, который теперь присутствовал в каждом ее жесте, ни этой духовной распластанности и неуверенности, что застыла бездной в глазах. Сандор свернул газету, сунул ее в карман. Надо было торопиться. Увезти ее отсюда, как порядочному маньяку — в укромное логово, чтобы там безнаказанно мучить. По дороге он решит, звонить ли ему Роберту и как дозировать информацию. Времени почти не осталось — а перед ним мили лабиринта, в котором бродят разные чудовища. Если он не боялся их в семь лет — уж теперь-то было и вовсе позорно. Сандор прошел по кромке кукурузного поля и свернул к гостинице.

========== XI ==========

Свет мой, усни,

Накрылся тяжелой чашей

Злого заката

Трепещущий пламень-путь.

Все, что мы зрили —

Нынче уже не наше,

Словно мы в долг у жизни

Берем чуть-чуть.

Спи, ты теперь моя, —

Когда ты не смотришь.

Мир на уже не детском

Твоем челе.

Ветер в ветвях вздохнет.

Ты тихонько вторишь…

Тише, дитя, чтоб ветер

Не осмелел.