Месть Ветра (СИ)

— Еще как. В смысле верю, — сказал Дикон. — Я сам подтверждение этой теории.

Алва приподнял бровь, ожидая пояснения.

— Мне было девятнадцать, я учился в Лаик, но на каникулы приезжал в Надор. Накануне моего приезда в кладовой сломался замок, но мне об этом сообщить забыли. Когда Дейзи — моя молочная сестренка — попросила принести ведро моркови, я по привычке прикрыл дверь и та захлопнулась.

— Девятнадцать… — задумчиво проронил Алва. — Вы уже стали герцогом Окделлом, но лазили в погреб по просьбе прислуги, — почему-то, говоря это, он улыбался вовсе не высокомерно, уничижительной жалости тоже не выказывал, а голос звучал на удивление мягко и певуче.

— Не просто прислуги, а молочной сестры, — напомнил Дикон. — В кухне никого больше не было, а я пришел поздороваться. К тому же Дейзи была в тягости и не откликнуться на просьбу… да за кого вы меня принимаете?!

— Я в восторге, Ричард. Я удивлен вашим прекраснодушием, неужели вы не видите этого?

Дикон покраснел. Видел он все, просто… не верил, будто этот человек искренне мог умиляться подобному далеко не герцогскому поведению. Конечно, они давно не жили во времена Золотого Таллига, монархия была скорее номинальной, все решал совет министров во главе с Дораком, а король царствовал, но не правил. В Университет мог поступить каждый желающий вне зависимости от пола и знатности, но аристократия не умерла. Ее представители по-прежнему жили в замках или особняках, подобных этому, держали слуг и кичились родовитостью и особенной божественной кровью, текущей в жилах.

— Продолжайте, — приказал Алва, когда пауза порядком затянулась.

— А дальше и рассказывать неловко. Я перепугался так, что едва не задохнулся. Чуть с ума не сошел: думал, исполнился мой самый сильный кошмар. Попытался выбить дверь, но там и тогда, когда не надо, наш замок удивительно крепок.

Алва фыркнул.

— И нечего смеяться, — Дикон даже подумал не обидеться ли, но пока решил этого не делать, — у нас едва западное крыло не обрушилось к кошкам, а дверь в погреб оказалась крепче сейфа Ениоля.

— Не буду смеяться, клянусь!

— Дейзи перепугалась, побежала за матушкой, а я очень скоро успокоился, поискал инструменты, отогнул собачку и вышел. Когда пришла матушка, я не только дотащил до мойки злосчастное ведро, но и починил кошкин замок, однако мне все равно влетело за устроенный переполох.

В этот момент зазвонил телефон с прозрачной трубкой. Алва поднял кулак и принялся отгибать, а потом загибать пальцы и наоборот, отсчитывая звонки. После шестнадцатого снял трубку и сказал:

— Да, благодарю. Ричард сейчас спустится и все заберет.

Дикон посмотрел вопросительно.

— Курьер привез заключение эксперта. Так! А теперь вы не смейте смеяться. Ни одна система не совершенна априори.

— Я и не думал, — пытаясь согнать с лица улыбку, ответил Дикон и поднялся.

С Алвой оказалось одно удовольствие работать, но иногда на него находило странное оцепенение, задумчивость или даже… ненормальность. Он мог уставиться в одну точку и застыть на очень длительное время, мог вскочить и начать мерить шагами кабинет, едва не срываясь на бег, мог ответить резко и язвительно на, казалось бы, обычный вопрос. Наверное, виной всему была работа, которая просто не могла не повлиять на него, а может, и характер. Алва являлся кэналлийцем, почти мориском, а их нрав вошел в пословицы.

А еще он ничего не забывал, хотя и могло показаться иначе. Вечером того же дня после ужина он пригласил Дикона в свой кабинет.

========== Глава 8 ==========

— Я обещал ответить на ваши вопросы, — сказал Алва, разливая вино по двум бокалам. — Или вы не ознакомились с документами, которые я передал вам?

— Ознакомился и могу вернуть, — ответил Дикон. В горле пересохло, и он, ухватившись за бокал, сделал большой глоток, едва не закашлявшись.

— Вы так спокойно отдадите мне документы, от которых напрямую зависит ваше будущее и благополучие семьи? — Алва прищурился.

— Но вы сами дали их мне!

— Чтобы вы прочли, убедились в подлинности. А потом… я мог бы шантажировать вас, например.

Дикон рассмеялся. Наверняка, Алва устраивал какую-то проверку.

— Меня?.. Да с чего бы? Денег у меня нет все равно. Отписать вам фамильный замок? Да забирайте, замучаетесь ремонтировать, — убежденно сказал он. — У меня нет ничего, способного заинтересовать вас.

Алва хмыкнул и покачал головой.

— Вы ошибаетесь. Впрочем, оставим.

— То есть я прошел проверку? — спросил Дикон.

— Проверку? — с пару мгновений Алва казался удивленным, затем рассмеялся. — О да, вполне.

— Тогда я сейчас схожу за папкой.

— Не спешите, — Алва сел в кресло у камина, указал на второе, стоящее напротив, — и можете оставить их себе, мне не за чем.

— Мне тоже, — проронил Дикон, садясь.

— Вот как. Значит, вы не поверили ни строчке. Что ж, этого следовало ожидать, я…

— Я не поверил, — прервал его Дикон, — я знаю, что все написанное — правда.

Алва сверкнул глазами, вскинул голову и, понизив голос до шепота, спросил:

— Откуда?..

— Я был не так уж и мал и отнюдь не глух и не слеп, — с давно изжитой грустью, порядком давно превратившейся в печаль, произнес Дикон. Он не собирался вдаваться в подробности. Захоти Алва узнать их, вероятно, послал бы его к кошкам.

Алва расспрашивать не стал, лишь кивнул и проронил:

— В таком случае я весь в вашем распоряжении.

Почему-то у Дикона по позвоночнику прошел холодок. Возможно, он просто отвык пить, но воображение подкинуло безумных картин, проассоциировавшихся с этой фразой. Наверное, нечто даже нашло отражение на лице, потому что Алва уточнил:

— Я отвечу на все интересующие вас вопросы, касающиеся этого дела. Решайтесь же.

— Это действительно была дуэль? — ничего глупее, конечно же, спросить он не мог, но Дикон пытался набраться сил, наглости и уверенности прежде, чем задать по-настоящему важный вопрос.

— Да, однозначно, — сказал Алва, нисколько не удивившись. — Правда, вначале Эгмонт и его сподручные едва не превратили меня в решето, но это мелочи. Я сделал глупость: отправился в доки без подкрепления. Рассчитывал, будто сначала мы побеседуем без свидетелей, но вместо Эгмонта заговорили пистолеты и ружья. Мне удалось найти укрытие в подсобке. Там можно было отстреливаться хоть до посинения, тем паче, патроны у меня имелись в количестве, но меня уже неприятно зацепили, и кровь никак не останавливалась.

Дикон не сдержал вздоха. Он представил Алву в ловушке, раненного, почти беспомощного, и в горле снова пересохло, а по позвоночнику проскользнула струйка пота. Рассказ почему-то оказался… возбуждающим. Кошки дери, Дикон никогда не заглядывался на мужчин, но то ли Алва оказался каким-то особенным, то ли разум все же капитулировал перед видениями, кошмарами и прочими странностями. А еще Алва, кажется, понимал его и читал, будто раскрытую книгу.

— Когда подоспело подкрепление, Эгмонт понял, что проиграл окончательно. В запасе у него оставались не более четырех минут, и за это время он точно не успел бы меня прикончить. Его ожидало прискорбное будущее: арест, обвинение, суд, приговор. Его лишили бы пенсии, под ударом оказалась бы семья. Вероятно, он впервые подумал о вас, Ричард.

— Откуда вы знаете? — спросил Дикон с неприязнью, но вовсе не к Алве, а к погибшему отцу.

— Всех своих людей он послал держать периметр, а сам попробовал пожаловаться мне на жизнь. Можно я не буду пересказывать сей унылый монолог? К тому же я его почти не помню.

— Уж сделайте милость, увольте меня от этого, — процедил Дик.

— Мне кажется, он ждал, будто я проникнусь, осознаю, какой я мерзавец и сам пущу себе пулю в лоб, — Алва усмехнулся, — впрочем, я действительно проникся или просто впал в уныние, или плохо соображал из-за кровопотери. Я предложил ему дуэль и потребовал поклясться самым дорогим, что он не пристрелит меня непосредственно при выходе. Он поклялся вами.

Дикон осушил бокал залпом.