Разбуди меня (СИ)

Да конечно, «рискуя»... Маглы, эти глупые существа готовы закрыть глаза на очевидное волшебство; готовы скорее признать себя психами, чем поверить в магию.

Чёрт, но ведь рождаются же волшебники в семьях маглов!

И волшебницы. И какие волшебницы.

Тео плотоядно ухмыльнулся, даже не пытаясь отогнать мысли о Гермионе, вмиг заполонившие всё его сознание. Само собой, он оставил Хогвартс на Рождество не только из любопытства. Просто без Гермионы его пребывание в школе не имело смысла.

Проклятье. Эта несносная гриффиндорка стала слишком нужна мне. И самое смешное — я не хочу ничего менять. Главное, чтобы она пока не догадывалась о том, как сильно я её... Ладно, проехали.

Он знал, что будет время от времени наведываться в Сити и проверять, всё ли с ней в порядке; к сожалению или к счастью для Гермионы он знал, где она живёт, и, разумеется, не мог оставить её без наблюдения.

Между деревьями появился просвет, и через минуту Тео вышел из леса, очутившись шагах в тридцати от центральных ворот особняка. Увиденное заставило его на несколько мгновений неподвижно застыть.

Дом остался точно таким же, каким Тео покинул его летом, после вынесенного Визенгамотом постановления о конфискации. Монументальные стены из серого мрамора казались неприступными, шпили четырёх башен уходили своими кончиками в плотную завесу туч, а чёрные глазницы окон пугали своей безжизненной пустотой.

Тео сглотнул застрявший в горле ком. Его снова переполняло чувство ненависти: ко всем этим чёртовым законам, действующим так несправедливо, к отцу, который так легко и, казалось, совершенно бездумно вступил в ряды Пожирателей смерти, эту секту, члены которой уничтожали всех и вся на своём пути, и, конечно же, к себе — за то, что не сумел спасти родителей от разрушительного и непреодолимого влияния главного убийцы.

Скоро я доберусь до этого урода. Скоро.

Но как бы Тео ни злился, даже в эту секунду он был предельно собран. И, держа палочку наготове, сделал осторожный шаг вперёд.

Министерские наверняка тут постарались. Это же их конёк — разбирать мелкие дела вроде возведения миллиарда защитных чар вокруг заброшенного дома, в то время как в Отделе тайн до сих пор живёт тварь, из-за которой...

Сука. Убью.

Он быстро и бесшумно спустился с холма и вышел на едва различимую под покровом снега дорогу. Главные ворота, ведущие во внутренний двор, были совсем близко, но не успел Тео сделать ещё шаг, как вдруг наткнулся на невидимую стену.

Однако эта преграда разожгла в нём лишь ещё больший интерес.

— А ну-ка посмотрим, что вы тут наколдовали, — ухмыльнулся он.

В прошлом году, когда над магическим миром властвовал Волан-де-Морт, дом Ноттов тоже был окружён защитой, основательной и беспощадной, уничтожающей любого «лишнего», кто осмелился бы её обойти. Попасть в дом могли только Пожиратели смерти и те, кто придерживался их идеологии. В отличие от Малфой-мэнора, который служил Тёмному лорду своеобразным штабом, здесь не нужно было протягивать руку с выклейменной на предплечье меткой. Здесь было необходимо на самом деле следовать идеям Волан-де-Морта и считать их единственно правильными.

Тео не считал их правильными. Более того, он всем своим существом отвергал их. Но и притворяться он не мог: не было ни одного шанса обмануть этого чёртового легилимента, который вмиг бы его рассекретил. Поэтому оставалось одно — убедить себя в том, что убийство маглов, пытки и издевательства над маглорождёнными, возведение в культ чистой крови и повсеместное распространение Тёмной магии и есть главная цель его жизни.

— Приори Инкантатем!

Тео взмахнул палочкой, пробуя это бесхитростное заклинание, показывающее все последние применённые чары, и оно, как ни странно, сработало.

Да уж, фантазии у работников Министерства как не было, так и нет.

Может, всё изменится, когда великий Поттер наконец вступит в должность?

Смешно.

Кстати, а где собирается работать Грейнджер? Надеюсь, не в Бюро магического законодательства. Там, по-моему, собрались одни тупоголовые сквибы.

Тео применил ещё парочку несложных разрушающих заклинаний, которые на этот раз не подействовали, но ему почему-то доставляло особое удовольствие тянуть время. Спешить было некуда, хотя очень хотелось всего и сразу: сию же секунду пробраться в Отдел тайн, убить этого гада, потом выкрасть Грейнджер из-под носа у родителей и утащить так далеко, где их бы не нашёл даже всевидящий глаз почившего с миром Аластора Грюма.

Но Тео не мог попасть в глубины Министерства без Грейнджер. Это и злило, и радовало его — с одной стороны, неправильно было само по себе уже то, что он зависел от девушки, да ещё и от гриффиндорки, но, с другой, совместная вылазка в Отдел тайн была отличной возможностью покончить с Волан-де-Мортом и стать для Гермионы тем самым единственным героем, который ей нужен.

— Редукто! Диффиндо! Релашио!

Тео забавлялся, глядя, как все его заклинания отскакивают от невидимой стены целой россыпью искр, а когда их стало достаточно много, он собрал все в один огненный шар. Небольшой, но очень яркий и кишащий энергией, шар завертелся в воздухе, усиливаемый собственной магией Тео, которую он вкладывал с помощью волшебной палочки. Шар быстро разрастался, и удерживать его под контролем с каждой секундой становилось всё труднее.

Я думаю, достаточно.

Он взмахнул палочкой.

— Экспульсо!

Шар со скоростью молнии прошил защитную стену насквозь, и Тео, как никогда довольный собой, снова разбил его на множество вспышек и искр и разрезал ими остатки преграды.

— Вот и отлично, — сказал он, беспрепятственно проходя в ворота и направляясь к парадной двери. Под ногами мягко поскрипывал снег, а подъездная гравиевая дорожка сильно сузилась из-за разросшегося осенью шиповника.

Всё было таким знакомым и таким чужим. Чужим не только потому, что Тео лишили законных прав на поместье. Просто после смерти матери, после того, как Пожиратели смерти стали приходить сюда как к себе домой, это место опротивело ему. С четырнадцати лет он начал ненавидеть каникулы и мечтал, чтобы поскорее начался учебный год.

Чёрт побери, а ведь в этом я похож на Снегга. Тоже, впрочем, почившего с миром.

Конечно, Хогвартс тоже не был идеальным местом. Но учёба, пропитанная вечной конкуренцией с Гриффиндором, и квиддич, один из самых безжалостных видов спорта, где можно было выместить свою агрессию, показать мастерство и даже завоевать славу, привлекали Тео. Правда, были ещё девушки, которых он покорял, но потом терял к ним всякий интерес, а также исполнение наказаний...

Дело не в Хогвартсе, а во мне самом. Мне нигде не будет хорошо.

— Алохомора! Мать вашу... Порта Аперио!

Дверь под действием второго, более мощного заклятия распахнулась, и он вошёл в тёмный пустой дом.

А раз мне везде хреново, стоит ли обрекать Грейнджер на страдания? Ведь если она станет моей, я не отпущу её от себя ни на шаг.

Из глубины холла пахнуло какой-то ветошью, и Тео закашлялся, впрочем, успев прижать к губам кулак, чтобы заглушить звук. Нельзя было ни на секунду забывать про осторожность.

— Гоменум Ревелио, — прошептал он и прислушался. Всё было спокойно — значит, в доме он был один.

Одиночество, вечное одиночество... Даже домовой эльф сбежал. Хотя нет, куда там сбежал... Он готов был служить мне всю свою долгую эльфийскую жизнь, но я отправил его на все четыре стороны. Зачем держать домовика в пустом доме для себя одного? С приготовлением еды и починкой одежды я и сам справляюсь — на это есть магия.

Он на ощупь прошёл вперёд по коридору, толкнул огромную дубовую дверь и очутился в гостиной — месте, где когда-то ярко пылал камин, и чета Ноттов проводила долгие вечера за разговорами и играми с маленьким сынишкой.

Детство прекрасно своей беззаботностью... Чьё это выражение?

Да какая разница. Всё равно это было так давно, что сейчас кажется нереальным.

За окнами начало смеркаться, и в приглушённом свете огромная гостиная выглядела ещё более пустой, чем обычно. Стены смотрелись голо, хотя кое-где висели портреты, изображавшие предков со стороны обоих родителей. Все они были чистокровными волшебниками, богатыми и влиятельными людьми из высшего света, куда доступ был открыт лишь немногим.