Игра на двоих (СИ)

Я иду быстро, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать. Поворачиваю направо, налево, направо и снова налево, надеясь, что один из поворотов ведет к главной дороге и площади, откуда можно было бы легко вернуться в Деревню. Но переулки кажутся бесконечными. А вот звуки и тени так и продолжают преследовать свою жертву, то отдаляясь, то приближаясь. Стараясь не показывать охвативший меня липкий страх, пропускаю очередной поворот и продолжаю идти прямо, стараясь держаться подальше от стен зданий. Наконец вижу вдали справа приглушенный свет фонарей и высокие крыши домов, находящихся на Главной Площади и облегченно выдыхаю. Уверенная, что эта дорожка выведет меня к знакомым местам, заворачиваю за угол и резко останавливаюсь перед каменной стеной одного из домов, смежного с соседними. Тупик.

Что ж, не страшно: можно вернуться назад, пройти еще пару кварталов и снова повернуть — рано или поздно я смогу найти проход к площади. Вдруг я снова слышу звон и скрежет металлических пластин о камень. Оглядываюсь по сторонам и моментально понимаю: мне не удастся привести свой план в исполнение. На перекрестке, посередине дороги, стоят несколько высоких крепких парней, преграждая мне путь к выходу. Судя по издевательским улыбкам на их лицах, ничего хорошего встреча с ними мне не сулит. Тщетно пытаюсь нащупать собственный нож в кармане куртки, но вовремя вспоминаю, что ментор так и не счел нужным вернуть мне его. Мгновение спустя приходит осознание, от которого по спине пробегает волна жара. Тот звон не преследовал меня, а гнал в ловушку. И я была близка к истине, сравнив его с взмахами металлических крыльев. Лидер компании, низкорослый и какой-то мелкий по сравнению с остальными, стоящий в середине и чуть ближе ко мне, непринужденно крутит в руках балисонг — миниатюрный складной нож, прозванный «бабочкой» за весьма отдаленное сходство с этим насекомым. Крошечное, но смертельно опасное оружие едва заметно поблескивает в руках владельца. По моим губам пробегает нервная усмешка. И правда, стальная бабочка.

Парень делает шаг вперед, и слабый луч далекого фонаря падает на его лицо. Еще один старый знакомый.

— Давно не виделись, Джаспер.

— Как видишь, я решил это исправить, — ухмыляется он. И, решив не тратить время на разговоры, стремительно бросается в мою сторону. Однако напасть не успевает: чья-то темная фигура словно вырастает из-под земли и становится между нами.

— Ты только не пожалей о своем решении, мальчишка.

Свист ножа, рассекающего воздух. Звук стали, разрывающей плоть. Мучительный, полный боли крик раненого. Человек, еще секунду назад стоявший на моем пути, медленно, как бы нехотя, падает на землю.

========== Глава 22. Хозяйка чудовища ==========

Джаспер лежит на земле, из его груди торчит рукоятка ножа. Ментор делает шаг к безжизненному телу, брезгливо толкает ногой, резко выдергивает клинок, после чего оборачивается ко мне.

— Ты в порядке?

Я не успеваю ответить: на нас нападают. Парни хотят отомстить за гибель друга или же просто закончить начатое дело. Оба варианта меня отнюдь не радуют.

Хеймитча прижимают к стене, меня валят на землю рядом с телом Джаспера. Упираюсь руками в широкие плечи парня, нависшего надо мной, пытаясь сбросить его с себя. Не получается: он моментально перехватывает мои запястья, а другой рукой вытаскивает из кармана нож. Как я ни пытаюсь, сопротивляться его стальной хватке не удается. Мы катаемся по земле: он старается как можно скорее перерезать мне горло, я — избежать встречи с острым лезвием. Убийца все так же крепко держит свою жертву, не давая ей возможности не то что сдвинуться с места, но даже вздохнуть. Я хочу увидеть Хеймитча, убедиться, что с ним все в порядке, но не могу повернуть голову. Хочу позвать его, но из горла вырывается лишь слабый хрип. Клинок в очередной раз проскальзывает в миллиметре от моей шеи, обжигая лицо ледяным прикосновением металла. Увернуться не получается. Чувствую, как что-то горячее стекает вниз по щеке, достигая пересохших губ. Кровь. Стоит мне почувствовать ее соленый вкус, как голова начинает кружиться и мной снова овладевает состояние оцепенения. Почти не сопротивляясь, равнодушно и устало смотрю в глаза своему противнику, будто хочу сказать: „Собираешься убить меня? Давай, я готова. Чего ты ждешь? Зачем медлишь, словно хочешь как можно дольше пытать меня перед неизбежной смертью?“. По телу разливается свинцовая тяжесть. Руки и ноги деревенеют и перестают повиноваться. Силы на исходе. Парень заносит руку с зажатым в ней ножом, намереваясь нанести удар, которого вполне хватит, чтобы убить меня. Делаю еще одну жалкую попытку вырваться, но прострация и усталость берут свое. Прикрываю глаза, готовясь к новой — и, надеюсь, последней — вспышке боли.

Однако ничего не происходит. Более того, внезапно я ощущаю во всем теле странную легкость. Открыв глаза, я недоумении осматриваюсь по сторонам и мгновенно понимаю, что произошло. Помощь ментора оказалась как нельзя кстати. Он наконец разобрался с набросившимися на него парнями и занялся их другом, напавшим на подопечную.

Крепко схватив парня за плечи, Хеймитч оттаскивает его от меня, молниеносным движением отбирает нож и что есть силы прикладывает головой о каменную стену дома. Я молча приподнимаюсь, отползаю в дальний угол и наблюдаю за тем, как ментор исполняет данное мне на днях обещание. Все те же странные мысли теснятся в моей голове. Страх смешивается с восхищением, беспокойство — с безразличием, благодарность — с раздражением. Сейчас, в минуту опасности, нависшей над его подопечной и над ним самим, ментор мало похож на обычного человека. Это дикий зверь — сильный, хитрый, опасный, беспощадный. Он всегда охотник, но никак не добыча. Тот, кто по неосторожности или глупости посмел бросить ему вызов и напасть на него, сам становится его жертвой. Хеймитч кружит по углам, внимательно следя за тем, чтобы никто из противников не остался в живых. Чуть только он замечает, что кто-то пошевелился или попытался подняться, ментор мгновенно оказывается рядом и добивает свою жертву, даже если она уж не в состоянии сопротивляться. Ему не нужно оружие: его сил вполне хватает на то, чтобы без труда разобраться с компанией из четырех мальчишек, способных застать врасплох и победить только с помощью уловки, но никак не силы или владения ножом. Я со смутным удовольствием продолжаю следить за его стремительными и грациозными движениями, за сильными и точными ударами, за мрачной улыбкой и тенью удовлетворения на лице. Вот только что-то в нем, в его поведении не дает мне покоя. Что-то меня настораживает.

Когда он наконец заканчивает свою жестокую месть и оглядывается по сторонам то ли в поисках подопечной, то ли желая убедиться, что все противники повержены, я не решаюсь издать ни звука, чтобы привлечь его внимание. Свет фонаря на перекрестке едва освещает лицо мужчины, но этого вполне достаточно, чтобы я смогла увидеть его глаза, горящие диким огнем безумия. В них почти не осталось ничего человеческого. Это взгляд хищника, который еще не успел очнуться после удачной охоты и вернуться в привычное состояние покоя. Удовлетворенный, насытившийся пролитой кровью, криками ужаса, страхом перед более сильным противником, агонией и, наконец, смертью загнанной в угол добычи. Его вид одновременно пугает и завораживает. По лицу и сжатым в кулаки ладоням стекают тонкие ручейки темно-алой крови, которая влажно блестит в тусклом свете далекого фонаря. Ментор глубоко и тяжело дышит и не выпускает из рук нож.

Впервые я ловлю себя на мысли, что сила, прежде внушающая чувство безопасности и защищенности, теперь вызывает тень страха. До этого момента у меня не было возможности увидеть ее в столь полном проявлении. Теперь же я вынуждена взглянуть другими глазами, и то, что я вижу, заставляет задуматься, а на смену твердой уверенности приходят сомнения. Я считала, что знаю ее и обладателя, как никто другой. Что, если это не так? Если однажды я потеряю над ней контроль? Или если мне только кажется, что дикое существо, в которое в минуту опасности превращается Хеймитч, способно принадлежать кому-то? Сможет ли он вовремя остановиться, не перейдя границу между защитой и разрушением?