Дни мародёров (СИ)

— Спи. Я побуду с тобой…

Регулус наклонился и прижался лбом к её спящим пальцам.

С того дня он потерял покой и сон. Он влюбился в маглу, нет, он полюбил Марлин Маккиннон, девушку в белом платье, полюбил так сильно, что не знал, что ему с этим делать. Мысль о том, чтобы заигрывать с ней, как Сириус заигрывал с девушками, казалась Регулусу кощунством. Он не мог себе даже представить, что когда-нибудь сможет схватить Марлин Маккиннон в охапку и поцеловать в губы. Он любил её издалека, тихо и чисто, безгранично и мучительно.

Что за проклятие Мерлин обрушил на него голову.

Что за благословение…

А теперь она пострадала по его вине. И, хоть он уже много раз просил у неё прощения, каждые несколько дней просил опять. Снова и снова умолял её простить его. Простить за все те неудобства, которые он причинял ей своим обожанием, простить за то, что не сказал, что на её отца готовится покушение. Простить, что не смог защитить от Мальсибера, который чуть было её не убил — в лесу, и прямо здесь…

— Прости меня, — пробормотал Регулус, сжимая её ладонь обеими руками и качая головой. — Прости меня, Марлин, — он сглотнул. Раньше он даже в мыслях не называл её просто по имени. — Прости, я так виноват… я ужасно, ужасно перед тобой виноват.

Марлин спала, и ему казалось, что где-то над ними в темноте капают крупные печальные капли, рождая очень грустную музыку.

Отчаяние внезапно накатило на него, как накатывает морская волна.

Она никогда не очнется. Она никогда его не простит.

Регулус утер мокрое лицо рукавом, и, набравшись мужества, зажмурился и поднес её пальцы к губам. Ничего не произошло, и он зарыдал. Беззвучно и горько, покрывая поцелуями всю её руку.

А пятью этажами ниже в этот самый момент Генри Мальсибер бился в конвульсиях на полу. И чем жарче становились отчаянные поцелуи Регулуса Блэка на руке спящей Марлин Маккиннон, тем страшнее становились его мучения.

Но вот наступил тот миг, когда последнее дыхание вырвалось из его груди, а Марлин Маккиннон, наоборот, глубоко вдохнула и распахнула глаза.

====== Ночь святого Лепрекона ======

Никогда еще в школе Хогвартс не царила такая жуткая, такая тревожная тишина, как в ту ужасную ночь.

Замок спал и казался черной глыбой на фоне ночного неба. Свет горел только в двух местах — в больничном крыле и директорском кабинете. Бледный и осунувшийся Дамблдор стоял у окна, заложив руки за спину, и смотрел, как светлеет горизонт.

Раздался стук в дверь.

Дамблдор оглянулся.

Профессор Макгонагалл осторожно приоткрыла дверь. Она выглядела еще более уставшей и мрачной, чем два часа назад, когда преподаватели только узнали о случившейся трагедии.

— Вы не спите, профессор? — спросила она надтреснувшим голосом.

— Боюсь, сон меня покинул и надолго, — мрачно сказал Дамблдор, и его голос оказался крепче. Он отвернулся от окна и направился к своему столу. — Прошу вас, профессор Макгонагалл, проходите.

Профессор со вздохом закрыла тихонько скрипнувшую дверь, прошла вглубь кабинета и устало опустилась в кресло возле директорского стола. Тишина, стоявшая здесь, словно подрагивала от эха недавно звучавших здесь криков и споров между преподавателями, мракоборцами и несколькими, крайне неприятными личностями.

— Эти люди уже уехали, я надеюсь? — спросила профессор Макгонагалл, принимая из рук директора чашку чая с экстрактом перечной мяты — чтобы немного успокоить нервы после кошмарной ночи.

— О да, — Дамблдор поставил на подставку чайник из набора, который доктор Джекилл презентовал ему на Рождество — белый с синими фениксами. — Профессор Слизнорт лично проводил их до ворот.

— Хвала Мерлину, — пробормотала Макгонагалл, поднося чашку к губам.

Примерно в час ночи, то есть, часа два назад, в кабинет профессора Слизнорта прибежали трясущиеся с головы до ног домашние эльфы, и сообщили, что в гостиной Слизерина лежит труп Генри Мальсибера. Первым делом необходимо было сообщить директору, но того нашли с огромным трудом, только когда кто-то из мракоборцев прибежал в крыло за мадам Помфри. Оказалось, директор и профессор Макгонагалл уже там, беседуют с проснувшейся ученицей. Новость повергла присутствующих в шок, мадам Помфри вскрикнула и разбила бутылочку с лечебным зельем, а Макгонагалл медленно осела на ближайшую кровать, вцепившись рукой в спинку.

Тихий топот множества ног звучал в коридорах на нескольких этажах, лучи света волшебных палочек молниями сверкали в темноте — директор, все дежурные преподаватели, мадам Помфри и мракоборцы бежали вниз, в подземелья, стараясь при этом не разбудить спящих по всему замку студентов.

Осмотрев вместе со Слизнортом тело Генри Мальсибера, мадам Помфри подтвердила несомненную смерть от яда. Тело немедленно унесли из гостиной. Мракоборец, ответственный за подземелья, решил не откладывать дело в долгий ящик и приказал разбудить и привести к нему всех друзей погибшего ученика. И когда через минуту из мужских спален прибежал его напарник и сообщил, что они все так же мертвы, причем убиты «варварским», магловским способом, велено было снести все тела в одно месте, прежде чем сообщать кому бы то ни было, и как следует осмотреть. Там то, в пустой лаборатории и выяснились шокирующие подробности: у всех убитых студентов на левом предплечье красовалась Черная Метка. В том числе и у отравленного Генри Мальсибера. Эта новость положила конец спорам мракоборцев о том, надо или не надо сообщать об убийстве в Министерство. Все попросту не знали, что делать, смерть детей чиновников — огромное пятно на репутации школы и дичайший скандал. Дамблдор решил, что первым делом надо сообщить обо всем родителям убитых, но тут внезапно выяснилось, что не все друзья Мальсибера мертвы. Его невеста, Роксана Малфой исчезла, а в комнате обнаружились остатки её сломанной волшебной палочки. И близкий друг Мальсибера, Регулус Блэк, так же бесследно исчез. На их поиски снарядили нескольких мракоборцев.

А уже через час после этого события в Хогвартс прибыли люди, назвавшиеся «официальными представителями» семей Мальсиберов, Уоррингтонов, Яксли, Уилкиссов и Роули. Они сообщили, что их наниматели «еще совсем недавно» покинули страну по «личным причинам», и поручили им забрать тела их погибших детей. И прямо в тот момент, когда они еще были в директорском кабинете, пришел мрачный Аластор Грюм, и сообщил, что отец одного из убитых мальчиков, Роули, был обнаружен прямо в Лондоне, в тот момент, когда пытался вытащить из Гринготтса свое золото и сбежать. У него обнаружили Черную Метку.

— Какой все-таки ужас — бросить своих собственных детей на произвол судьбы, — Макгонагалл просто кипела от негодования. — Какая гнусная, отвратительная подлость!

— Мы имеем дело с Пожирателями, моя дорогая профессор, неужели вы ждете от них честности?

Макгонагалл посмотрела на Дамблдора, как кошка, на которую неожиданно устремили яркий свет.

— Прежде всего я жду от них родительского участия, директор, — веско заметила она и пробормотала в чашку, — Они ведь не только Пожиратели смерти, но и… хотя в данном случае и волки были бы лучшими родителями.

Дамблдор грустно молчал, постукивая пальцами по бокам чашки с фениксами. Пар над ней закручивался спиралями, подобно мыслям старого профессора.

— Пожиратели — в стенах замка! — продолжала негодовать Макгонагалл, решительно поднявшись из кресла. — Наши собственные ученики! Носили на руках эту мерзость, ходили по одним и тем же коридорам с остальными студентами! — она ходила по кабинету взад-вперед по идеальной прямой, только изредка взмахивала рукой. — Те самые дети, которые пришли к нам шесть лет назад, Альбус! Я помню Генри Мальсибера на первом курсе, несмотря на избалованность, он казался мне таким милым, воспитанным ребенком! И что теперь? Пожиратель смерти! А Яксли? — Макгонагалл остановилась перед директорским столом. — Как мы могли проглядеть их, Дамблдор?

— Вы хотите сказать, как я мог их проглядеть? — спросил Дамблдор, поднимая голову и глядя на Макгонагалл через очки. — Вина за то, что эти мальчики обзавелись Метками лежит на мне. И только на мне.