Дни мародёров (СИ)

========== Две мыши в большой траве ======

…31 июля 1970 года…

«Это было давно, это было давно,

В королевстве приморской земли:

Там жила и цвела та, что звалась всегда,

Называлася Аннабель-Ли,

Я любил, был любим, мы любили вдвоем,

Только этим мы жить и могли.

И, любовью дыша, были оба детьми

В королевстве приморской земли.

Но любили мы больше, чем любят в любви, —

Я и нежная Аннабель-Ли,

И, взирая на нас, серафимы небес

Той любви нам простить не могли.

Оттого и случилось когда-то давно,

В королевстве приморской земли, —

С неба ветер повеял холодный из туч,

Он повеял на Аннабель-Ли;

И родные толпой многознатной сошлись

И ее от меня унесли,

Чтоб навеки ее положить в саркофаг,

В королевстве приморской земли…»

Э.По

Влажный морской ветер ворвался в гостиную летней резиденции Малфоев, с силой распахнув стеклянные двери. Старый эльф испуганно грохнул поднос с чайным набором на кофейный столик и в очередной раз побежал успокаивать взбесившуюся ткань. Толку в этом было мало, но его хозяйка каждый раз недовольно морщилась, когда занавеси поднимались у нее за спиной, так что эльфу приходилось с ними сражаться.

Гроза набухла над Сан-Себастьяном с самого утра, придавив маленький город к земле так, что жители едва могли дышать. Тяжелые черные тучи больше часа угрожающе рокотали над морем, и оно то и дело нервно накатывалось на горный кряж. Казалось, что вода стремится выломать эту часть материка и унести прочь вместе с белым, старинным поместьем.

— Отвратительная погода, — заметила Эдвин Малфой, прикрывая костлявые плечи шифоновой накидкой. Она выглядела великолепно в своем темно-зеленом шелковом платье. — Что может быть хуже ветра? — женщина как бы невзначай коснулась своей прически и улыбнулась гостьям.

Сегодня она принимала будущих родственниц, Друэллу Блэк с дочерью, Нарциссой, и Вальбургу Блэк. Женщины пили чай в летней гостиной. Обычно здесь царила атмосфера света, легкости и свежести, должно быть, из-за большого количества растений. Но сегодня воздух был тяжелым и спертым.

— О, вы правы, дорогая. Погода просто ужасная, — немедленно подтвердила Друэлла Блэк, передала дочери свою чашку и натянула накидку, которую пару минут назад сама же сбросила на диван, так как было довольно душно.

Нарцисса, бледная малокровная девочка с кукольным личиком и белокурыми волосами, молча приняла из рук матери чашку, и так и замерла с ней в руках, не зная, что дальше делать, и не смея вздохнуть под скользящим взглядом Эдвин Малфой, своей будущей свекрови.

В детской комнате за стеной раздался взрыв смеха. Голубые глаза девочки тут же вспыхнули, и их взгляд жадно метнулся к запертой двери.

Нарцисса Блэк приехала сюда всего несколько часов назад и, хотя ей предстояло провести в этом доме всё лето, она уже мечтала сбежать.

Её лицо, несмотря на юный возраст уже начала сковывать светская учтивость, почти такая же непроницаемая, как у троих других женщин. Губы её были ни грустными ни веселыми, брови спокойной дымкой подчеркивали гладкий чистый лоб, вот только в глазах всё ещё плескалась жажда жизни, которую Друэлла и Эдвин тщательно сводили на нет в течение долгих лет, превращая веселую и живую девочку в миссис Малфой.

— Неужели вам не страшно? — Вальбурга Блэк лениво протянула руку в сторону, и расторопный эльф тут же подал ей чашку. Миссис Блэк была облачена в узкое черное платье, а её смоляные волосы были такими гладкими и блестящими, что казались мокрыми — по новой моде она укладывала их на голове замысловатой короной, так что можно было подумать, будто это не локоны, а сплетенные в тугой комок змеи. — Здесь чуть ли не каждый день шторм, а из вашего окна море видно, — свободной рукой она отодвинула длинную, вздрагивающую занавеску. — Мы, англичане, привыкли к сырости, но на вашем месте я бы немедленно умерла со страху!

Эдвин чуть сузила глаза, но одарила будущую родственницу улыбкой и сказала с преувеличенной учтивостью:

— Вы очень заботливы, Bourgie. Но нас трудно испугать… непогодой. А как поживает ваш…

Из детской вдруг снова донесся смех, и сразу кто-то громко произнес: «Тс-с-с!»

Эдвин непроизвольно дернула головой, но сдержалась.

Она терпеть не могла маленьких детей, так как полагала, что более глупых и бесполезных существ трудно сыскать, и предпочитала не связываться с ними до тех пор, пока они не вырастут. Только для одного из них она сделала исключение. И именно его неожиданное появление избавило детей в соседней комнате от возможного наказания.

Как только Эдвин собралась крикнуть эльфа, чтобы тот запер их наверху, дверь в гостиную вдруг распахнулась. Эльф в дверях склонился чуть ли не до самого пола, когда мимо него стремительно прошел высокий стройный юноша с собранными в хвост, бесцветно-светлыми волосами.

— Матушка, я только что получил…

Увидев женщин, Люциус Малфой осекся, выпрямил спину и вежливо поклонился, коснувшись рукой богатой серебряной вышивки у себя на груди. Как это часто бывает в женском обществе, появление представителя мужского пола разрядом пронеслось в напряженном воздухе. Дамы зашевелились, зашуршали платьями и приветливо заулыбались, провожая взглядом юную мужскую фигуру, облаченную в бледно-голубую летнюю мантию.

Нарцисса даже не подняла взгляд при появлении своего будущего мужа, но её бледные щеки захлестнул светлый лихорадочный румянец, и чашка мелко застучала о блюдце.

— Люциус! — восторженно воскликнула Друэлла, незаметно отбирая у дочери многострадальную чашку, и с улыбкой протягивая юноше свободную руку. — Как мы рады тебя видеть!

Как учитель танцев непроизвольно повторяет движения за своими учениками, когда они танцуют самостоятельно, так и Эдвин, следя за сыном, машинально склонила голову, когда Люциус поцеловал руку Друэллы Блэк.

— Рад вас видеть, мадам, — Люциус выпрямился и взглянул на Вальбургу, которая в это время отошла от окна, покачивая бедрами прошлась по комнате и изящно опустилась в кресло. — Вы обворожительны, миссис Блэк.

Вальбурга снисходительно улыбнулась. Люциус перевел взгляд на Нарциссу, и его улыбка стала вымученной.

— Мисс Блэк.

Не поднимая глаз, Нарцисса протянула ему одну руку, пережила один короткий и сухой поцелуй, после чего положила руку на свои крепко сжатые худые колени, покрытые бирюзовой пеной платья, и больше не шевелилась.

— Матушка…

Люциус сжал плечи Эдвин и поцеловал её в щеку.

— Доброе утро, дорогой, — голос Эдвин смягчился до неузнаваемости. — Доброе утро… — она с трепетом пожала его руку.

Люциус появлялся на свет почти двое суток, и миссис Малфой чуть не умерла при родах, но именно эта мука по каким-то непонятным причинам породила жадную и собственническую любовь, которую Эдвин питала к своему сыну, и которая толкала её на странные и порой жестокие поступки. Не стесняясь и не думая о благе других, она хватала жизнь обеими руками и отрывала от неё самые вкусные и лакомые куски, чтобы затем передать их сыну, и увидеть удовольствие на его лице, как две капли воды похожем на её собственное.

Начисто позабыв о своей младшей дочери, которая, к слову, появилась на свет через семь лет после Люциуса и нуждалась в матери куда больше, чем взрослеющий сын, Эдвин упорно таскала Люциуса на все светские мероприятия, званные обеды, завтраки и ужины, демонстрируя своего талантливого мальчика всем известным и влиятельным волшебникам, всё в надежде на то, что они вспомнят про него в решающий момент. А уж сколько чистокровных, родовитых девочек прошло сквозь мельчайшее сито её внимания — и только одной выпал шанс сидеть сегодня на этом диване.

— Мы наслышаны о твоих успехах в учебе, Люциус, — многозначительно сказала Вальбурга, поднося расслабленные пальцы к подбородку и глядя на юношу внимательным, неподвижным как у змеи взглядом. — Мои поздравления. Помнится, Орион тоже когда-то был старостой Слизерина. Родители могут тобой гордиться.