Узы (СИ)

Нун… Всепрощающий и карающий Нил, который дал начало всему, что он может сейчас видеть и к чему прикасаться. Даже… он сам имеет свою жизнь благодаря прародителю.

- Зачем вы здесь? – задаёт самый тревожащий вопрос Донкор, до боли в костяшках сжимая ткань накидки.

- Чтобы помочь тебе принять твою истинную силу. Сфера выбрала не просто так тебя, Донкор, - белые глаза всматривались в саму душу и Донкор ёжился оттого, как они смотрятся на столь знакомом лице. – Рождён от того, кто был раньше, того, кто зовётся братом моим, таковым не являясь. Каждый из нас несёт частичку нашего былого мира, который был разрушен из-за жажды власти Змея. Противоречивость гармонии и миру выступила с войной на нас, кто вовсе тогда не умел воевать. В тебе же, Донкор, слишком много оказалось первородной силы, ты был идеальной кандидатурой для того, чтобы помочь одолеть Змея раздора, что посмел снова уничтожить мир, в котором мы обосновались. И Сфера приняла тебя незапятнанного, идеально чистого душою, мыслями и отчасти поступками.

- Война… - и снова это слово так болезненно врезается во всё его тело, заставляя лично лечь на жертвенный алтарь крови. – Я должен умереть, да?

- Судьба каждого живого существа мне неведома. Но будет созван совет, где мои дети начнут, как и всегда, перетягивать пока ещё чистое сукно, чтобы написать историю в свою пользу. Просто знай, Донкор, что ты не должен идти, как жертвенник, ты должен лишь помочь и не подвергаться преднамеренной провокации. То, что будут глаголить Ра и Сет… Слушай лишь своё сердце и голос своего разума, полагайся на моё дитя, что связано с тобою узами теперь. И когда начнётся битва, то я буду рядом с тобой, чтобы помочь тебе.

- Но разве… разве вы не можете сами взять эту силу? Вы же старше, вы… да вы сам Нун! Вам расправится с Апопом будет куда проще.

- Это не моя война, Донкор, - прародитель в мгновение ока оказывается слишком близко к юноше, почти что касаясь пальцами его щеки. – Это не война для того, кто остался духом и более не жив.

- Что? Вы… этого не может быть, вы же…

- Здесь? С тобой сейчас общаюсь? Смерть – не конец, Донкор, и я продолжаю нести свою ношу Хранителя. Из моих вод давно не выходило новых Богов, а те, что появляются – лишь сильная вера человечества.

Донкор отчётливо понимает, что они остались сами, что весь мир на грани какого-то нового листа, где будет даровано каждому перерождение, кто не сможет принять новый час. Но это всё происходит столь быстро, что просто погребёт всех под своими волнами.

- Многие не слабы, как ты считаешь, Донкор.

Юноша следит за тем, как Нун медленно забирает руку и за ним развивается вода. Это… но он же дышит. Голос в голове, который шепчет, что всё для мира будет хорошо, чтобы он перестал боятся и принял, и Донкор верит ему. Он закрывает глаза, чувствуя, как сквозь него что-то проходит, как сила внутри вспыхивает яркой вспышкой и окончательно приживается, срастаясь с его телом до самой смерти… а смерть ли будет?

- Проснись, моя жемчужина.

Горячее дыхание в губы и Донкор судорожно вдыхает, резко садясь на кровати и осматриваясь вокруг. Он весь мокрый, словно всё было не во сне, и довольно обеспокоенный Анубис, который что-то говорит ему. В груди горит, щека, к которой было прикосновение лишь поверхностное, приятно пощипывает, и губы растягиваются в улыбке. Он не умрёт на этой войне, Нун открыл ему завесу на будущее.

- Сегодня прибудут Боги, - тихо выдыхает Донкор и сам прижимается к Анубису, обмякая в его руках.

Комментарий к Глава 18. Открытие

Инпут: https://caanput.blogspot.com/2017/08/18.html

Нун: https://caanput.blogspot.com/2017/08/18_22.html

========== Глава 19. Безумие ==========

Bryan Adams-Tonight In Babylon

Донкор рассказал Анубису то, что произошло во сне, на что получил настороженность. «Нун не являлся ни к кому уже более века», - то, что следует в ответ. Юноша лишь на это пожал плечами, но поделился тем, что чувствует его присутствие во всём, а если оно есть, значит, и прародитель не мёртв никак.

Анубис был действительно удивлён, что Нун, после его разочарования детьми, всё же явился и предупредил. Пусть только Донкора, пусть Донкор сказал ему, это было очевидно. Значит, прародитель не хочет, чтобы все остальные знали о его помощи в грядущей войне. Но смысл? Все и так прекрасно знали, что кто-то среди них предатель, что кто-то помогает Апопу, но если Нун перестал содействовать в открытую, то этот червь куда ближе, чем они все думали.

В слова о том, что сегодня будет созван совет, что будут его собратья, Анубис не особо верит, ведь предсказывать Донкору точно не дано, но когда с утра их будит стук в дверь и слуга, который поспешно тараторит о том, что во дворце появился его отец, он окончательно понимает, что сейчас юноша знает куда больше, чем все они вместе взятые.

- Осирис давно и слишком часто сидит на троне в Западном мире, - объяснял Анубис, заматывая на Донкоре схенти с ритуальной расцветкой. – Поэтому он просто позабыл, как правильно себя вести с живыми людьми.

- Ты повторяешь это в третий раз, - недовольно бурчит юноша, всё ещё пытаясь самостоятельно завязать схенти. – И зачем ритуальное, если…

- Не перебивай меня, - строго произносит Анубис и берёт ускх с голубыми камнями, закрепляя его на шее юноши. – Конечно, было бы лучше, если бы ты принял свой истинный облик… На совете все будут выглядеть, как люди. Запомни, мы такие же люди, такие же мужчины и женщины, только имеем больше сил. И с Сетом без меня не вздумай говорить, понял?

Донкор только послушно кивает головой и касается пальцами ускха, который скрывал всю его шею и часть груди. Всё это не для него, но сила внутри довольствуется от внимания со стороны Анубиса к себе, да и ему самому было приятно получать заботу.

Было страшно до дрожи в коленках и чёрных кругов перед глазами. Принять истинный облик? Но он же не знает, как это делать, тем более… его истинный облик – это тот, с которым он родился, а тот… просто другой, приобретённый с силой.

- На Инпут не обращай внимания вовсе. У Тота не пытайся выведать все тайны мира, на игры Бастет не реагируй, а с Мином… с Мином тебе нужно будет хоть поздороваться. Познакомится с отцом не помешает.

Донкор смеялся на наставления Анубиса. Это было слишком безумным, не может же реальность быть такой… Или реальность как раз заключается в том, что всё это – чистейшая правда, а в том мире, в котором живут другие люди – только красивая картинка? Было много наставлений, чересчур много, по пути в зал совещаний, но юноша чувствовал себя как-то спокойно. Может, он чересчур быстро отошёл от всей вылившейся на него правды, но сила внутри тянула его в этот мир, который действительно его и был с самого рождения по праву его.

«Не волноваться и не открывать себя настоящего пред теми, кто крокодилами разорвёт тебя лишь за ту силу, что в тебе, считая, что каждый из них более достойный», - возникает в голове как само собой и Донкор более спокойно выдыхает. У него есть Анубис, у него есть поддержка самого Нуна, который поможет справится ему со всем, а если понадобиться, то заговорит его устами. Странные мысли, но они стали полностью частью его.

Его руку отпускают лишь перед самой дверью, от которой исходили странные нити знакомой силы, что тянулась к нему, принимая. Магия Анубиса – единственная мысль, что является правдой, как и всё то, что будет произнесено за этой дверью. Бог… нет, он такой же мужчина… толкает створки двери и пропускает Донкора первым. Просторная зала, которая освещается многими факелами, ни единого окна, и лишь золото, что отбивает огонь от себя. Первые секунды его слепит, но юноша старается как можно уверенней делать шаги, чтобы не упасть лицом в грязь. Множество цепких взглядов, некоторые с отвращением, некоторые с любознательностью, безразличием, злостью и заинтересованностью. Взгляд останавливается на старце, который с нескрываемой брезгливостью смотрит на него. «Наверно, это и есть Осирис. Что же, Анубис был прав», - думается Донкору и он садится в глубокое кресло, которое ему предоставляет его бог, пряча руки под столом.