This one. Книга вторая. Ирисы под кровавым дождем (ЛП)

– Вы должны закрыть вашу рану прежде чем мыть руки.

Что? Кеншин моргнул, рефлекторно касаясь щеки. О… это кровотечение, снова.

Сейчас, когда он заметил это, кровь стекала по шее и капала на раковину. Кеншин отвел глаза, чувствуя некоторую неловкость за то, что был пойман с этим кровотечением. Не глядя на нее, он взял маленькое полотенце, которое она ему протягивала, и приложил к ране.

Почему это все еще происходит?

Рана нанесена несколько месяцев назад. Такого кровотечения не должно быть.

Томоэ спокойно наблюдала за ним, но что-то странное было в ее взгляде.

– Долго вы намерены продолжать убивать?

Кеншин напрягся и искоса посмотрел на нее. Так или иначе, прямо сейчас все его аргументы были пусты. Все его великие рассуждения тоже были пустыми, и нечего было их повторять. Ее темные глаза осуждающе смотрели на него в тишине. Хотя она не настаивала на ответах. Просто подождала минуту, прежде чем повернуться и уйти.

Кеншин посмотрел ей вслед. Полотенце, которое она ему протянула, мягко ощущалось кожей. Так мило с ее стороны, что она принесла его, но как она узнала, что оно необходимо?

И этот вопрос… Как он мог ей ответить, если сам не знал ответа?

Но если он больше не собирался убивать, то как ему остановиться? Ишин Шиши и революция все еще оставались. Он не мог оставить общее дело и Кацуру-сана, пока Бакуфу не свергнуто.

Но когда-нибудь… как замечательно жить в мире, где в убийствах нет необходимости.

Комментарий к Глава 20. Она

Иллюстрация: https://vk.com/photo-128853700_432264315

========== Глава 21. Волки на пороге ==========

Итак, Кеншин позитивно отреагировал на девушку. Это хорошо. Одна из немногих хороших новостей за эту неделю. Кацура вздохнул, свернул письмо и спрятал его в рукаве.

– Идем к гостинице, – тихо пробормотал он Катагаи. – Есть еще одно дело, которое мне нужно завершить сегодня вечером.

Было очень поздно. Встреча затянулась дольше, чем ожидалось. Все были на взводе. Сперва захват Фурутаки, затем отдельная утечка информации, а теперь Миябе отказывается следовать доводам разума. Кацура уже был готов разорвать с ним всякие отношения, но если он сделает это… кто знает, на что решится этот старый чудак?

Нет, среди всех этих преследующих его забот развитие событий с Кеншином и этой девушкой воспринималось лучом надежды, чем-то, чего будет достаточно, чтобы привести к положительным изменениям. Если, конечно, все было сделано правильно.

Изоляция и стресс, которые пришлось выдержать Кеншину, и взрослого человека свели бы с ума. А такого молодого мальчика… Кацура покачал головой, прекрасно понимая, почему Иидзука был на грани. Были и другие хитокири, и немало их уничтожено собственными фракциями из лучших соображений.

Это была ужасная работа, которая быстро уничтожала людей, выполнявших ее – мало кто мог справляться с ней больше пары месяцев. Они неизбежно или сталкивались с равным себе в бою, или теряли цель. Убийца, которому нельзя доверять – как нож у горла своего хозяина, всегда. И независимо от их намерений они все слишком много знали. А если убийце нельзя доверять, лучшее место для него – безымянная могила.

Было очень плохо, что Иидзука и его люди в гостинице не смогли привлечь Кеншина в свои ряды. Если бы у них получилось, то этой дилеммы можно было бы избежать.

Поэтому в сложившейся ситуации Кацуре пришлось полагаться на эту девушку, эту Юкиширо Томоэ.

Иидзука очень тщательно проверил ее прошлое, но нашел на удивление мало. Она происходила из семьи, несомненно, занимавшей довольно высокое положение в провинции Канто. Однако ее имени не было ни в одном из родовых реестров. Это могло означать две вещи: либо она солгала об этом… либо ее имя было намеренно исключено из записей.

Катагаи сразу же сделал вывод, что она шпионка, и рекомендовал устранить ее при первой же возможности. Но быть чрезмерно подозрительным – это работа телохранителя.

Кацура не мог позволить сомнениям омрачать его суждения, особенно когда так много поставлено на карту. В конце концов, девушка действовала не как шпионка. Она не вступала в контакты ни с кем за пределами гостиницы, даже когда у нее была прекрасная возможность сделать это. Нет, она полностью погрузилась в новую работу и выполняла ее очень хорошо. Даже Оками-сан не могла сказать о ней ничего плохого.

Кроме того, разве нелогично для девушки с подмоченной репутацией взять новое имя и начать новую жизнь?

Потерянная девочка, брошенная кошка гораздо лучше подходила для всей этой ситуации, чем девушка честного имени. Она ни с кем не связана, никто не станет искать ее… и она прекрасная, одинокая молодая леди.

Кацура сделал паузу, прежде чем постучаться в дверь и тихо спросить:

– Могу я войти?

– Войдите.

У нее очень приятный голос. Интеллигентный акцент Канто, как и сказал Иидзука. Кацура вошел внутрь, задвинув за собой дверь.

– Уже очень поздно. Простите, что беспокою вас.

– Если вы ищете Химуру-сана, то он ушел на ночь, – уверенно ответила она, настороженно посмотрела на него и отложила платок, который вышивала.

– Я знаю. – Кацура наклонил голову. – Я тот, кто отдает ему распоряжения. Я знаю обо всех его передвижениях.

Девушка узнала его, и ее глаза распахнулись.

– Пожалуйста, – улыбнулся Кацура, – не составите ли мне компанию за чаем?

В напряженном молчании она последовала за ним вниз, в столовую, куда Оками-сан принесла им чай. Девушка взяла на себя обязанность разлить его, и когда она перешла к традиционной чайной церемонии, ее движения сохраняли элегантность и утонченность – такое воспитание можно было получить только в хорошо обеспеченном доме.

Кацура аккуратно изучал ее, ведя обычную для данного случая беседу: как ее дела, что она думает о своей работе, нет ли каких-либо неприятностей и не нужна ли ей помощь. Простые вопросы творили чудеса, успокоив ее достаточно, чтобы она не напряглась, когда он спросил:

– А как ваше пребывание с Химурой-куном?

– Он очень вежлив.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Кацура, не ради критики, а чтобы выразить свое ироничное удивление. – Он действительно вежливый и воспитанный юноша. Особенно сейчас, как убийца.

Она тихо вздохнула и отпила чай, чтобы скрыть удивление.

Потрясающее хладнокровие, отметил Кацура с растущим уважением. Однако она еще очень молода и показала ему достаточно, чтобы он понял – она знает о работе Кеншина. Конечно, Кацура подозревал это, особенно когда до его ушей дошло замечание Иидзуки, что меч Кеншина дал осечку, что он снова проявил нерешительность в работе.

Вот, это подтвердилось.

Глаза девушки сузились, ее тон стал резким, когда она задала собственный вопрос:

– Как вы могли сделать его своим убийцей? Он же еще мальчик. Он еще даже не совершеннолетний…

Кацура улыбнулся. Я знал.

Женщины всегда обижаются, когда чье-то детство и юность заканчиваются слишком рано.

Но разве и он, и Такасуги не чувствовали себя неловко от перспективы использовать такого молодого юношу? Но тому были веские причины. И тогда, и сейчас. Отчаянная потребность в искусстве Кеншина не исчезла. Но как ему заставить ее понять?

Такая своенравная девушка, как она, может просто сделать так, что Кеншин снова потеряет уверенность, а это неприемлемо. Нет, чтобы быть полезной, она должна понять.

– Потому что он верит в то же, во что и я, что мы делаем это, чтобы построить новую эру, где каждый сможет жить в мире, – мягко ответил Кацура, глядя на свой чай, отпивая медленный, просчитанный глоток. – Все эти убийства – это безумие… но они должны быть совершены.

– Безумие? – ее глаза были осторожны, но головка слегка наклонилась в сторону, неосознанно выдавая любопытство.

– Когда я был молодым, Такасуги и я, и многие другие наши друзья учились у Есиды Сёина. Он был казнен Бакуфу, – объяснил Кацура, сохраняя мягкость в голосе. – Он однажды сказал, что мы разрушаем эпоху Тогукава, которая привела людей к безумию. Если мы хотим создать новую эру, мы сами должны сойти с ума.