Любить нельзя ненавидеть (СИ)

— А если бы ты сорвался?

— Что ж, это стоило того, чтобы узнать еще пару твоих секретов.

Она опустила глаза, теперь точно ощущая взгляд лучника на своем лице.

— Робин, — Королева не хотела сейчас задавать этот вопрос, но промолчать не смогла.

— Мм?

— А если те, кто угрожал мне пробрались сюда точно так же?

Мужчина хотел приподняться в постели, но боль, а затем и рука Реджины не позволили сделать ему такую ошибку.

— Нужно сказать страже. Они должны стоять под твоими окнами. Нужно…

— Тише, не двигайся. Я разберусь с этим завтра. Засыпай.

Мужчина опустился на подушку.

— Спой мне.

Она хотела вновь начать спор, но опередившие ее движения лучника заставили замолчать. Его ласковые прикосновения сначала на кончиках пальцев, затем на ладони, нежные поглаживания. Это было так приятно, лучник словно подкупал ее этими ласками.

— Пожалуйста, я хочу услышать, как ты поешь.

— А если тебе не понравится?

— Я решу это сам.

Она вздохнула, смирившись с просьбой Локсли, и тихонько начала.

Что-то успокаивающее и нежное, как и его движения. Она пела тихо, едва слышно, как привыкла петь сама для себя. Мало кто знает, что ужасная и бессердечная Злая Королева имеет столь прекрасный голос, мало кто слышал, как она поет, когда остается одна. Как спрятавшись ото всех в глубине сада, дарила песню ветру, предлагая свой голос ему в верные спутницы. Он заберет малую частичку ее души с собой и, кто знает, может быть, подарит ей свободу за пределами дворца. Раньше она лишь мечтала об этом, теперь ее душа была свободна по-настоящему.

К концу песни лучник уснул.

Она еще немного понаблюдала за ним, аккуратно поправила повязку и собиралась выйти на улицу. Сон не шел, да и ложиться уже не было смысла. Через два часа проснется солнце, забирая мнимое спокойствие, которое подарила ночь хоть на эти пару часов.

Реджина еще раз взглянула на спящего Робина, случайно ухватившись взглядом за татуировку на правой руке.

— Ты меня никогда не оставишь, верно? — обратилась ко льву, ласково погладив рычащее животное по спине.

— Все могло бы быть иначе, если бы я тогда не была настолько труслива, — провела по темной окантовке, словно все еще сомневаясь в ее подлинности.

Зря. Стереть чернила невозможно, как и исправить былые ошибки.

Комментарий к Молитесь, Ваше Величество. Часть 4. Угроза.

Пришлось изменить размер миди на макси. Не знаю, как Вас, а меня лично это очень радует.

* Первая макси-стори на просторах фикбука. Надеюсь, что Вы еще не забросили мое бедное детище*

P.s. Ребятки, оставляйте отзывы. Хотя бы пару слов отправьте :) , чтобы я знала, что Вам это еще нужно

========== Молитесь, Ваше Величество. Часть 5. Благодарю. ==========

В легкости вдоха она видела ту прелесть ноябрьской поры, которая так полюбилась ей, благодаря еженедельным семейным праздникам: день рождения деда, матери, ежегодные балы и постоянные визиты во дворец к дяде. Тепло этих воспоминаний хранил запах какао и первый осенний снег. Жаль, что сейчас поблизости не было ни того, ни другого.

Зелень почти исчезла. Подошвы сапог смешали с грязью, уничтожая последние летние следы. Жалкое подобие листьев сохранила лишь ее яблоня.

Замерзшая верхушка начала опадать, но снизу листва еще хранила изумрудный цвет мая. Реджина поднесла руку к самой низкой ветке. Проведя кончиками пальцев по шершавой коре, отправила сквозь него импульс, что синеватым свечением прошел от корней до верхушки — защитное заклинание. Грустная улыбка появилась на губах. И все же жаль, что нельзя так же легко защитить свое сердце от холода этой осени.

Она провела около дерева еще пару минуту, вдыхая полной грудью прохладный утренний воздух. Несильный ветер порой шевелил подол юбки, замирал запахом осени в мехе плаща, выплетал пряди из легкой косы, завязанной на скорую руку. Она открыто наслаждалась этим вторжением, в тайне надеясь, что этот ветер принесет желанное облегчение.

Прогулявшись по саду, Королева вернулась во дворец. Стягивая на ходу перчатки, не заметила, как по подоконнику побежали первые лучи солнца. Остановившись, посмотрела на озябшие руки. Силясь призвать магическое пламя, сжимала кулаки, раз за разом глубже вонзая ногти в ладонь… но. Огонь так и не согрел покрасневших пальцев, солнце так и не коснулось ее лица.

Спасительный глоток воды убирает хрипы, а последовавшее за ним снадобье придает сил. Реджина вернулась в комнату проверить Робина и выпить лекарства.

Она приблизилась к лучнику и едва прикоснулась пальцами ко лбу. Уже не такой горячий, как вчера, но жар все еще есть. Сделав себе заметку напоить стрелка отваром, она покинула комнату, так как противостоять соблазну лечь рядом стало практически невозможно.

Она нашла, чем занять руки и голову на это утро. У Королевы не бывает выходных. Важные бумаги тремя неаккуратными стопками лежали на столе. Оценив масштаб работы, Реджина недовольно поморщилась. Слишком много. Никакого желания исправлять это.

За широкими ставнями просыпалась природа, а она могла лишь мечтать о подобном пробуждении. Сидя за столом, перекладывая из стопки в стопку пергаменты, она не замечала оживления за своей спиной. Не видела, как птицы ловят порыв ветра, спеша скорее покинуть родную землю, пока первые морозы не коснулись перьев. Как деревья сбрасывают последние листья, провожая летних жителей на заслуженный отдых. Она не понимала, как много упускает из виду. Хотя навряд ли в таком состоянии по достоинству оценила бы эти предзимние приготовления.

Из стопки в стопку.

Даже не понимала, что начала делать все по второму разу. Машинально проделывала привычные действия, в то время как голова была занята более важными вещами.

Не в силах концентрироваться на работе, она поднялась, наконец-таки посмотрев в окно. Может, ей все же удастся расслабиться, взять у природы этой неторопливости и спокойствия, которых так не хватало весь месяц.

Спокойствие ей и не снилось.

Негромкий стук в дверь. Кто может прийти к Королеве в такую рань?

— Реджина, можно?

— Робин? — удивленная его визитом, не сразу ответила, но лучник вошел без позволения.

Еще бы. Он ведь не спрашивал разрешения, проникая в ее спальню.

— Тебе не следовало вставать, — сложила руки на груди, рассеяно смотря сквозь него.

— Я чувствую себя превосходно, — шаг, — благодаря тебе, — еще один.

Рукой мужчина придерживал больное плечо, в котором отдавалось каждое резкое движение.

— Не значит, что тебе можно выходить на прогулку, — забыв об осторожности и собственных запретах, кои вырисовались в ее голове долгой ночью, подошла к Гуду, приподнимая край повязки.

— Если бы ты была рядом, я бы обязательно спросил разрешения.

— И все равно сделал бы по-своему.

Пока Реджина осторожно снимала пропахшую лекарствами ткань, Робин следил за каждым взмахом ресниц, каждым движением, вдохом.

Его озорство исчезло, уступая место бесконечной нежности к этой женщине.

Женщине, которая провела ночь у его постели. Спасла его жизнь. Не в первый раз и, точно, не в последний.

Она почувствовала себя неловко. Не встречаясь с разбойником глазами, все равно ощущала эту гамму чувств, что лучник с таким трепетом лелеял в своем взгляде.

Мятая ткань упала на пол. Реджина провела пальцем по узкому рубцу, проходящему так близко к ключице, почти параллельно ей. Страшно представить, какие были бы последствия, окажись выстрел более метким.

— Если хочешь, я могу убрать его.

— Нет. Я не избавляюсь от своих шрамов. Это воспоминания.

— Воспоминания? — удивленная улыбка. Все-таки, у мужчин тоже есть свои причуды.

— Да, — ответил ей на улыбку лучник.