Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

История Тома Кастера моментально облетела все новости. Газеты запестрили вызывающими заголовками, интелканалы заполнила реклама скандального интервью, которое грозились сделать пять самых отвязных журналистов города. Том наслаждался подобной популярностью и был готов стать участником сотни интервью, но власти дали разрешение лишь на одно. Время, которое предоставлялось папарацци, так же было ограничено, так что материала хватило всего на десять минут. Но какие это были десять минут! Они, по сути, стали отправной точкой.

- Зачем вы это сделали, Том? Что вас заставило совершать столь страшные преступления? – самым наглым из пяти журналистов считали Анжело (ударение на А) Кьярэ, молодого парня, который к тому времени только окончил университет, но уже умудрился пробиться к самым вершинам журналистского дела, за что коллеги мальчишку искренне и нежно ненавидели.

- Скука, – спокойно ответил тогда Том, и все, кто замер перед экранами своих плексотелевизоров, ахнули. Каждый делал вид, что удивлен и даже возмущен этим ответом, на деле же все понимали Тома, понимали и даже чуточку завидовали его решимости.

- Убийство от скуки? – тем временем не стеснялся напирать Анжело, игнорируя сопящих и недовольных коллег и готовый залезть им на головы, потому что из всей пятерки, он был самый низкий и, естественно, самый молодой.

- Не убийство, – тогда учтиво поправил журналиста Том, – я делал это не чтобы убивать, – улыбнулся парень в камеру, – мне был интересен не результат своих действий, а сам процесс.

- Какой именно процесс вы имеете в виду? – на этот раз Анжело опередила плоскогрудая брюнетка с очень пухлыми наверняка накачанными губами. Она считалась одним из лучших журналистов самого популярного интелканала и не собиралась так просто проигрывать какому-то растрепанному воробью, коим она называла молодого журналиста. Анжело действительно был похож именно на воробья: растрепанный, всегда какой-то слегка помятый, взъерошенный и невыспавшийся, неизменно появляющийся везде и всюду в подростковой одежде, которая невыгодно подчеркивала его и без того хилое телосложение и несерьезную внешность. Зато парень обладал такой светлой улыбкой, при виде которой у каждого сразу отлетали любые мысли о его внешнем виде. Да, Анжело никогда не соответствовал негласному дресс-коду, что было и не удивительно. В отличие от других четырех папарацци, он работал на интелканале с очень сомнительной репутацией, который так и назывался – ЖЕпр, то есть желтая пресса. Вы спросите, почему такой действительно пробивной малый работал на какой-то там ЖЕпр? Достаточно было призадуматься, что такое Свобода слова, и с чем ее едят. Как бы грустно это не казалось, но именно желтая пресса всегда и обладала той самой свободой слова. Все потому, что то же правительство не заостряло внимание на придурках, которые утверждали, что мэр города – инопланетянин, а одна из самых известных актрис страны – в действительности трансвестит. Получалось, что действительно серьезным интелканалам информацию порой нагло надиктовывали и указывали, где и что показывать можно, а где – нет, тогда как ЖЕпр игнорировали и не замечали, что между рассказом о снежном человеке и интервью с вампирами проскальзывали вполне себе правдивые вещи: статьи о бюрократии, взятках, убийствах, изнасилованиях. Обо всем. Нет, журналисты ЖЕпр вовсе не надеялись разоблачить кого-либо с помощью закона. Это было делом бесполезным и неблагодарным. Они лишь желали рассказать людям о том, что творилось у них на глазах, но чего они упорно не замечали. Конечно же, фанатов у ЖЕпр было не так уж и много, зато антифанатов... На электронную почту лично к Анжело каждый день приходило до тысячи ругательных писем. Только его это совсем не трогало. Фи, какая глупость, слушать незнакомых ему людей. Анжело всегда был уверен лишь в правоте одного единственного без преувеличения гениального человека – и этим человеком был он сам.

- Процесс доведения жертвы до определенного состояния, когда она не хочет жить, – тем временем отвечал Том, сложив пальцы домиком и улыбаясь во все свои тридцать два зуба.

- То есть вам нравилось играть с чувствами девушек? – вновь на первый план в интервью вылез Анжело.

- Именно так! – Том обрадовался, что кто-то так точно выразил его состояние и сцепил пальцы в замок, – Да… именно так… – подумав, повторил он для убедительности, – мне нравилось издеваться над их чувствами… в конце концов говорят, что душевные раны куда болезненней и глубже, а главное – они плохо заживают, – тогда сияющая улыбка Тома внезапно превратилась в оскал и все, кто его увидели, вздрогнули, но глаз от экранов не отвели.

Тома так и не смогли осудить, потому что при всем, что было им сказано, юркий адвокат, нанятый им, доказал, что к самим самоубийствам парень причастен не был. Он просто бросал девушек, тем самым разбивая им сердце – так это делали тысячи парней – жертвы же, слишком сильно переживая разрыв со своим любимым и единственным, прыгали со зданий, резали вены или пили снотворное, но это было уже их личное решение и ничье больше. Кастера отпустили, но шум вокруг него не угас. Нежась на волнах популярности и во всю пользуясь ею, он написал книгу, в которой излагал свою собственную философию Антискуки, и она стала настольной книгой для многих подростков этого времени. В тот же год по стране прошла страшная волна самоубийств и книгу запретили. Кастера попытались осудить повторно, но он снова откупился. Что ж, если человек не идет к наказанию, оно само его настигнет. Через пару месяцев после второго суда, Кастера нашли мертвым в собственной квартире. Его повесили, ему перерезали запястья, буквально нашпиговали различными таблетками и выстрелили в рот. Кто совершил это страшное деяние, так и осталось без ответа. Кто-то говорил, что Тома убили родители детей, что покончили с собой под влиянием слов, написанных в его книге, кто-то даже умудрился вспомнить тринадцатую жертву Кастера, наличие которой так и не было подтверждено, в действительности же убийцу Тома никто так и не нашел. И если совсем уж начистоту, и не искал.

Интелтелевиденье тем временем, заметив какой ажиотаж вызывает в народе тема человеческих чувств и какие деньги на этом можно заработать, засело за разработку чего-то нового и до того не бывалого, чего-то, о чем так мечтали интелтелезрители. Тогда-то и было придумано уже знакомое вам Телешоу. В реализации этой идеи немалую роль сыграли еще две личности – отец и сын Марази (коллеги этих типов любили из их фамилии убирать первую А). Эти два нанотехнолога создали первую в мире проекцию реального мира, погружаясь в которую, человек с трудом мог отличить данный мир от реального. Тут же вслед за открытием потянулись утверждения по поводу того, что наконец-то современные технологии позволили создать ту самую полноценную виртуальную реальность, о которой было написано столько книг и снято столько фильмов, на что Марази отрицательно качали головой и что-то бормотали про моделирование мира, про некие параллели, баланс и гармонию. Оба были уверены, что мир, созданный ими, так же реален, как и тот, в котором жили они сами. Когда же их спрашивали, почему же в их детище попасть было можно только посредством подключения мозга к большому симбиокомпьютеру, который так же был сконструирован учеными, те заявляли, что это и не компьютер вовсе, а механизм куда более сложный, и выше понимания обыкновенных людей. Но кого это волновало? Вот именно, никого…

Площадку для Телешоу подобрали. Дело оставалось за малым. Название, игроки, а главное Правила. Но и здесь создатели новой игры не слишком заморачивались. В качестве названия решили взять одну из самых часто используемых в романтических произведениях фраз, что-нибудь в меру пафосное, трогательное и в то же время драматичное. Так Телешоу и приобрело название «Научи меня любить». Первыми игроками могли стать все, кто пожелает. А вот правила удалось обозначить лишь после нескольких пробных выходов телешоу в эфир. Для начала игроков разделили на две категории: Охотники и Дичь. Игроков погружали в проекцию реального мира, причем Дичь утрачивала свою память о реальности, воспоминания полностью заменяли фальшивыми. Охотники, как правило, помнили все, и перед ними стояла одна простая задача: влюбить в себя Дичь. Первые раунды были ограничены временем и зачастую заканчивались ничьей. Но чем популярнее становилось Телешоу, тем стремительнее росли временные рамки, а позже играть и вовсе начали до тех пор, пока либо Охотник не завладеет Дичью, либо Дичь не отошьет Охотника. При всем при этом за каждым шагом игроков в проекции можно было следить двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Самая длинная игра за небольшую историю телешоу шла почти три месяца. Самая короткая – день. Именно после этой короткой игры создатели телешоу поняли, что игроками может стать далеко не каждый человек. Влюбчивые идиоты не подходили на роль Дичи, так же как на роль Охотника не подходили мямли, даже если по сценарию были нужны именно они. Ах да, наверное, пару слов стоило бы сказать и о сценариях. Перед каждой новой игрой всегда проходило голосование, где интелтелезрителям предоставлялась возможность выбрать, какой из сценариев будут отыгрывать игроки. Пары были как гетеросексуальные, так и гомосексуальные. Но сценарии для всех были одинаковые: учитель/ученик, родитель/ребенок, друг/друг, неудачник/миллионер и так далее. Можно было даже подредактировать характер Дичи посредствам фальшивой памяти. Охотнику же следовало быть хорошим актером и отыгрывать тот характер, который от него требовала толпа.