EndingTale (СИ)

— Фриск? Что…

Монстра прервал один из зараженных, вцепившихся в оголенную кисть. Азгор прервал насильственное приглашение на ужин точным ударом костяшками в голову чудовища. Череп треснул, инфицированный отлетел назад и сбил подбегающую толпу себе подобных.

— Я не знаю, какого чёрта ты здесь забыла, но я пытаюсь прорваться к Тори. Она должна эвакуировать детей. Люди держали круговую оборону, но, похоже, во многих частях уродцы уже сделали своё дело. Многие прорвались внутрь и чем дальше, тем их больше.

— Тогда попытаемся справиться вместе…

Мои глаза зарыскали по выжженной земле. Среди обуглившегося праха едва выделялась грязная рукоятка пистолета — похоже, владелец не успел им воспользоваться. Забыв про предрассудки, я метнулась к оружию и взяла огнестрел в руки. Пальцы неумело сняли предохранитель и заняли место у курка. Нет… Я… Я не смогу…

Азгор схватил меня за шкирку и, с грохотом выбив дверь, ворвался в широкий холл школы. Внутри бушевали зараженные, тут же сместившие свое внимание. На Дриимурра накинулось с десяток противников, но ему не составляло труда отправлять их в небытие прицельными выстрелами магии. С каждым пролетающим рядом огненным шаром с меня стекал стакан пота, руки трясло дрожью наркомана, я не могла поднять оружие и помочь. В один момент из толпы вырвалась небольшая фигура — ребенок, острыми клыками впившийся в моё запястье. Я закричала, поднесла пистолет ко лбу зараженного, и… Не нашла решимости. Тёмные глаза мальчишки смотрели мне в душу, внутри зрачков играло что-то… Детское, человечное, огонь, который невозможно затушить, как ни старайся… Вдруг ещё не всё потеряно? Вирус можно обратить? Я всю жизнь боролась за то, чтобы у всех был счастливый конец, разве можно теперь отступить?..

Мысли прервал меткий бросок костью. Она застряла во лбу ребёнка, мальчик успел лишь распахнуть рот, в предсмертном рефлексе. Санс проскользил вперёд и подступил на помощь Азгору. Я же… Зачем-то прижимала к себе окоченевший труп. Может, это помутнение рассудка? Чудом уцелевшие розовые очки? Почему я пытаюсь удержать разрывающийся мир за порванные нитки? Есть ли смысл сражаться, и был ли он когда-то?

Впереди расцветало настоящее светопреставление. Синева магии Санса изящно переплеталась с разрушительной мощью огня Азгора. Получившаяся пурпурная смесь смерчем проносилась по тесному коридору, сметая всё на пути. Трещала мебель и разрывались стены, с потолка угрожающе сыпалась пыль, большинство зараженных сгорало в пламени дотла. И, словно по мере спуска в Преисподнюю, опустошающий катаклизм разрастался.

Но даже с такой огневой мощью мы продвигались дюйм за дюймом, и сзади нас поджимали новые враги. Азгора, как самую приметную добычу, взяли в плотное кольцо.

— Как тысячу лет назад, — монстр едва слышно рычал слова угрозы, — вы совершенно не учитесь на ошибках.

Пламенная аура вырвалась из ладоней короля, алый шлейф трезубца просвистел в воздухе. Кровь захлестала во все стороны, дурная жидкость покрыла меня с ног до головы. События шли как во сне, каждая новая сцена воспринималась инородным элементом, который попросту не мог существовать. Но парад нереальности как назло продолжал шествовать и разрастаться в размерах.

— Тысячу лет назад?.. Вы про войну с людьми?

Азгор не обратил внимания на мой детский лепет, взвёл трезубец перпендикулярно телу и тараном побежал в гущу сражения. После себя монстр оставлял только трупы, но свободное пространство быстро заволакивалось новыми зараженными. Нам пришлось ускорить шаг чтобы прорваться вперёд. По мере продвижения мы натыкались на очаги возгорания, пламенеющие куски деревянного каркаса, указывающие путь. Несмотря на правящий балом хаос, одна деталь изредка перехватывала контроль — детский плач становился всё ближе.

Мы вырвались в некое подобие спортивного зала, точнее, его остатков. Замкнутое помещение полностью поглотил дым, жаркие языки рычали и возжигали давно истлевшие угли. Неосторожный шаг мог стать последним, живое пламя не щадило никого, в том числе и зараженных, ослабивших свой натиск. Дети оказались в ловушке, отделенные огненными цепями друг от друга. Но до сих пор мы не могли увидеть ни Ториэль, ни Азгора — монстров, способных остановить подлинный кошмар.

Рухнувшая передо мной балка подняла облако пыли, лёгкие сузились в спазме, я хрипло закашлялась и прослезившимися глазами пыталась найти хоть какой-то ориентир. Здание рушилось с ужасающей скоростью, куски конструкции трещали и искрились, то и дело срываясь на головы выжившим. Через несколько минут от школы не останется и следа, и нет и намёка на пресловутую эвакуацию.

Санс голубым пятном мелькнул перед глазами и ворвался в бушующее пламя. Я не успела и пискнуть, как он появился обратно без какого-либо оповещения. Его фигура вновь растворилась в очередном смертоносном заслоне, словно монстр искал скорейшей смерти. Я осталась одна в ознакомительной версии инферно. Происходящее смешалось в одну кроваво-красную мешанину, пути отступления вели в очередной капкан без шанса выбраться. Резко пришло осознание, где я нахожусь, ноги вырвал паралич, страх схватил мерзкой ладонью горло изнутри. Паническая атака угрожала разорвать сердце раньше, чем подступающее пламя испепелит меня.

Из огня вынырнула фигура Санса, полностью покрытая сажей за исключением редких мест на черепе со стекавшей жидкостью. Он тяжело дышал, но схватил меня за грудки и придвинул моё лицо к своему. Я была готова закричать от столь близкого вида на обесчеловеченные глазницы, если бы не забитые дымом легкие.

— ищи. детей.

Скелет, не предупреждая, исчез. Меня трясло, пот заливал лицо, но я попыталась взять себя в руки. Отголоски решимости смогли провести меня по открывшейся тропе. Я закрыла нос ладонью, видимость уменьшилась до минимума, но вдруг перед обессиленным взором открылась относительно чистая поляна, ещё не полностью поглощенная стихией. Только упав на неё ради короткой передышки, я смогла понять, куда исчезал скелет всё это время. Его зрение, привыкшее к подземной жизни, позволяло выцепить силуэты детей в пожаре и он телепортировал их в безопасное место. Скольких уже спас Санс? Можно было только догадываться.

Сквозь оглушительный диссонанс до меня добрался тихий стон. Протерев глаза, я обратила внимание на стену пламени, окружившую свернувшегося в позе эмбриона ребёнка. Неосознанная смесь безрассудства и смелости охватила меня. Я нашла силы встать на ноги и вбежать прямо в разъяренное полымя. Пекло захлестнуло тело, температура превысила возможные пределы человека. Кожа горела, её словно прижигали раскалённым железом во всех местах. Пытка продолжалась не больше секунды, но готова поклясться, что длись она на миг дольше, я бы уже не выкарабкалась. Внутри ловушки дым поглощал и давил сознание, хотелось прикрыть глаза, упасть на землю и попросту переждать бедствие. Но я не могла повестись на уловку, от меня зависела чужая жизнь.

Маленькое тельце лежало прямо у ног. Совершенно неподвижно, словно застряло вне времени. Моё зрение плыло, не получалось определить, шевелится ли грудь мальчика. Я попыталась найти пульс, но моё дикое сердцебиение заглушало любые внешние сигналы. Когда отчаяние готовилось волной накрыть меня, бледные губы ребёнка прошептали:

— Мама… Мама… Помоги…

Пусть я единолично уничтожила этот мир, разорвала миллионы чужих жизней, погрузила во мрак последнюю обитель света, но… Что-то я всё ещё способна изменить. В минимальных масштабах, совершенно незаметно для других, но у меня получится по крупицам вернуть всё на свои места.

По мановению руки багровое сияние окружило голову мальчишки, небольшие частички решимости соединились в тонкий полупрозрачный пузырь, держащий внутри воздух. Я с трудом подняла ребёнка на руки, развернулась и, зажмурившись, прыгнула в стену огня. Привычные ощущения боли сковали тело, но меня не волновала собственная судьба. Мальчик плотно прижат руками, оберегаемый от огня, и моё самопожертвование помогло ему выбраться. Я рухнула на землю и высвободила школьника из объятий. Он выкатился вперёд, спасительный пузырь едва слышно лопнул от столкновения с землей.