Любить нельзя ненавидеть (СИ)

Некогда светлая крепость со временем посерела, что было только лучше. Теперь она выглядела устрашающее. А когда солнце бежало на запад, ныряя в зелень деревьев и лишая природу света, тогда подходить к этому места не решался даже глупец. Стена высотой в сорок шесть футов. Непреодолимый столб, устремленный в небо. Не заберешься, не возьмешь штурмом — то, что нужно.

Она, ни секунды не колеблясь, двинулась вперед. Реджина потратила слишком много времени на догонялки с этим вором — решила без промедления выяснить все здесь и снова вернуться к своим прямым обязанностям. Не тратя время, оставила Россинанта и направилась прямо ко входу в крепость.

Планировка была довольна необычна, учитывая предназначение сооружения. Арка, даже не дверь, просто выемка в стене служила входом внутрь, где небольшой коридор выводил сразу во дворик, в котором собирались солдаты для отдыха и обычных бытовых дел. Тут стояли столы, скамьи, держались бочки с водой. Все было, как в уличных трактирах. Протухших заведениях, потерянных в закоулках города, разве что, здесь было намного чище.

Реджина еще не вышла на эту площадь. Туннель, по которому она шла, даже нельзя было назвать полноценным коридором. Под ногами сухая земля, усеянная опилками и камнями, а сверху каменный потолок. Изредка по бокам встречались двери, лестницы, различные коридоры, ведущие в неизвестные направления. Она не обращала внимания на них. Шла вперед, желая скорее узнать: что же такое случилось на границе, отчего черный ворон с письмом к главному командующему не вернулся.

— Черт, когда же он кончит…

Она не договорила. Земля буквально исчезла у нее из-под ног. Она не успела использовать магию, чтобы противиться этому падению, не успела даже закричать. Все случилось быстро.

Резкий вдох.

Она чувствует, как провалился песок под ее весом, видит глубокую яму, на дне которой ждет неминуемая смерть в виде острых кольев.

Маленький выдох.

Сильные руки сжимают талию, а спина встречается с крепкой грудью.

Открывает глаза и видит перед собой ров.

Резкими толчками выталкивает воздух из груди, чувствуя в диссонанс своему собственному дыхание чье-то еще.

— Роб-бин.

Лучник стоял всего в паре сантиметрах от обрыва, прижимая ее к себе. Пятками сапог она наступила ему на ноги, носки же уже не чувствовали земли.

Робин сделал шаг назад, еще один, все еще держа ее за талию.

Прошло не так много времени, как она, окончательно придя в себя, скинула его руки со своего тела.

— Что ты себе позволяешь?

Она хотела повысить голос, накричать или даже лично спихнуть вора в эту яму, что угодно, чтобы он не увидел испуга и благодарности в ее глазах. Но все, что она смогла — это презрительно выдохнуть и развернуться к нему. Зря. Разбойник сразу все понял, но взял себя в руки. Он был уверенней чем она — в этом был его выигрыш. Не совсем честный, ведь пару секунд назад Реджина уже могла бы болтаться на одном из колов.

«Господи, я правда мог потерять ее».

— Не более, что дозволено начальнику стражи, — он прокашлялся, лицо приняло строгие черты, и только уголки губ нервно дрогнули, выдавая слабость.

Она повела головой, чуть вздернув брови.

— Я спас твой прелестный зад, — теперь уже не испуг, все та же дерзость в голосе, что всегда ее раздражала, сейчас же, словно спасительный глоток воды. Ей было необходимо, чтобы хоть кто-то вел себя нормально.

— Закрой рот и иди за мной.

— Реджина! — окликнул он ее, когда та отдалилась

— Что? — рявкнула она, бросая все силы на этот испепеляющий взгляд.

— Не за что.

Робину пришлось бегом догонять взбешенную женщину, которая, несмотря на длинное платье, каким — то чудом умудрялась идти быстрее Локсли.

Через минуту они стояли в самом центре просторного дворика. От засыпанной сеном земли поднималась прохлада, обжигающим воздухом, пробираясь под юбку. Она поёжилась, встряхнула подол платья, словно надеясь такими манипуляциями согреться.

— Зима близко, — лениво протянул лучник и бросил беглый взгляд на женщину; сжавшиеся в тонкую линию губы, лишенные блеска алой помады, посинели, руки дрожали, и она безуспешно старалась согреть их рукавами пиджака.

Локсли направился к одному из столиков и, скинув побитые пивные кружки на землю, стал раздеваться.

— Что… Что ты делаешь? — ее губы дрожали, от этого слова прозвучали немного невнятно.

— Подойди ко мне.

Послушно приблизилась к нему.

Локсли снял с себя тяжелую накидку и положил рядом на стол. Реджина стояла за его спиной.

— Зачем мы здесь?

Она встряхнула головой и отвела взгляд от прикрытой тонкой хлопковой майкой спины, на которой еще хранился загар недавно минувшего лета.

— Мы… я не получила известий, — она выдохнула и отвела взгляд в сторону, крепче обнимая себя, — точнее не получила даже ответа, — она отошла и огляделась, надеясь увидеть следы от пребывания людей, которые словно просто исчезли: ни следов драки, ни разгрома. Будто просто бросили все свои дела и спокойно вышли прогуляться в лес.

— Я сказал тебе подойти ко мне.

От очередной дерзости она разозлилась и, желая наказать вора, раскрыла ладонь, собираясь немного поднять здешнюю температуру.

На его лице не было и намека на грубость. Она точно это видела, так как лучник стоял совсем рядом. Не встречаясь с ней взглядом, он дернул подолы ее кожаного пиджака, разорвав черный жгут, соединяющий концы.

— Локсли!

С безучастным видом одел на нее свою накидку, перевязав кожаным шнурком на талии, а затем поднес к губам теплый металл.

— Пей, — теперь он взглянул на нее.

Не смея перечить, она послушно раскрыла губы, глотая предложенное пойло.

— Что это за дрянь?! — отскочила на шаг назад, выплевывая остатки жидкости, что оставила жжение на языке.

— Настойка. Поможет тебе согреться, но будет лучше, если мы сейчас же зайдем внутрь, — после этих слов лучник так же поднес флягу к губам и отхлебнул.

Она затравлено смотрела на него, чувствуя, как от мужской вещи расходилось такое необходимое тепло. Собственно, только это успокоило и позволило усмирить гнев.

— Ты не замёрзнешь? Не хочу, чтобы слег и опять бросил свои обязанности.

Он усмехнулся. Робин стал понимать ее характер, манеру говорить и даже стал улавливать те едва слышные изменения в интонации, когда она говорила с ним. Без труда, он с первых слов расслышал толику волнения в ее голосе. Робин развернулся и взглянул на женщину. Этот маленький комок злости и умиления смотрел на него с такой невинностью, что Робин не удержался и, подойдя вплотную, поправил растрепавшиеся волосы

— Я знаю: ты не дашь мне замерзнуть.

Они обошли крепость за полчаса. Может, чуть больше. Плюс — минус десять минут, и то, только из-за того, что не один коридор не давался им просто так.

Робин не оставлял ее одну и не пускал вперед, зная, что эта женщина точно вляпается в очередную ловушку. Она как магнит для неприятностей. Стоило ей только проявить характер и с обычной королевской замашкой двинуться вперед, как тут же что-то случалось. Пол проваливался под ее небольшим весом, срабатывали ловушки на стенах. Робин готов был поспорить, что пограничная крепость не может быть такой защищенной. Опровержение его теориям дала несносная девчонка, гордо шествующая позади лучника.

— Это был мой приказ. Крепость полностью защищена. Готовая отбить неожиданный удар, сдержать преступников…

Очередная ловушка сработала у нее под ногами. У Робина было около трех секунд, чтобы успеть повалить женщину на пол, и не дать стреле сделать отверстие в ее голове.

— Все твои идеи одинаково глупые? — задал вопрос разбойник, находясь в весьма невыгодном положении.

В очередной раз «спасая ее прелестный зад», он завалил брюнетку на пол так, что она упала сверху, при этом больно ударившись локтем об каменный пол. Еще более раздосадованная она уселась на Робина и нанесла первый удар.