Любить нельзя ненавидеть (СИ)

«Женщина не может вызывать такого животного голода».

Твердил себе и постоянно ошибался, стоило Королеве поднять голову и случайно встретиться с ним взглядом. Благо сейчас они были не одни. Пока не одни.

Старик улыбнулся лучнику и с любопытством оглядел того самого Робина, о котором судачили за дверью служанки. Да и не только за дверью. Шелест гобеленов, потревоженных легким ветром. Треск пламени свечей, каминов. Металлический звон зеркал. Все это — шепот. Замок живет слухами. Это мужчина знал точно. И все то время, пока дочь вела его вглубь, по коридорам, балконам, сплошь и рядом увешанных зеркалами, пока вела — он слушал. Робин Гуд — имя, что так взбудоражило Реджину. Имя разбойника. Принца воров. Так какое дело связывает Королеву Зачарованного Леса с легендарным лучником? Этого Генри понять не мог, но чертовски хотел узнать.

— Пап, можешь оставить нас на пару минут? — перестав наглым образом изучать друг друга, оба мужчины обратили свое внимание на брюнетку.

Она посмотрела на Гуда, до которого очень долго доходило все происходящее. Поначалу. Но затем он, словно игрушечный солдатик, выпрямился окончательно поняв, что перед ним никто иной, как Принц Генри.

— Конечно, малышка, — старик добродушно улыбнулся склонившему голову разбойнику и вышел из комнаты, оставив Реджину смущенно краснеть наедине с мужчиной.

— Значит «Малышка»? — не удержался от лукавой улыбки лучник, поднимая взгляд на вспыхнувшее лицо брюнетки.

— Заткнись! — огрызнулась она, скрестив руки на груди.

И он заткнулся.

Они простояли в тишине еще пару минут, так и не осмелившись заговорить о том, что их обоих действительно волновало.

— Когда я сказала заткнись, я не имела ввиду действительно стоять и молчать, Локсли, — пробурчала себе под нос, не удостоив его взглядом.

— Хорошо, — его спокойный безучастный голос отвлек ее от разглядывания посеребренного графина, стоявшего в центре стола, на который она облокотилась.

— Что хорошо? — с раздражением выплюнула Реджина, отталкиваясь от края и чуть шагая на встречу разбойнику, — какого черта ты собрал их там?

Лучник сделал шаг навстречу. Она развернулась в сторону балкона, стараясь избежать испытывающего взгляда голубых глаз, которые беспощадно проникали в самую душу так глубоко, что ей казалось, он старается увидеть ее насквозь и найти ответы на все свои вопросы. Так глубоко, что становилось трудно дышать, словно теперь ее легкие делились кислородом с кем-то другим, обделяя хозяйку жизненно необходимым ресурсом.

— Стража — это не твои солдатики, ты не можешь расставлять их как хочешь и…

— Ты ведешь себя, как ребенок, — он схватил ее за руку, заставляя обернуться и оборвать свою гневную тираду.

— Что? — тише, чем хотелось бы, произнесла она, переводя взгляд на оголенное запястье разбойника.

Эта тату сводит ее с ума. Черная аккуратная метка. Всего лишь рисунок на запястье. Ей хочется рассмотреть ее, убедиться в подлинности и действительно проверить, можно ли доверять судьбе.

— Ты же знаешь, о чем я хочу поговорить, — приблизился к ее лицу разбойник, ослабляя захват, что позволило Реджине вырвать руку, но стол позади не дал отступить на безопасное расстояние.

— Тогда боюсь тебя огорчить, — с ядовитой ухмылкой начала она, стараясь держаться настолько уверенно, насколько позволял заплетающийся язык, — я не собираюсь об этом говорить.

— Но тебе придётся, — улыбнулся разбойник, опираясь руками о стол по обе стороны от нее, замыкая круг и лишая ее любой возможности упорхнуть и избежать вынужденного разговора.

Реджина с опаской покосилась на его оголенные до локтей руки, о силе которых знала, силу которых видела, чувствовала и снова хотела ощутить во властных объятьях и грубых рывках. Она всегда подозревала в себе наклонности к мазохизму, но издеваться над своим сердцем было куда проще, чем сдерживать животное желание, которое раньше ей не нужно было скрывать.

Теперь придётся.

— Заставишь меня? — приподняла бровь, кокетливо отведя взгляд и не дав полураскрытым губам перейти в соблазнительную улыбку, понимая насколько слабым является ее тело.

Он не мог не заметить дрожь пальцев, как бы судорожно они не впивались в резной край стола. Так же заметил флирт в ее словах. Усмехнулся и, приблизившись к ее уху, прошептал:

— Если повторишь это еще раз, то заставлю.

Бросает вызов, а она с позором сбегает, даже не приняв этого боя. Даже не пытаясь сделать ответный выпад. Сбежала, что было так на нее не похоже.

Сдает позиции.

А зря, ведь она даже не догадывается, какую сильную власть имеет над ним. Каждый ее взгляд, каждый жест, брошенный в сторону разбойника, путает его мысли, сбивает с толку, насыщает кровь адреналином. Она могла бы управлять им.

Как же хорошо, что она еще не до конца осознает это.

А он точно знает, что спокойствие и контроль покидают его в тот момент, когда он остается с этой женщиной один на один. И пусть все катится к чертям, если эти ощущения не настоящие.

Реджина ударила его по руке, и Робин бы вынужден отступить, выпустив свою прекрасную добычу.

Нарочно ли? Она, покачивая бедрами, отошла от Гуда и встала у туалетного столика. Облизав губы, Робин хорошо изучил ее простой наряд. Черные брюки, явно из самой дорогой кожи, потрясающе смотрелись на ее стройных ногах и ягодицах, выгодно подчёркивая их округлую форму. Такого же цвета корсет сдавил узкую талию, приподнимая грудь, что, безусловно, сразу же бросилось разбойнику в глаза. Россыпь темных камней на шее — одно из ее любимейших украшений. Этот аксессуар выделяет впадинки тонких ключиц, и хочется посмотреть, как оно будет смотреться, когда на ней совсем не останется одежды.

— Прекрати пялиться на меня, Локсли, — за наигранным раздражением старалась скрыть удовольствие от его жадного взгляда.

Близость разбойника, его взор, дыхание — заставляет ее чувствовать себя наградой, которую он так стремится получить, но безуспешно проигрывает. Ей нравится это чувство, и она вдоволь насыщается им, как любая красивая женщина. Рядом с этим мужчиной она становится послушной кошкой, лишь изредка выпускает острые коготки, чтобы испугать, но все-таки не смеет исцарапать своего хозяина.

Как хорошо, что он все еще не знает, как она послушна.

Гуд повел головой и встретился с ней взглядом. Вспыхнувший в них огонек можно было на мгновенье принять за вызов, будто эта чертовка прочла порочные мысли в его голове, и задумалась: стоит ли поощрять подобные желания.

— Даже не подумаю.

Реджина закатила глаза, но через секунду широко распахнула их, так как лучник оказался прямо за ее спиной. Так близко, она даже не успела остановить его, лишь крепче сжала край столика.

Не ощущая угрозы, не боясь ее гнева, Робин аккуратно убирает длинные волосы на одну сторону и едва касаясь губами шеи шепчет:

— Позволишь?

Задержала дыхание и закрыла глаза, поддаваясь искушению, забыв о гордости и чести, она позволила ему сделать это.

Мужская ладонь оказалась на ее плече и стянула рукав платья. Второй так же спустился вниз.

Вдох.

Точечные прикосновения теплых пальцев к ее лопаткам.

Выдох.

— Все еще болит? — спросил Робин, сам не понимая зачем перешел на шепот.

Она не смогла ответить ему. Не смогла даже разомкнуть губ, не смогла оттолкнуть его и наказать за подобную дерзость. Просто смотрела в его глаза через отражение зеркала напротив.

Специально ли он напоминает ей об этой ночи? Взгляд, движение губ, само дыхание, все это снова и снова напоминало ей о том, что спрятано под тонким хлопком рубашки. Она нерешительно посмотрела на него. Его губы шевелились, словно тихим шепотом разбойник повторял одно и то же: «Ты моя, стала моей той ночью. Теперь все будет иначе и я имею право на тебя».