Ветреный мальчишка (СИ)

Мелкий делает всё, чтобы я обратил на него внимание и поиграл с ним или побесился. Нет чтобы спать, завтра ведь в садик вставать. Родители спят. Так странно, когда родители спят, видят сны, а ты не спишь и словно охраняешь их покой. Так приятно о ком-то заботиться. Мои состояния… Они переливаются разноцветными красками и огнями…

Попытался обнять Мишку, и он треснул меня по лбу. Маленький дикий зверёк. Наверно, подумал, что я хочу с ним подраться. Этим обычно и заканчивается, слишком много любви! У БГ песня такая есть, «Слишком много любви», прикольная, но горькая. Обнимаю вас крепко-крепко и целую, ясных вам снов… Брат успокаивается и просит, чтобы я погладил его по лицу, нежно, как ему нравится.

Дурдом в школе, или Подозрения на почве шоколада. 6 февраля 2006 г.

Из-за очередного похолодания у нас ввели одну смену, в школу к девяти тридцати. Это какой-то ад кромешный. Хорошо хоть начальным классам уроки отменили. А так сидим по два класса вместе, по три-четыре человека за партой, да ещё одетые. Я вначале пытался честно что-то писать, но из-за локтей и других частей тел соседей бросил это гиблое дело и предался созерцанию первозданного хаоса в классе, который безуспешно пытался упорядочить учитель математики.

Труды и физкультуру у нас отменили, и я, недолго думая, прокрался в маленький мамин кабинет и, пододвинув оба электрокамина к дивану, завалился на него спать, так как лёг в два ночи, а подняли меня зачем-то в семь утра, соответственно, я не выспался. Приснился мне приятный кошмар. От морозов треснула и развалилась на две половинки школа, кроме учителей никто не пострадал. Всё-таки злобные мы создания — дети, подумал я, просыпаясь в приподнятом и радостном настроении. Почему мне приснился именно такой сон? А потому, что у нас в городе действительно одна школа треснула от морозов, а может, от старости. Учащиеся были перераспределены по другим школам, их теперь на автобусах развозят. С одной стороны, сбылась мечта — школа рухнула, а с другой, приходится далеко ездить и прочие «прелести» новой школьной жизни. Выполз из-под маминой шубы и сделал себе чаю. Потом, вновь разувшись, с ногами забрался на диванчик и сверху шубу с капюшоном накинул. Сижу греюсь. И тут заходит наш директор. Это был первый и, наверное, последний раз в жизни, когда я видел его хохочущим.

— Олег, ты бы ещё валенки надел.

— Нет у меня валенок.

— А ты чего здесь сидишь, почему не на уроке? — спросил он, обретая свой привычный деловой вид и тон.

— Труды отменили.

— Да, холодно у нас в подвале. Как в…

Он не договорил, но я прекрасно понял, что он имел в виду.

— А мама где? — спросил он.

В морге, чуть не ляпнул я, но ужаснулся и, дав себе мысленно по губам, сказал:

— Не знаю, я её не видел.

На лице директора появилась некоторая растерянность, а внутри шла загадочная работа, то ли мозга, то ли иных, ещё не известных науке систем организма. В результате он как-то странно улыбнулся и выдал:

— Шоколадку хочешь?

— Хочу, — рефлекторно ответил я.

Он нырнул в карман пиджака и, как фокусник, достал из него мой любимый белый шоколад с изюмом и орехами.

Директор ушёл, а я сидел, смотрел на шоколад и думал — рассказать папе или не стоит? Ведь такой шоколад любил не только я, но и мама… Чёрт! Зачем я только сюда пришёл, теперь буду мучиться, гадая, что да как. Да ну их всех! Я съел шоколад, напился чаю и завалился спать дальше. А сам так и не смог решить, что делать. А может, с мамой поговорить? Сказать, что приходил директор, оставил ей шоколадку, а я не удержался и съел, а самому внимательно посмотреть на её реакцию. Как же я не люблю лезть в отношения между родителями!

Циклоп, или Директор школы. 7 февраля 2006 г.

Директор у нас тот ещё тип! Его циклопом зовут. Говорят, что он один глаз на войне в Афганистане потерял и вставил себе искусственный. Так как искусственный смотрит только вперёд, а настоящий двигается, то очень часто создаётся впечатление, что он косит. Со стороны это кажется смешным, но только пока ты не говоришь с ним лицом к лицу. Ведь искусственный глаз всё время открыт, так как верхнего века тоже нет, а левый, здоровый, моргает, и кажется, что он тебе всё время подмигивает. Только как-то это всё жутко выглядит, особенно увеличенное толстыми стеклами очков. Поэтому почти никто не смотрит ему в глаза, все сразу опускают взгляд. Даже учителя рядом с ним кажутся нашкодившими детьми. Зато как он НВП ведёт, никакой армии после этого не надо, а физкультура кажется райским отдыхом, но мне нравится. Особенно когда он нас в воинскую часть на стрельбище вывозит. Есть в нём что-то от охотника, только охотиться он привык на людей. А как он чует и видит натворивших что-нибудь мальчишек. Пройдётся по классу, и все словно по норкам расползаются, а он только скажет: «За мной, на выход», — и виновный сам молча встаёт и идёт. Короче, директор у нас убойный. Нельзя сказать, что блещет интеллектом, но среду и ситуацию чует чётко, а в школе чистота и порядок.

Я с ним пару раз с глазу на глаз беседовал. Извините за каламбур. Такое впечатление, что под ледяной маской покоя бешеное движение и пламя. А голос спокойный, даже мягкий, но сильный, приятно слушать. Я тогда в школу свой охотничий нож принёс, похвастался перед ребятами, а кто-то настучал. Вот он меня к себе и вызвал. Ругать не стал, только сказал, что в школе оружию не место, потом слово за слово, и часа два он мне про холодное оружие рассказывал, да так захватывающе. Сговорились на том, что он мне несколько интересных приёмов покажет. Он у нас ещё секцию рукопашного боя ведёт. Я пару раз сунулся, но понял, что это не моё. Приёмы он мне через месяц показал, я, наверное, раз сто точно умер.

К чему я о нём рассказываю? А к тому, что говорить о шоколаде я пошёл к нему, а не к папе или маме. Правда, разговор получился коротким.

— Здравствуйте! Можно?

— Привет, Олег, заходи! Садись, подожди минутку.

Он что-то заполнял в журнале. Дописал, отложил, переключил внимание на меня.

— Что ты хотел?

Я смотрел в его немигающий глаз. На мгновение мне показалось, что только он живой, а всё остальное тело хоть и двигается, но мёртвое.

— Шоколад, что вы мне дали, почему он был у вас, когда вы зашли к маме?

Атмосфера в кабинете мгновенно напряглась и натянулась, как готовая лопнуть струна, что походя отсечёт всем их глупые головы. А за стеклом очков в живом глазе плясало бешеное пламя. Он молчал, и я молчал, глядя в его стеклянный глаз. Воздух будто сгустился, накаляясь.

— Вы ведь защищали Родину, её целостность. Моя Родина — это моя семья.

А мысленно я держал в руке охотничий нож и приближал к его здоровому глазу. Когда острие уже должно было войти в глазное яблоко, директор расслабленно откинулся на спинку кресла и, скрестив на груди руки, сказал:

— Ты очень опасный человек, Олег.

Затем встал и протянул для рукопожатия руку.

— Мир?

Я встал, но не спешил подавать руку. Тогда он глубоко вдохнул, выдохнул и, начиная улыбаться, сказал: