Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

Бэйн подчинился и разместился в мягком кресле. Анжело, за неимением второго сидячего места, расположился на одном из подлокотников.

- Так вот. Начнем, пожалуй, с главного, – вздохнул он. – С самого детства я обладаю… Как бы выразиться точнее? Силой? Способностью? Чутьем? – проговорил он и, уловив скептический смешок Бэйна, поспешно добавил. – Я говорю серьезно. Еще мальчишкой я видел то, чего не могли узреть остальные. Я замечал связи между событиями, которые на первый взгляд никак друг к другу не относились. Мне казалось очевидным то, чего не могли понять окружающие. Чтобы увидеть подобную связь, полицейским следовало провести долгое и очень скрупулёзное расследование. А мне было достаточно увидеть две статьи, и я сразу все понимал. Быть может, дело в своеобразном складе ума или я действительно обладаю супер-силой. Конечно, не такой крутой, какие обычно проявляются у героев комиксов, но более чем полезной. Я просто всегда Знаю. Знаю, что к чему, и всё тут. Если взять историю парикмахера, победившего в конкурсе, а затем наткнуться на статью про маньяка, что убивает людей, отрезая им языки и наблюдая, как те истекают кровью, нормальный человек ничего не увидит. А я видел в руках маньяка ножницы, которыми утром он стриг волосы, а ночью резал людей. И Бэйн, я сразу попрошу тебя заметить, что я никогда... Никогда, слышишь? Не ошибался.

Бэйн внимательно слушал Анжело, буквально ловил каждое слово, чувствуя себя с одной стороны очень радостным от того, что журналист спустя столько времени все-таки решился ему открыться, а с другой – ощущая, как по спине бегут мурашки.

- Так вот, возвращаясь к самой первой истории, – проговорил блондин, бережно касаясь бумаги, будто она была сделана из хрупкого хрусталя. – Это вырезка из местной газетенки, что выпускал один странноватый старичок. Новости касались лишь пары кварталов. Кто как покосил траву, где что не поделили. Ничего особенного. В те дни в нашем районе начали пропадать дворовые кошки. Взрослым на это было плевать, а мы, дети, подкармливали и ухаживали за ними, а потому сразу заметили пропажу. Сперва пропала одна кошка, затем вторая, затем еще четыре. И вот мне на глаза попалась эта глупая статья про маленького героя, где некий Том Кастер, мальчишка из соседнего двора, всего на год старше меня, спас кошку и забрал ее домой. Тогда я впервые почувствовал Это – ощущение, что всё не то, чем нам кажется. Я решил узнать, как обстоят дела на самом деле. И знаешь, что я нашел? На заднем дворе дома, в котором жил Том, я обнаружил яму, засыпанную свежей землей. Я раскопал ее – благо она была не глубокой – и нашел кошачьи трупы. Но зачем же он спас ту кошку, раз до этого над ними издевался, спросишь ты. А я отвечу: он не спасал. Он забрался на дерево, потому что хотел повесить животное. Всех кошек он вешал. Он сам мне рассказал об этом, застав на своем дворе. Он не был на меня разозлен, не угрожал и не просил, чтобы я никому не рассказывал. Он хвалился. Гордый собой, он объяснил мне, что научился вязать петлю для висельников и захотел проверить ее в деле. Первая кошка – ради интереса, остальные – ради удовольствия. Последнюю кошку он повесить не успел, так как его увидела соседка. Вот и пришлось обыграть все случившееся, как спасение, чтобы родители не начали ругаться. Он рассказал мне это без тени страха или ненависти, буднично, будто вещал о завтраке или о пикнике с милой бабушкой. Вот только он убивал кошек, которых мы все оберегали. Том показал мне, как делать петлю. А потом он предложил мне повесить меня. В шутку. Якобы. Хотя если бы я согласился, он, скорее всего, повесил бы меня по-настоящему и глазом не моргнул. А затем закопал бы меня в яме вместе с кошками. Через месяц я с родителями переехал. С Томом больше не виделся, пока не началась эта шумиха насчет великого и ужасного Тома Кастера, доводящего людей до самоубийства. Любое другое имя из детства я бы и не вспомнил. Но не Тома. Только не этого человека. Помнишь тот день, когда все брали у него интервью? Я был еще такой неопытный. Будь на месте Кастера кто-то другой, и я бы вряд ли смог вести себя так же нагло. Но Том... Я знал его с самого детства. И знаешь, что я ощутил, когда узнал о самоубийствах? Грёбаное чувство вины. Почему тогда я не рассказал про кошек его родителям? Быть может, они бы отвели его к психологу! Быть может, сделали еще что-то! Безумие третьего поколения у него проявилось в столь раннем возрасте, а я ничего не сделал! Если бы только я все рассказал… Все его жертвы, возможно, все еще были бы живы.

“Глупо винить себя в чужом безумии…” – нахмурился Бэйн. Он видел, насколько взволнован Анжело, но не знал, как его успокоить.

- Я знаю, – кивнул журналист, опираясь спиной на плечо оператора, – знаю, но это все равно не дает мне покоя.

“Так все это из-за Тома?” – чуть помедлив, ткнул Бэйн пальцем в статью.

- Я сам не знаю, почему сохранил газетную вырезку про юного спасителя кошек. Но создавать это, – парень развел руками, – я начал много позже. Сперва у меня была вполне простая цель – я хотел найти... Одного человека, – запнувшись, проговорил парень. На лице Бэйна отразился вопрос, но Анжело предпочёл проигнорировать его. – Так вот, окунувшись в одну историю, я столкнулся с тысячами. Слишком много вопросов вьется вокруг нас, ответы на которые в большинстве своем от нас скрывают. Например, такое ли потерянное столетие на самом деле Потерянное? Не поверю, что о нем не осталось ни единого документа, ни единой крупицы информации. Это просто невозможно! Она есть. Я даже знаю, где! – Анжело соскочил с подлокотника и выудил новый листок бумаги из пучины творящегося в комнате хаоса.

- Вот сейф, в котором скрыты все тайны, – на картинке оказалось изображение высокого здания, выстроенного буквой “П”. – Это одно из мировых хранилищ, библиотека, к данным которой обычного смертного не подпускают. Надо иметь определенное положение, высокий статус и к тому же известную фамилию, чтобы пробраться туда. Только подумай, Бэйн, – Анжело вновь плюхнулся на подлокотник, но теперь повернулся к другу лицом, – давай попробуем восстановить историю, чтобы осознать, насколько велика информационная брешь! Сперва человечество жило, не тужило, никого не трогало. Люди прошлого верили и поклонялись ТехноБогам, строили храмы, рисовали иконы. Создавали государства, ссорились и мирились. Воевали. Но не владели чем-то сверхъестественным. А затем происходит Нечто, но что именно, мы не можем даже предположить, потому что вся информация о целом столетии оказывается утерянной, стертой с лица земли, будто его и не было. Сто лет, Бэйн. Сто чертовых лет канули в небытие! Нет ни записей рукописных, ни напечатанных, нет фотографий, картин, книг, видео, нет людей, которые тогда жили. Ты представляешь, сколько Исчезло людей. Просто исчезло. Все старшее поколение. Остались лишь их дети, которые не помнили ни имен, ни лиц. И что самое страшное, они не считали это чем-то неправильным. Забыть родителей и остаться к этому равнодушным. Но при этом обладать навыками, чтобы продолжать жить и развиваться. Забыть людей, которые строили заводы, но помнить, как на них работать. Это настолько жутко, что я не могу подобрать слов, дабы описать это. Я считаю, что в тот момент произошла первая волна.

“Волна?”

- Именно. Тогда человечество утратило память в первый раз. Кто-то избирательно стер ее у всех, живущих на планете. Можешь ли ты представить масштаб...

“Немыслимо!”

- Верно, Бэйн, ты реагируешь, как любой нормальный человек. Тебе кажется, что у меня параноидальный бред. Но иначе потерянное столетие не объяснить. После него, прошу заметить, человечество начинает стремительно развиваться в технологическом плане. Будто бы в головы людей внедрили знания, которыми раньше они не обладали. Возможно, ими заменили пустоту, которая должна была образоваться после повсеместной потери памяти. Люди обнаруживают веердовые прииски, о которых до того никто не знал и не ведал. Возможно ли изрыть всю планету, но проигнорировать один минерал, а затем отыскать его там, где раньше ничего не было? Не думаю. По логике вещей, Веерд появился после “первой волны”. Откуда? Зачем? Как? Ни единого ответа. Чем веерд является на самом деле? Ни единой зацепки. Но на его основе люди создают нечто немыслимое. Они создают потерянные технологии, знания о механизме работы которых человечество теряет при техногенетической войне. Это “вторая волна”, после которой человечество вновь утрачивает память и в куда больших масштабах, чем в первый раз. Только теперь мы теряем знание не о столетии как таковом, а лишь о частичной структуре мира. К примеру, “техногенетическая война” зовется именно Войной, но мы знаем лишь о проснувшемся вечном двигателе. И почему именно “проснувшемся”, почему не сломанном, почему не вышедшем из строя? От чего он проснулся? Между кем была эта война?! И почему город, в котором пробудился двигатель, остался стоять на месте без единой царапины, но лишившись всех своих жителей. Всех до одного? Куда пропали люди? Ни единой косточки, ни единого волоска. Их стерли с лица земли, будто таковых и не было. Но… Зато под городом образовалось пугающее скопление фиолетового пламени. Бэйн, ты понимаешь? Понимаешь, что все это связано. И все ответы лежат где-то на поверхности, просто мы не можем их осознать?!