This one. Книга вторая. Ирисы под кровавым дождем (ЛП)

Эта мысль беспокоила Кеншина, так что он спросил:

– Таро, а почему ты хочешь сражаться?

– Я не знаю… Мне не нравятся те высокие налоги, которые правительство и эти иностранные свиньи дерут с Чоушуу, – начал Таро нерешительно, прежде чем нахмуриться. – Ну, нет… Это не моя причина. Это то, что я слышу, все время обсуждают отец и Когоро-сан. На самом деле я просто хочу помочь своей семье. Они хотят этого, и я сделаю все, что от меня зависит, чтобы сражаться за них.

Так, говоря по правде, наши причины даже отдаленно не похожи. Кеншин нахмурился, чувствуя себя несколько разочарованным. Но факт в том, что даже если у них не много общего… ему не может не нравиться другой мальчик. Таро хороший, веселый и всегда готов помочь.

– Эй… знаешь, сейчас ты выглядишь почти как настоящий самурай. Одежда и мечи сделали свое дело. Но, хмм… чего-то не хватает. О, я знаю! Позволь-ка!

– Эй, что ты делаешь с моими волосами?

– Успокойся… Все самураи собирают волосы в пучок. Конечно, чтобы привести в надлежащий вид это воронье гнездо, нам нужно бы побрить макушку, а остальное умаслить для лучшего вида. Но, к сожалению, у нас нет на это времени, – бормотал Таро в то время, пока освобождал волосы Кеншина из хвоста, позволяя им свободно упасть на спину. Затем он грубо расчесал их пальцами и ловко связал в хвост почти на самой макушке. – Теперь ты выглядишь, как настоящий самурай, – заявил он, явно гордясь собой.

– Не знаю, – недовольно фыркнул Кеншин, потирая ноющую кожу головы. – Хорошо бы самому посмотреть.

– Правда… О, у меня есть идея! Следуй за мной! – Таро усмехнулся и ринулся по улице в ту сторону, откуда они только что пришли.

Прихватив покупки, которые они только что сделали, Кеншин бросился за ним. Что он задумал? Таро исчез в одном из магазинов, чтобы тут же появиться снова, подзывая его жестом:

– Давай! Иди уже!

Место казалось маленьким для крупного бизнеса, разновидностью кузницы. Однако внутри оказалось, что это лавка ювелира. Что за… Таро стоял рядом с витриной, на которой были представлены небольшие ручные зеркала. Прежде чем Кеншин смог опротестовать это легкомыслие, Таро схватил одно из них и протянул Кеншину, показывая ему его собственное отражение, в первый раз ясное.

Он прав, понял Кеншин. В отличие от искаженного отражения в воде, которое он иногда замечал, зеркало показало ему незнакомца… хотя и иностранного окраса. Он уже не выглядел неряшливой деревенщиной, как его всегда называл Мастер, вместо этого… Я выгляжу немного старше? Кеншин повернулся, чтобы лучше рассмотреть себя. Но да, кажется, и правда. Это, должно быть, из-за волос.

Так или иначе, хвост сделал его лицо более узким, выделил скулы, и даже подбородок казался острее. Словно детский жирок исчез с его лица. На него было не особенно приятно смотреть, нет – он напоминал кого-то вроде голодного хорька, но уже не выглядел как десятилетка, играющий в самурая.

Может, несмотря ни на что, сумасшедший план Кацуры-сан на самом деле сработает? Кеншин задумчиво нахмурился. А что касается предстоящей поездки в Киото…

– Эй, Таро, а как ты выдерживаешь верхом целый день? Есть ли какие-нибудь хитрости, а?

В тот же день Кеншин и Кацура-сан отбыли в Киото. Их седельные сумки были забиты вещами, необходимыми в предстоящей поездке, включая воду, продукты питания и самые тяжелые из личных вещей. Остальное Кеншин аккуратно упаковал в одеяло и привязал к неудобному седлу.

Когда Кацура-сан увидел покупки, принесенные им и Таро-куном, он даже не моргнул глазом при виде всех пакетов и изрядно похудевшего кошелька. Вместо этого самурай одобрительно кивнул и сказал:

– Очень хорошо, Химура-кун.

Кажется, весь этот фарс становится все более реалистичным.

По словам Кацуры-сана, лучший путь к столице пролегал через горы от Хаги до Суо, а затем по прибрежному тракту по Бизден. Это не стало неожиданностью для Кеншина. Несмотря на то, что он никогда не был в столице, всю свою юность он провел, блуждая по юго-западным провинциям вместе с учителем по самому популярному маршруту.

Что касается верховой езды… что ж, несмотря на тернистое начало, Кеншин признал, что это не так уж плохо. Чем больше времени он проводил в седле, тем легче становилось приноравливаться к движениям лошади. Не то что в первые дни его болезненного опыта с его непривыкшими мышцами…

Другой проблемой, которую Кеншин отметил с острым смущением, стало его новое кимоно, которое никак не хотело оставаться должным образом запахнуто. Возможно, дело было в более качественной толстой ткани. Или, может, он был слишком тонок… независимо от причины, полы всегда распахивались прежде, чем он успевал это заметить, и оголяли его бледную грудь больше, чем следовало. И несмотря на все его отчаянные попытки, он не смог ничего с этим поделать, разве что пришивать к воротнику завязки и крепко их связывать.

В конце концов Кеншину надоело его поправлять.

К тому же, когда он наконец преодолел свою стеснительность, все оказалось не так уж плохо. Погода все еще оставалось жаркой, и ощущать прохладный бриз на потной коже было приятно.

Чего он совсем не ожидал от путешествия, так это того, что Кацура-сан продолжал рассказывать ему о самураях и объяснял нюансы поведения. Странно было говорить об этом во время поездки. Но, к его удивлению, Кеншин нашел это довольно интересным, и что еще более важно, крайне необходимым. Он даже не понимал, как мало знал об этикете!

Единственной проблемой стало то, что Кацура-сан, как и Мастер, слишком любил красивые слова, которые были за пределами его понимания. И еще хуже, что Кеншин не осмеливался попросить об уточнении.

Постоянное несоответствие между манерами Кацуры-сана и его присутствием ки не уменьшилось. Нет, оно стало еще более заметным, когда ему пришлось проводить час за часом в компании самурая. Все это делало доверие к нему очень сложным для Кеншина.

Или он просто снова все усложняет?

От Кацуры-сана он никогда не видел ничего, кроме доброты, вежливости и учтивости. Какое имело значение то, что он не уверен в том, как ему вести себя с ним? Лучшее, что ему оставалось, это быть максимально вежливым и наблюдать. Рано или поздно все так или иначе прояснится.

Проблема в выполнении этого его лучшего начинания заключалась в том, что он действительно не знал большую часть тонкостей этикета знати.

И, к сожалению, у Кацуры-сана много времени не ушло, чтобы заметить это. Вместо того, чтобы разочароваться, как ожидал Кеншин, Кацура-сан просто фыркнул себе под нос и тут же поменял методику своих уроков. Вершиной подробных инструкций стал совет, который понять было легче всего – если не уверен в том, как себя вести, просто держи себя в руках и молчи.

Неудивительно, что Кеншин почувствовал огромное облегчение.

Их ночевки и питание также получились не такими, как ожидал Кеншин. Это началось в первый же вечер. В первые же минуты после остановки на ночь Кацура-сан заметил, что Кеншин не имеет никакого понятия о том, как ухаживать за лошадьми. И вместо того, чтобы пытаться поучать его со стороны, Кацура-сан взял дело в свои руки, не обращая внимания на то, что он провел целый день, объясняя, что человек более высокого ранга никогда не станет делать черную работу, если можно этого избежать.

От этого Кеншин сразу почувствовал себя бесполезным, и закончил тем, что занялся костром и ужином. Почему-то это сильно развеселило Кацуру-сана, особенно после того, как он заметил, как легко давалась Кеншину готовка. Чувствуя, что этот вопрос требует разъяснения, Кеншин покраснел и попытался объяснить, что он готовил большинство блюд во времена своего обучения. Это была способность, которую он развивал исключительно из чувства самосохранения. В конце концов стряпня Мастера действительно была ужасной.

Кацура-сан не стал это комментировать, просто кивнул и похвалил еду. Кеншину не удалось сдержать своего удивления. Словно никто никогда не хвалил его за его стряпню!

Еще одним знаменательным событием стало то, что они рано, еще на второй день, пересекли границу провинции. Кеншин немного нервничал перед переходом границы, особенно одетый так, как сейчас. Но Кацура-сан уверенно двинулся вперед и спокойно объявил охраннику: