Оттенки изумрудных глаз (СИ)

Истерзав свою душу и обретя странное безразличие вместе с усталостью, я принялась наблюдать, как тлеют поленья. В саднящей груди разлилось спокойствие. Я не знала, сколько уже прошло времени, но судя по огню, который уже довольно-таки глубоко утонул в поленьях — не меньше часа.

Тело начало тяжелеть — меня окончательно сморило. Только сейчас я осознала, насколько мой натерпевшийся организм устал. Битвы, разговоры, яркие эмоции — насыщенный прожитый день давал о себе знать.

Теплая ткань, в которую я зарылась, лишь усугубляла положение. Веки начали слипаться каждый раз, когда я моргала. Из последних сил я как могла держалась, поскольку даже представить себе не могла, как буду спать на ледяном снегу. Хотела дождаться, пока Локи начнет готовиться ко сну.

Однако я продержалась всего примерно каких-то десять минут. Конечности одеревенели, мозг начал отключаться и перестал посылать команды организму. Треск поленьев умиротворял и вгонял меня в сонное оцепенение.

В итоге, окончательно устав сопротивляться, я вялым движением стащила с себя теплую ткань плаща. Холод тут же окутал мое тело, но я даже не вздрогнула, охваченная усталостью. Тепло костра уже не спасало.

Кое-как сложив мягкий плащ, я положила его на снег. Потерла слипающиеся глаза и осторожно легла на плащ, длина которого как раз была с мой рост. Укрываться было теперь нечем. Я издала тихий невнятный возглас и свернулась клубком на медленно остывающей ткани, зажмуривая болящие глаза. Мозг начал отключаться, погруженный в темноту. Сердце медленно и лениво застучало в груди. Наступило долгожданное умиротворение. Я начала быстро засыпать, разморенная, уставшая.

Сквозь легкую дымку сна вдруг почувствовала прикосновение знакомых пальцев.

— Ты так совсем замерзнешь… — раздался низкий баритон совсем рядом с моим ухом. Мой мозг с тягучей медленностью отметил, что Локи, видимо, склонился надо мной.

А от следующего действия резко заработал. Сна уже как не бывало.

Потому что моя спина столкнулась с грудью трикстера. Как, я понять не успела.

Казалось, что он подтянул меня к себе за какую-то считанную наносекунду.

Реальность плотно облегает второй кожей. Сердце учащенно забилось, взволнованное, проснувшееся.

С невыносимым грохотом покатилось куда-то в живот. Длинные пальцы скользнули по талии, придвигая мое тело еще ближе к груди трикстера, и медленно переплелись с ладонью, которую во сне я положила рядом со своим лицом.

Все вокруг замерло. Я замерла. Не веря в происходящее. Но только чувствуя.

Как его прикосновение шпарит, плавит, прожигает кожу. Как его грудная клетка то опускается, то вздымается от размеренного дыхания, вдавливаясь в мои разгоряченные лопатки. По телу будто бьют наэлектризованные оголенные провода. Прошивают. Насквозь.

Разве это действительно происходит со мной? Я точно не сплю?

А внутри будто один за другим происходят химические взрывы, от которых все подскакивает и бурлит разбухшей кровью.

Я лежу, не двигаясь. Только открыв глаза, из которых давно исчез сон.

Неверяще уставилась на изящные пальцы, стискивающие мои.

Находясь в состоянии шока, приоткрываю отнявшиеся губы.

— Печешься обо мне? — тихо спрашиваю, чуть поворачивая голову назад. В мозгу что-то щелкает. Я выдала эту фразу, совершенно не осмыслив ее, не обсмаковав. Это было просто невозможно при таких обстоятельствах. Когда мое обезумевшее сердце вот-вот выскочит из груди, разорвав наконец мешающие ему ребра.

Чувствую прерывистое дыхание на своей шее и понимаю, что Локи усмехается. Мои позвонки так остро чувствуют тепло его тела. Я неосознанно сильнее подаюсь назад, вжимаясь в трикстера почти всем телом.

А организм между тем сходит с ума. Все внутри искрится, переплетается, натягивается горячими, тугими спиралями, бешено стучит, изводит. Как только меня еще не разорвало от такого переполнения?

Вместо этого я продолжаю ожидать ответа на свой неуместный вопрос. Лежала бы тихо и молчала в тряпочку.

— Не мне отвечать на этот вопрос.

Туманный, неясный ответ. Я снова хмурю лоб, фокусируя взгляд на наших сплетенных пальцах.

Ударившее вдруг в голову сумасшедшее желание едва не заставило меня вскочить, как ошпаренную.

Перестань, одержимая, свихнутая идиотка. Закрой глаза и спи.

А свежая мысль принялась ополаскивать грудную клетку, пустила корни в трепещущееся сердце, развела целое пожарище.

Я приоткрываю подрагивающие губы, жадно ловя ими кончившийся кислород. Изо всех сил мысленно пытаюсь подавить возникшее желание, сдерживаясь от того, чтобы не разодрать на себе кожу, чтобы голыми руками вытащить его изнутри.

Перестань даже думать об этом, ну же! Закрой глаза и спи, закрой глаза и…

Я шевельнула головой, неотрывно смотря на пальцы трикстера, что сплетались с моими.

Да нет же, стой!

Заклейменное желанием сердце начало рваться к горлу, пребывая в нервном перевозбуждении. Вся кожа покрылась вязкими мурашками. Теплый позвоночник напрягся, вытягивая спину, глаза распахнулись еще шире.

Одержимая.

Мысли грохочут в голове, с невыносимым треском сталкиваясь друг с другом, в височной доле скачет пульс, а я уже складываю губы в трубочку, почти что дотянувшись до бледных пальцев.

Уже ничего не может остановить мое сумасшедшее желание.

Меня всю прожигает.

Потому что мои губы легонько касаются указательного пальца трикстера.

И все вдруг разом взрывается, образовывая пожарище, плавя все к чертям.

Знакомое тянущее чувство прорезало стрелой мою брюшную полость.

Я медленно облизала губы, напрочь позабыв о дыхании.

Солоно. Мягко. Вкусно…

С ума совсем сошла.

Бурлящий поток чувств ненадолго остужает напряжение, расползающееся по телу Локи за моей спиной. Я замираю, позабыв о губах, что до сих пор находятся в сантиметре от его руки.

Все внутри колотится, лихорадочно дергается, течет, будто плавленный воск. Сердце истошно катается в грудной клетке с боку на бок, лопая сосуды с кипящей кровью.

А я вся сжалась, ожидая грубой реакции бога коварства. Сейчас накричит, или же, что еще хуже, молча встанет и уйдет, оставив меня одну замерзать во сне на снегу…

Поток этих мыслей внезапно прерывается. Я слишком поздно успеваю это понять, потому что мое внимание сосредотачивается на совершенно ином.

Палец, одаренный минуту назад моим поцелуем, медленно проводит по моей нижней, пересохшей губе.

Все растрескалось. Запеклось. Застыло.

Губы невыносимо начало жечь. И дыхание таки застряло в моей судорожно сокращающейся непонятно отчего груди.

Мысли с крахом рассыпались по дну умершего сознания.

Только оглушительный стук пульса в кожу висков.

Я отрешенным взглядом пялюсь на вновь застывшие длинные пальцы.

Спустя незнамо сколько времени все-таки приоткрываю рот, но это единственное мое движение. Медленно веду самым кончиком зудящего языка по горящей от этого прикосновения губе.

Все так же солоно. Со слабым, едва уловимым привкусом мяты…

Кажется, я поперхнулась воздухом, оставшимся у меня в горле.

Внутри что-то резко щелкнуло и перевернулось, оживляя замерший механизм. Побуждая к следующему безумному действию.

Ты когда-нибудь будешь думать о последствиях?

Ничего не соображая, я снова подаюсь вперед, ерзая, и запечатлеваю поочередно на каждом пальце Локи по целомудренному поцелую. Не дожидаясь ответной реакции, возвращаюсь к указательному, оставляя на нем невидимые отпечатки своих губ.

Все вокруг распадется на звенящие осколки прямо в рыхлый снег. Мной целиком завладел жар, плавно перетекающий в низ живота. Я неслышно застонала, прикусив горящую нижнюю губу, ненадолго прервав свое занятие.

Разве можно так? Сходить с ума просто лишь от одного…

Губы снова складываются в трубочку. Я вбираю в себя ощущение прохладной кожи, мятный соленый вкус, отметая последние мысли едва шевелящегося рассудка.

Голова будто набита войлоком. Сознание больше не управляет мной. Только желание.